Онлайн книга «Ты самая любимая»
|
— Вам сюда. Зябко ежась в своих тощих куртках и прокатываясь на наледях, Ивана и Федя подошли к зданию с вывеской «ПАСПОРТНЫЙ СТОЛ». Внутри, в окошке торчал стриженый затылок, наклонившийся к своей работе. — Здравствуйте, — сказала Ивана затылку, — нам справку получить. — Какую справку? — не отрываясь от работы, спросил затылок женским голосом. — Домашний адрес Царицына Евгения Николаевича. — Двадцать пять рублей, — сказал затылок. Ивана и Федя переглянулись и принялись рыться по карманам. С трудом набрали 25 рублей, но — мелочью. И всю эту мелочь аккуратно, стопочками положили на стойку. Служащая, подняв коротко остриженную голову, глянула на эти стопки, фыркнула, положила на стойку бланк: — Заполняйте. И снова склонилась к своей работе — пересчету каких-то квитанций. Ивана и Федя отошли к столу, Ивана принялась заполнять бланк, старательно вписала: «ЦАРИЦЫН Евгений Николаевич» — и шепотом сказала: — Тут надо год рождения. Какой написать? — А твоей матери сколько лет? — шепотом спросил Федя. — Тридцать. — Иди ты! Она тебя чё — в семнадцать лет родила? — А что? — Не, ничё. Ну, ты ж его видела. Сколько ему? — Я не разглядела. — Ну, если с машиной, пиши сорок лет. Приблизительно. Ивана вписывает, относит бланк в окошко. Служащая берет бланк, включает допотопный — трубой — монитор компьютера, неумело вызывает мышкой адресный поисковик и одним пальцем тычет в клавиатуру, вписывая по буквам фамилию «ЦАРИЦЫН». Ивана нетерпеливо ждет, нервничает. На стене под портретом Путина тикают большие настенные часы. Наконец на мониторе появляется какая-то информация, служащая долго ведет «мышку» к иконке «печать», нажимает и уходит куда-то в заднюю комнату, откуда слышится характерный звук допотопного струйного принтера. Ивана изумилась: — Неужели я сейчас отца получу? — И всего за 25 рублей, — сказал Федя. Служащая появилась из задней комнаты, положила на стойку узкую полоску бумаги с двумя еле видными строчками и, опустив голову, опять принялась за свою работу. — Извините, это мне? — спросила Ивана. Но служащая, не отвечая, продолжала пересчитывать какие-то квитанции. — Извините… — снова начала Ивана. — Ну вам, вам! — сорвалась служащая. — А кому еще? Тут никого нет с восьми утра! Быстро взяв полоску бумаги, Ивана выскочила на улицу. Федор — за ней. На улице, разглядывая блеклые строчки на бумажной полоске, Ивана удивилась: — А чё это она ему возраст поменяла? — Где? — спросил Федя. — Вот. На десять лет меньше. — Ты адрес смотри. Какой адрес? — Короленко, восемь. Самый центр. Но возраст? Он чё — с мамой ровесник? — Ну и что? У меня соседи — он ее младше на четыре года! И живут! Автобус! Побежали! Действительно, из-за угла промороженной улицы показался заиндевелый автобус. — Стой, у нас же денег нет! — спохватилась Ивана. — Ничего, бегом! — потащил ее Федя. Они побежали к автобусу, но тот, не останавливаясь, пронесся мимо. Федор в сердцах запустил в него куском окаменелого сугроба. Старый, кирпичный, шестиэтажный дом на пять подъездов. На доме табличка «Улица Короленко, 8». Стоя перед домом, Федя изумленно развел руками: — Блин, Ива! Он же многоквартирный! А у нас нет никакого номера квартиры. — Все равно! — решительно сказала Ивана. — Пошли! И они пошли по пыльным и замусоренным лестницам, от квартиры к квартире, стучали и звонили в двери и, если им открывали, спрашивали: — Здравствуйте, здесь живет Царицын Евгений Николаевич? Нет? А вы знаете такого? — Здравствуйте, у вас тут в соседях должен быть Царицын Евгений Николаевич. Не знаете такого? — Здравствуйте, это квартира Царицына? Не знаете такого? И так — с этажа на этаж, из подъезда в подъезд. Наконец — когда они уже выдохлись из сил и потеряли всякую надежду — какая-то женщина сообщила: — Спросите выше, на шестом этаже в сороковой квартире. Но он там не живет, там только мать его. — Ой, спасибо! — обрадовалась Ивана и победно повернулась к Феде: — Йес!!! Радостно перепрыгивая через две ступеньки, они рванули вверх по лестнице. Запыхавшись, остановились у квартиры с номером «40». Ивана с ходу жмет на звонок. И стоит, зажмурив глаза. За дверью скрипит засов, и дверь открывает маленькая шестидесятилетняя женщина. — Здравствуйте, бабушка! — радостно сказала ей Ивана. — Я ваша внучка, дочка Евгения Николаевича! Мне нужен его адрес или телефон. Пожалуйста! — Чего? — протянула 60-летняя. — Ну-ка вон отсюда! Ходят тут! Она хотела уже и дверь закрыть, но Федя поставил ногу в проем. — Стоп! Бабушка! Она правда ваша внучка! Дочка вашего сына! — Убери ногу, зверь! — сказала 60-летняя. — Счас милицию позову! Сюда знаешь сколько таких внучек ходит?! Пошли отсюда! Оттолкнув Федю, шестидесятилетняя захлопнула дверь, задвинула изнутри засовы. Ивана, рыдая, пошла вниз по лестнице, но слезы застили глаза, и она уткнулась лицом в угол лестничной клетки. Федя мялся за ее спиной, потом стал осторожно гладить ее по спине, и она рывком повернулась к нему. Рыдая, спрятала лицо на его груди. Федя обнял ее, стал успокаивать: — Ну все, все, успокойся… — Я… — произнесла она, заикаясь и захлебываясь слезами, — я х-х-хочу па-па-папу!!!.. И зарыдала в голос. Федя прижал ее к себе, стал целовать мокрые от слез глаза… щеки… губы… Тут наверху вновь открылась дверь сороковой квартиры, шестидесятилетняя «бабушка» с тяжелым ведром в руке подошла к краю лестницы и… с размаху окатила их водой из этого ведра. — Твари! — крикнула 60-летняя. — Сволочи! Весь подъезд затрахали уже! Вон отсюда! Мокрые и возбужденные, Ивана и Федя выскочили из подъезда и наткнулись на девятнадцатилетнего парня с детской коляской. — Пацаны, — сказал им парень, — закурить не дадите? Федя остановился, порылся в карманах. Парень обратил внимание на их мокрые головы и куртки. |