Книга Три часа между рейсами, страница 27 – Фрэнсис Скотт Фицджеральд

— У нас еще нет результатов последнего анализа.

— Но температура у меня в норме, — сказал Маккенна. — Похоже, и впрямь ничего страшного, ложная тревога.

Ординатор широко зевнул.

— Прошу прощения, — сказал он. — Меня подняли с постели в два часа ночи.

— Умер кто-нибудь?

Ординатор кивнул:

— Самым скоропостижным образом. На первом этаже застрелили одного из пациентов.

— Ну и дела! Нынче, выходит, нигде от беды не укроешься.

— Похоже на то.

Маккенна нажал кнопку вызова у изголовья кровати.

— Не могу найти свою шляпу. За весь день ни одна из сестер не заглянула, только уборщица. — Он повернулся к санитару. — Сходите к сестре и узнайте, куда делась моя шляпа.

— И еще, — добавил ординатор, — скажите им, пусть пришлют результаты анализа, если они готовы.

— А что за анализ? — спросил Маккенна.

— Обычная практика. Биометрические данные.

— Какие данные?

— Они должны бы уже поступить, но в выходные от лаборатории особой прыти не дождешься.

В дверном проеме возникло лицо мисс Хантер, однако на Маккенну она даже не взглянула.

— Прислали наконец, — сказала она ординатору. — С пометкой, что результат положительный. Вот здесь все подробно.

Ординатор взял у нее листок и углубился в чтение.

— Что там такое? — забеспокоился Маккенна. — Надеюсь, у меня нет…

— Ничего у вас нет, — прервал его ординатор, — в том числе и шансов выкрутиться. Я еще мог бы вам посочувствовать, если б вы не разорвали письмо медсестры.

— Какое еще письмо?

— То самое, что почтальон сложил из обрывков и этим утром доставил по адресу.

— Не понимаю, о чем речь.

— Зато мы все поняли. На конверте остались ваши отпечатки — как выяснилось, они принадлежат некоему Джо Кинни, который в июне прошлого года в Нью-Йорке получил заряд картечи в задницу.

— Это все пустой треп — детектива из себя строишь?

— А я он самый и есть. И мне известно, что ты прибыл сюда из Джерси-Сити, как и Гриффин.

— Я был с мисс Коллинз, когда это случилось.

— А когда это случилось?

Осознав свою оплошность, Маккенна ответил не сразу:

— Я был с ней весь вечер — до часу ночи.

— А по словам мисс Коллинз, она сбежала от тебя через пять минут, поскольку ты вел себя грубо и нагло. Или тебе притонов мало, так что приспичило заводить шашни в больнице? Эти девушки работой заняты — им недосуг развлекать всяких скотов.

— Черта с два ты пришьешь мне это дело — у меня и пушки-то нет.

— Думаю, ты еще пожалеешь, что сейчас оказался без пушки, когда я вплотную займусь тобой в участке. Мы с мисс Хантер помолвлены и скоро поженимся, а то разорванное письмо адресовалось мне.

Ближе к ночи в больнице становилось все оживленнее — эта смена еще не закончилась, но загодя прибывали врачи и медсестры из следующей; одновременно поступали жертвы новогодних гуляний, застольных излишеств и обморожений, а также страдальцы, с самого Рождества дожидавшиеся госпитализации. К утру будут заняты и только что освободившиеся койки мистера Гриффина и мистера Маккенны. Оба могли бы удачнее провести праздники где-нибудь в другом месте.

У нас с Финнеганом общий литературный агент, продвигающий его и мои книги, но самого Финнегана я никогда не видел — всякий раз я появлялся у мистера Кэннона вскоре после его ухода или же уходил незадолго до его появления. Издательство у нас тоже общее, но и там мне никак не удавалось пересечься с Финнеганом, хотя неопределенно-многозначительные вздохи и реплики вроде: «A-а, Финнеган… О да, Финнеган только что здесь побывал…» — наводили на мысль, что очередной визит прославленного автора не прошел бесследно. Насколько я мог судить по этим репликам, он всякий раз, уходя, что-то забирал с собой — не иначе как рукопись одного из своих обреченных на успех романов, дабы еще немного его отшлифовать и нанести рукой мастера последние штрихи. По слухам, он переписывал свои шедевры по десятку раз, добиваясь безупречной гладкости стиля и предельно отточенной игры ума, столь для него характерных. Лишь много позднее я узнал, что большинство визитов Финнегана было связано с вопросами сугубо финансового свойства.

— Как жаль, что вы уже отбываете, — сказал мне мистер Кэннон. — Завтра здесь должен появиться Финнеган. — Далее следовала глубокомысленная пауза. — Вероятно, общение с ним займет немало времени.

Странным образом какие-то нотки в его голосе напомнили мне разговор с одним весьма нервозным директором банка, перед тем получившим известие, что где-то поблизости обретается Диллинджер. [56] Мистер Кэннон устремил взгляд в пространство и продолжил, как будто говоря сам с собой:

— Не исключено, что он принесет рукопись. Сейчас он работает над новым романом, насколько я знаю. И еще над пьесой.

Судя по его тону, можно было подумать, что речь идет о весьма интересных, но не имеющих отношения к сегодняшней реальности фактах из эпохи Возрождения; однако в его взоре промелькнул огонек надежды, когда он добавил:

— А может, это будет короткий рассказ.

— Он одинаково силен во всех жанрах, верно? — сказал я.

— О да! — встрепенулся мистер Кэннон. — Он способен на все — стоит ему только захотеть. Свет не видывал подобного таланта!

— Но он давненько уже не публиковал ничего нового.

— Он все так же плодовит, будьте спокойны. Просто некоторые журналы, купив его вещи, не спешат с публикацией.

— Но почему?

— Выжидают удобный момент, когда можно будет резко поднять тиражи. И потом, всякому приятно сознавать, что в его издательском портфеле лежит что-нибудь от Финнегана.

Что и говорить — само его имя служило гарантией, как золотой депозит в банке. Его звезда вспыхнула сразу и ярко после первой же публикации, и, хотя он в дальнейшем не всегда держался на том же высоком уровне, раз в несколько лет звезда эта вновь поднималась в зенит. В американской литературе за ним закрепилась репутация «вечно подающего надежды»; то, что он вытворял со словами, поражало — они как будто искрились и сверкали, выходя из-под его пера; отдельные написанные им фразы, параграфы и главы были шедеврами изящества и виртуозности. Я и предположить не мог, что у него есть недруги, пока не познакомился с несчастным сценаристом, надорвавшимся при попытке выстроить логичный сюжет на основе одной из финнегановских книг.