Онлайн книга «Седьмой дневник»
|
как будто что-то просишь без отдачи. * * * Мы курим, пьём, и музыка играет; букет сирени в вазе умирает. * * * Гордимся мы, что тайны мироздания сверлом буравит разум наш кипучий; иллюзия возможностей познания — наркотик замечательно живучий. * * * Я был упрямым, как осёл, душа всегда была уверена: если потеряно не всё, то ничего и не потеряно. * * * Люблю крутые поговорки, из них подмигивают нам сознанья нашего задворки, где гнусь и совесть – пополам. * * * Рвётся жизни течение плавное, в кошелёк если не за чем лезть, а что деньги – не самое главное, понимаешь, когда они есть. * * * Уже пора идти к врачу, пора сдаваться, делать нечего: с утра я сразу спать хочу, а днём дремлю, и сонный вечером. * * * А где-то нынче льют дожди и во дворцах сидят вожди: постригли шерсть у населения и пьют вино от утомления. * * * Лежит вокруг ночная мгла, темно в любом окне, а совесть подлая легла и пристаёт ко мне. * * * Души трагический надлом и тягость жизни подневольной легко врачуются теплом холодной влаги алкогольной. * * * В лице людей, почти обыкновенных, которым я безмерно благодарен, послал мне Бог читателей отменных — на деньги их мой суп сегодня сварен. * * * Трус убегал, и вслед ему кривился лунный диск: Бог помогает лишь тому, кто сам готов на риск. * * * Ещё за то люблю я пьянство, что вижу в ходе выпивания игру духовного пространства с убогой клеткой проживания. * * * Что случилось – пустяк, ерунда: тут наплюй, там исправить возможно, а реальная в жизни беда — если ты одинок безнадёжно. * * * Народных суждений слепая волна, включая и мысли ублюдка, содержит солидную долю гавна, продукта души и желудка. * * * Ни за что покуда не в ответе, прописи усвоивши простые, пылко повторяют наши дети наших жизней хлопоты пустые. * * * Трепаться – любезная сердцу традиция, но тут я сидел и разглядывал стены: есть люди – такая у них эрудиция, что с ними скучаешь на разные темы. * * * Всегда в убогом настоящем так золотится день грядущий, что в самом хилом и ледащем желанье жить играет гуще. * * * Когда мы прочно в космос выйдем на чём-то дьявольски летучем, то много тварей там обидим и хвори новые получим. * * * Сегодня мне работать лень, затею праздничный обед: отмечу рюмкой первый день оставшихся от жизни лет. * * * Уверен я, что Бог, даря скрижали, сочувствием и жалостью томим, хотел, чтоб мы сперва соображали, а после уже следовали им. * * * Мне ясно видится картина, как исказятся гневом лица, и рухнет разума плотина, и волны злобы станут биться. * * * Тяжёлый дух благополучия так ослабляет наши души, что нам паскудно страшно случая, который наш покой нарушит. * * * Бич истории – тип низкопробный и его прозябанье убогое: человек, ни к чему не способный, безоглядно способен на многое. * * * Наш век погибельных волнений с его утратами и болями для вслед идущих поколений забавен будет, но не более. * * * Слушаю слова и обороты — странная в душе клубится смута: так Россию хвалят патриоты, словно продают её кому-то. * * * Не пожелаю и врагу своё печальное терпение: хочу я только, что могу, и потому хочу всё менее. * * * Увы, причина многих бедствий и роста злобной сволоты — в непонимании последствий прекраснодушной доброты. * * * Я не похож ни на кого, я только сам себе подобен, я и пишу-то для того, чтобы узнать, на что способен. * * * Года текут, по счастью, неплохие, опутан я житейской паутиной, и плещутся кошмарные стихии над будничной и мелочной рутиной. * * * Если когда, неважно где, нас голод мучает сиротский, то плач желудка о еде — позыв духовный, а не плотский. * * * Сегодня вышел день удачный: как будто что нашёл и поднял, и возле сердца лист наждачный почти не трёт его сегодня. * * * Мне мила безбожная стезя: вовсе не хожу я в синагогу, ем, чего евреям есть нельзя, и грешу доныне, слава Богу. * * * Густую чушь мои уста несли нечаянно и вдруг, но у меня душа чиста, поскольку мне язык не друг. * * * Везде каноны и традиции, уставы, стили и обычаи, за их незримыми границами блаженно тонешь в неприличии. * * * Уверен я, что Бог – не дилетант, насквозь Ему прозрачны обстоятельства, и где-то есть жестокий прейскурант расплаты за убийства и предательства. * * * Когда утёкший день отмечен мыслишкой в новом оперении, то я и пить сажусь под вечер |