Онлайн книга «Террористка Иванова»
|
— В каком смысле? — не поняла Полина. — Замахнулась — так бей, курочка ты Ряба, — она усмехнулась. — Пришла взрывать — значит, взрывай. А ты размякла… небось, пожалела? Не-ет, если бы я так-то пришла к ним, я бы их всех к едрене фене отправила. Тут главное дело — решиться. Чтоб потом не жалеть — когда пожизненное дадут. Уж лучше вышку… — Сын у меня… десять лет всего… — Сын? А когда в ментовку шла, разве про сына не думала? Думала, конечно, но пошла. Значит, там рука дрогнула… Но все равно уважаю… Ну, ладно, наговорились, пора и клопа придавить мало-мало… — вздохнула Анжела Петровна, погасила окурок в консервной банке и стала укладываться, кряхтя и вздыхая. Доски скрипели под ее тяжелым телом. А Полина не могла уснуть. Светила тусклая пыльная лампочка под потолком, и воспоминания теснились в памяти… …Он ждал ее недалеко от входа в химчистку. Рядом, в том же здании, находился магазин «Все для уюта» и «Дом кофе». Когда Полина вышла, Валера направился к ней, жестом предложил сесть в джип, стоявший неподалеку, но Полина отрицательно покачала головой. Тогда Валера, повертев головой, увидел «Дом кофе» и предложил зайти туда. В маленьком зальчике было не больше десятка кресел с круглыми, низкими столиками. Тут же подошла миленькая девушка в джинсах и белой маечке, указала на столик у окна. Полина и Валера сели, и через минуту девушка принесла две чашки кофе и вазочки с мороженым. — Наверное, интересно знать, кто я и с чем меня едят? — улыбнулся Валера. — Гораздо интереснее, чем вы мне можете помочь. — Вы хотите своего ненавистного обидчика застрелить или взорвать? — Валера вновь улыбнулся. — Или и то и другое одновременно? — И то и другое. Есть из чего стрелять, нечем взорвать. — Разыгрываете меня, Полина? — Так поздно это поняли? Неужели такой тупой? — Да нет, милая Полина, на розыгрыш это не похоже, — покачал головой Валера. — Я не вчера родился и кое-что повидал… — Где же повидали? — усмехнулась Полина. — В Сербии был, в Чечне служил… в первую кампанию, во вторую… — он отпил глоток кофе. — Навоевался по ноздри… — И жены не было? Извините, что второй раз спросила. Вы в химчистке сказали, а я не поверила. — Да не случилось как-то… — он пожал плечами. — И не влюблялись? — Всякое бывало, но… ненадолго… судьба разводила. — Значит, и теперь воюете? — Тогда — за Родину, теперь — исключительно за себя, — улыбнулся Валера. — Да и не воюю вовсе — шутихи делаю… ракеты разные, фейерверки, прочую пиротехнику для праздников… вернее, делаю не я — я только порох и взрывчатку добываю… бизнес у меня такой. — Наверное, и бандюганам разным продаете? — Бывает… жизнь наша российская, знаете ли, всегда полна неожиданностей, — он смотрел на нее открыто и весело. — А почему вы мне все это рассказываете? — вдруг резко спросила Полина. — Вы меня первый раз видите, совсем не знаете… — А чего бояться? В ментовку докладывать побежите? Думаю, нет… непохожи вы на стукачку. — Первое впечатление о человеке часто обманчиво. — Да вы жена офицера. Рупь за сто ставлю, он тоже в Чечне побывал… или в местах похожих? И сейчас где-нибудь на Кавказе служит, — после паузы ответил Валера. — Угадал? Полина оторопело смотрела на него. Она вдруг ясно увидела лицо мужа — белое лицо на фоне темной стены тюремной камеры. Александр смотрел на нее спокойными, горячими глазами и говорил твердо, без колебаний: — Я ни о чем не жалею, Полина. Я нормально жил и служил нормально, не подличал и не шкурничал. И солдаты меня уважали… даже самые отморозки и те уважали. Об одном сейчас жалею, Полина, — недострелил я этого мерзавца… выживет, сволочь, и опять людям гадить будет… Может, поэтому и сердце болит, что так жалею… И еще, Полина, расставаться с тобой не хочу… Знаю, что придется, а сердце не хочет… — …Умер муж… — ответила Полина. — Два месяца назад. В тюрьме умер… — О как! — качнул головой Валера. — Не слабо… Девушка, будьте любезны, еще две чашки кофе! Сына вам оставил, дочь? — Сын. Одиннадцатый год идет. — За что же муж в тюрьме оказался, если не секрет? — Хотел одного гада застрелить, да недострелил… — она отпила глоток кофе, посмотрела ему в глаза: — Поняли теперь, зачем мне взрывчатка нужна? Валера Чистов молча кивнул, глядя ей в глаза, выпустил дым, пробормотал, посмотрев в окно: — Есть еще женщины в русских селеньях… Полина услышала, как заворочалась на своей лежанке Анжела — поднялась, свесив толстые голые ноги, громко завздыхала, засопела, достала из-под подушки фляжку. — Не спишь? — сиплым голосом спросила Анжела. — Не сплю… — отозвалась Полина. — Ты спи, а то крыша поедет. Когда спишь — душа лечится… — Анжела повалилась на засаленную подушку и через секунду захрапела. — Ты опять ко мне без приглашения? — нахмурился генерал, увидев вошедшего в кабинет Пилюгина. — Форс-мажор у меня, товарищ генерал, — лицо у Пилюгина было помятое и мрачное. — Какой еще форс-мажор? У меня такое ощущение создается, майор, что ты последнее время «на грубость нарываешься». — Жена умерла во время родов… вот такой форс-мажор, товарищ генерал… — Пилюгин чуть развел руками. — Гм… да… — поперхнулся генерал, — сразу так и сказал бы… Как это случилось? — Подробностей не знаю. Кесарево сечение делали… жену спасали… но не спасли… — И что с ребенком? — Ребенок жив. Мальчишка… — Ну, что ж, и поздравляю и соболезную, — вздохнул генерал. — Да ты садись. Пилюгин сел, достал пачку сигарет и вопросительно посмотрел на генерала. — Да кури, кури… — разрешил генерал. — У тебя, кажется, девочка? — Дочка, — прикурив, ответил Пилюгин. — Одиннадцать лет. — А теперь еще и мальчик… — генерал опять сочувственно вздохнул. — Туговато тебе придется, Михаил Геннадьевич… — Вот я и хотел попросить вас, Герман Федорович… — Отпуск вне очереди? Ладно, позвоню Судакову. Десять дней хватит? Больше не могу. Людей не хватает — хоть караул кричи, сам знаешь. — За отпуск спасибо — очень кстати будет. Только, думаю, товарищ полковник сильно возражать будет. — Пока еще я приказываю товарищу полковнику, а не он мне… — усмехнулся Герман Федорович. — Да, конечно… Но я хотел просить освободить меня от дела Ивановой. — Какой Ивановой? Ах, террористка? Почему освободить? Это дело тебя напрямую касается. Тебя застрелить хотела, твоих ребят в заложники взяла, сотрудника нашего управления ранила… Да ты что, Михаил Геннадьевич? Мне троих следователей предложили, я твердо всем ответил: дело будет вести майор Пилюгин. Ведь ты его, собственно, и начал уже! Да там и дело-то проще пареной репы — собери показания свидетелей, показания террористки, и отправим в прокуратуру… |