Онлайн книга «Дай на прощанье обещанье»
|
– Ой, да за десять лет, теть Зой, мало ли что случится?! – Если ты так и будешь нос воротить, то ничего не случится, – успокоила Зоя Семеновна племянницу и перешла к делу: – Я вот тебе что скажу: ты не пыли. Не пыли! Замуж выйти – не в магазин сходить. У меня вот знакомая есть, в Госстрахе вместе работали, у нее сын. Сын вдовый. Двое детей. Ищет приличную женщину, чтоб и детям, и в доме порядок. Зарабатывает, говорят, хорошо. Не пьет… – А зачем мне чужие дети? – резонно уточнила растерянная племянница. – А своих-то ведь нет! – Ну так будут! – сопротивлялась собеседница. – Ну… будут так будут. Мое дело предложить, – обижалась Зоя Семеновна, и тон ее становился официальным: – Родители-то как? Хорошо? Ну, кланяйся тогда. Кланяйся. Скажи, тетя Зоя привет передавала. Племянница еще чего-то пыталась прокричать в трубку, но Зоя Семеновна хладнокровно роняла свою на рычаг и, увидев собственное отражение в зеркале, как ни в чем не бывало заявляла: – Плохая связь. Очень плохая. На кухне Зою Семеновну ждал отдыхающий от «ста работ» муж. – Все сидишь? – поинтересовалась она у супруга и нахмурилась. Тот ее не слышал. Он спал. – Глухая тетеря! – прошипела Зоя Семеновна себе под нос и тронула мужа за отливающую синевой щеку. От неожиданности тот вздрогнул и в изумлении уставился на нее, спросонья пытаясь понять: кто это перед ним. – Тося! – строго сказала Зоя Семеновна. – Ты ел? Тося кивнул. – А гречку достал? И Тося снова кивнул. – Пирогов, может, напечь? Юра зайдет, девчонки забегут после школы… Тося пожал плечами и громко, с наслаждением зевнул: – Как хочешь… – Господи! – возмутилась Зоя Семеновна. – Ну что ты как старик?! Целый день сидишь-сидишь, как задница не устанет! Тося не переносил грубости, поэтому поморщился и не очень внятно произнес: – А я и есть старик. Зоя с этим мириться не захотела, присела рядом, прильнула к Тосиному плечу и пожаловалась мужу: – Как время-то бежит, господи! Тося вздохнул и поцеловал жену в висок: – Да уж… Зоя зашмыгала носом и потерла глаза. – Не плачь, – хрипло приказал Тося и отвернулся. – Скажешь тоже, «не плачь», – заворчала Зоя Семеновна. – Ты старик. И я… Она протянула вперед изуродованные полиартритом и пигментными пятнами руки, с пристрастием на них посмотрела и завершила горькую фразу: – Ста-ру-ха… Жизнь прошла… Тося молча покачал головой. – Прошла-прошла, – как-то уже повеселее повторила Зоя Семеновна. А потом решительно заявила: – Прошла, да не закончилась. Ты вот только у меня… – сникла Зоя и с раздражением отвернулась. Ой, ну как же она его любила! Как она его любила! Высокий. Кудрявый. На баяне играл. Комдива возил. Перепить мог любого. А теперь? Это «теперь» зависло над Зоей грозным предчувствием, и в попытке прогнать его она с ожесточением загремела ложками в выдвижном ящике кухонного стола. – На-ка, – заявила Зоя Семеновна и протянула мужу несколько ложек. – Почисть. Черные все. Перед людьми совестно. Тося покорно протянул руку, принял ложки и аккуратно, чтоб ни одна не звякнула, положил их обратно в ящик: – Потом. – Когда потом? – сварливо полюбопытствовала Зоя Семеновна и с грохотом задвинула ящик обратно. – К поминкам? – Ну что ты говоришь?! – возмутился Тося, на что жена рывком вытащила ящик и высыпала перед мужем все его содержимое. – Чисть! – Сказал – потом, – сказал он на полтона громче, и Зоя тотчас осеклась. – Ладно, – неожиданно скоро согласилась она. – Не хочешь – как хочешь. Если тебе все равно, то… – Мне, Зоя, все равно. – Да тебе всегда все равно! Сядешь и сидишь. В окно, как старая бабка, смотришь. Како-о-ой интерес?! Не пойму. Тося не удостоил жену ответом и медленно выбрался из-за стола. – Пойду отдохну. – А то ты уработался, – проскрежетала Зоя Семеновна, недовольная отказом мужа. Тося, покачиваясь и шаркая, пошел по коридору на выгнутых колесом ногах, осторожно касаясь стен, затянутых в нарядную немецкую клеенку вместо тусклых отечественных обоев. Благодаря ей стены казались стеллажами экзотической фруктово-овощной лавки. – И вот всегда так… – пожаловалась Зоя невидимому собеседнику, «сидящему» на Тосином месте. – Всегда-всегда. Вечно все только мне надо! Зойка – туда. Зойка – сюда. Зойка, подай. Зойка, принеси… А Зойке кто принесет? Борька с Вовкой? Никто ничего Зоеньке не принесет, – посочувствовала она сама себе и расстроилась окончательно. Всю свою жизнь она только и делала, что пыталась вырваться из замкнутого круга обстоятельств, определенных самим фактом, как считала Зоя Семеновна, ее «неблагородного происхождения». Наделенная от природы недюжинными способностями, она могла бы горы свернуть! А на деле все ее силы были отданы тому, чтобы переписать свою биографию набело. «Какие крестьяне в роду? Никаких крестьян! Отец кучер? Так это же не крестьянин. Уклад один и тот же?! Хозяйство?! И что? Уклад один, а косточка другая». Для этого даже итальянцы были придуманы, непонятно откуда в поволжской деревне взявшиеся… Не помогла придуманная биография! В двадцать с небольшим – вдова с двумя детьми, да еще и мать на ней… Ладно хоть старушка была нестроптивая. Потом вот – Тося. Но женское ее, позднее, выстраданное счастье дети укоротили. То женятся, то разводятся, то пьют, то гуляют. Попьют-попьют, погуляют-погуляют, а потом – давай, мать, лечиться вези! И ведь еще упрекают, мол, Юрочке – третьему – все самое лучшее. И баян, и служба в Германии, и девчонки-отличницы. А кто виноват? Кто виноват, что не им все самое лучшее? Она виновата? Говорила: «Не женитесь!» Силком ведь никто не тащил! И что вот теперь? То рубль, то два. Работайте! Работайте, детки мои дорогие. Отец вот ваш работает, и вы работайте. И нечего водку жрать. Водка еще никого счастливым не сделала! И вас не сделает. Опять же – город… Сначала деревня не та, теперь город не тот! Не хотела в нем жить Зоя Семеновна и всю свою жизнь лелеяла мечту о переезде в Москву. Один обмен за другим срывался. Но Зоя Семеновна не отчаивалась. А потом ей приснился он. Стоит она в храме Василия Блаженного, и вдруг входит Сталин и строго так говорит: – Никогда тебе, Зоя, не жить в Москве. И надо же, как в воду глядел Иосиф Виссарионович. Не жить! Точно. Борька-голубятник, ювелир, и тот в Москве не прижился. Жена выгнала. Домой прикатил. Таскается теперь туда-сюда. Только деньги зря разбрасывает. Не нужен он в этой Москве никому. Здесь хоть бы нормальную женщину нашел. А где ее найти? Три сына у Зои Семеновны, а ни одному с женой не повезло. Зато сами выбирали. Вот и навыбирали… |