Онлайн книга «Отпуск с папой»
|
Я раскрыла бумажник и первым делом обнаружила визитную карточку: «Ваш дом на острове Нордерней – «Дом Теды». – И? – Ну, смотри дальше. За визиткой оказалось удостоверение личности. Я его вытащила и уставилась на фотографию Йоханна! Я бы сказала, несказанно хорошую фотографию. Только под ней стояло имя: Йоханнес Зандер. – Родился в Кёльне, рост метр восемьдесят шесть, глаза карие, – прочла я вполголоса. – Этого не может быть. Зандер? А почему он называет себя Тиссом? Марлен посмотрела на меня через плечо: – Читай дальше, там еще есть адрес, и он совпадает. Бремен. – Но имя-то фальшивое. Что это значит? Разве он не показывал тебе документы? – Ах, там была такая суматоха. И я смотрю документы не у каждого, кто у меня останавливается, теперь это необязательно. И вот тут был номер его мобильного, я оставила ему сообщение в голосовой почте, что нашлись его документы. Кстати, все карточки на месте – бумажник нашли честные люди. В общем, я ему сказала, чтобы завтра до открытия он зашел сюда и все забрал. О другой фамилии я, кстати, упоминать не стала. – У меня тоже есть номер его мобильного. – Да? Ну так позвони ему. Или предложи встретиться, тогда и отдашь. Долго не думая, я набрала номер. Сердце выдавало четыре удара на один гудок. «Добрый день. Это голосовая почта номера ноль один семь один…» Я дала отбой. Возможно, позже. Но решение уже было принято. Я позвоню Йоханнесу Зандеру. Что бы из этого ни вышло. Марлен предложила всем встретиться в пивной в восемь вечера. – Я угощаю пивом под названием «Мы сделали это!», Хуберт поджарит колбаски на гриле. За последнее время я уже раз десять нажала на телефоне повторный набор и знала текст голосовой почты наизусть. Йоханн-Йоханнес мне не перезвонил, так что я по-прежнему топталась на том же месте. Отец в своей пестрой нордернейской рубашке, Доротея и я вместе оправились в пивную, которая теперь действительно заслуживала звания бара. Остановившись на пороге, Доротея озвучила мои мысли: – Это самый красивый бар из всех, что я знаю! В передней части зала расположилась гостиная – белые кресла, небольшие столы; дальнюю часть занимал ресторан. – Выглядит очень красиво, – довольно огляделся папа. – Я считаю, что ни один дизайнер не сумел бы сделать лучше. – У нас и был дизайнер. – Ах, ну да, наш Нильс. Но все хорошие идеи ему подбрасывали мы. Привет, Калли, вот и ты, мы ведь сделали всю работу, правда? Первым делом они направились вглубь, к большому столу, который как раз накрывали Марлен с Гезой, и сели рядом. – Что такое? Нам сюда нельзя? – спросил позади нас Карстен. – Можно. – Я отступила в сторону. – Мы просто любуемся, как здесь стало красиво. – Да! – Карстен хлопнул Нильса по спине. – Я аккуратно платил за твою учебу. Должно же это было во что-то вылиться. Мы медленно осматривали все, над чем трудились в последние дни. Это того стоило. Из бокового прохода появился Хуберт в фартуке для гриля и с блюдом в руке. – Ну, первые колбаски готовы, все уже в сборе? – Да! – Онно обошел нас справа, сел рядом с Калли и протянул Хуберту тарелку. – Можешь дать мне одну. – Ты самый прожорливый электрик из всех, кого я видел. – Папа подвинул ему миску с салатом. – Что ты будешь делать, когда не сможешь больше есть здесь каждый день? Онно уже жевал: – Появится новая площадка. Все устроится. Следующие полчаса прошли мирно, все ели, почти не разговаривали, а портативный радиоприемник, в последние дни терзавший нас шлягерами, вернулся в подвал Марлен. Из нового музыкального центра доносились тихие звуки фортепиано. – Скажи… – Папа снял очки, демонстрируя, что с едой покончено. – Завтра будет вот это бренчание или все-таки оркестр? Бренчание заглушил знакомый рокот. – О нет! Что ему опять нужно? Может, хочет, чтобы его поколотили? – Доротея! – Папа завинтил крышку тюбика с горчицей, который у него тут же забрал Онно. – Гизберт – представитель прессы. Нельзя же открывать ресторан, не наладив контакт со средствами массовой информации. Он повернулся к дверям, в которых уже стоял Гизберт фон Майер, размахивая своим шлемом. – Гизберт, мой мальчик, милости прошу к нашему шалашу, не бойся. Ты всех тут знаешь. – К сожалению… – Онно взял себе пятую колбаску. – Приятного всем вечера! – Гизберт фон Майер неуклюже поклонился и сел рядом с отцом. – Марлен, еще раз поздравляю, цветы будут завтра. Их оплатит редакция. Доротея полезла под стол искать салфетку. Гизберт вытащил из сумки блокнот и положил рядом отточенный карандаш. – Мне сейчас взять пару интервью или лучше сделать это завтра, когда здесь будут толпиться знаменитости, в гомоне вечеринки? Губернатор, кстати, тоже приедет. Во всяком случае, он мне это обещал, и я ему, разумеется, сразу задам парочку неприятных вопросов. Доротея застонала, выныривая из-под стола. Онно посмотрел на нее и перевел глаза на Гизберта. – Вообще-то мы отдыхаем после работы. И нам хочется покоя. – Значит, нет. – Блокнот с карандашом отправились назад в сумку. – Мне и так годится, все равно статья уже у меня в голове. Знаете, я просто объединю две большие нордернейские темы этих дней: брачный аферист и открытие ресторана. – Гизберт, пожалуйста! – занервничала Марлен. – Давай потихоньку закругляться. Мы больше не можем этого слышать. – Вы не можете все время отмахиваться. У меня есть доказательства, завтра я передам материалы в полицию. Они мне в ноги бухнутся. – Мой брат – полицейский, – прищурился Онно. – Он кланяться не будет. – А ты откуда знаешь? Ты даже понятия не имеешь, какие мощные у меня доказательства. – Доказательства? Это смешно! И фотографии на твоем дурацком телефоне стерты. Вмешались Калли и Хайнц. Хором. – Онно! Гизберт! Противники эти выкрики проигнорировали. У Гизберта на шее появились красные пятна. – Адрес был фальшивый, он врал и обманывал, вызывающе смотрел вслед нашим агентессам, ах, да что я тебе говорю! Это все бессмысленно. Ты – электрик. – А что с именем? – Что с именем? Его зовут Йоханн Тисс. – Нет! – восторжествовал Онно. – А вот и нет. Мы с братом проверяли его документы. Его зовут подругому. Хуберт опустил вилку. – Как подругому? Как его зовут по-настоящему? |