Книга Заблудшая душа, страница 45 – Евгения Грановская, Антон Грановский

— Марат Рафикович, — сказал Сергей, стараясь, чтобы его голос звучал как можно холоднее. — Я бы не хотел, чтобы вы так говорили о женщине.

Шарифов вздохнул.

— Эх, парень, мало у тебя еще опыта. Помню, года два назад одна такая стерва утопила мужа в ванне…

— В ванне? Разве это возможно?

— Возможно, Серега, возможно. Мужик в горячей водичке расслабился, а тут она — с улыбочкой, в одном легком халатике с грудями наружу. Хватает его за ноги и — резко на себя! Верный способ — я тебе говорю. Человек даже захлебнуться не успевает.

— А от чего же он тогда умирает?

— От шока. — Капитан Ширифов смял опустевший пластиковый стаканчик и бросил его в урну. — Ладно, хорош базарить. Сходи за подозреваемой, а я пока все устрою с транспортом.

— С транспортом?

Капитан Шарифов кивнул:

— Да. Повезем ее в область. — Капитан подмигнул Бегунову. — Понимаешь, о чем я? Не забудь взять пистолет в оружейке. И проследи, чтобы он был заряжен. Чует мое сердце, тебе придется из него сегодня пострелять.

11

Эльза сидела на диване и курила, элегантно стряхивая пепел в маленькое блюдечко, которое Борис Алексеевич Корсак принес из кухни вместо пепельницы, а он, сидя рядом, нежно гладил ее по волосам. Для шестидесятитрехлетнего мужчины он был еще очень даже ничего. Силен, моложав. Правда, его сильно старили седые волосы, но Эльзе нравилось в нем даже это.

— Зря ты мне не веришь, Эльза, — сказал Борис. — Ради тебя я сделаю все. И это не шутка. — Он улыбнулся. — Честное слово: если ты скажешь, чтобы я спрыгнул с обрыва в реку — спрыгну.

При упоминании об обрыве по красивому лицу Эльзы пробежала тень. Она заставила себя улыбнуться и сказала:

— Я думаю, это не понадобится.

Борис Алексеевич потянулся к ней губами.

— Ты как теленок! — засмеялась Эльза.

— Угу, — отозвался Борис.

Эльза затушила сигарету и убрала блюдце на тумбочку. Потом повернулась к Борису Алексеевичу, улыбнулась и взъерошила ему ладонью седые волосы.

— Борис, я хочу знать, какие у тебя планы? — спросила она вдруг.

— То есть… что ты имеешь в виду? — не понял он.

— Я имею в виду нас с тобой, — сказала Эльза. — Мы встречаемся тайно, но это не может продолжаться вечно.

Корсак нахмурился и кивнул:

— Ты права. Я тоже много об этом думал. И знаешь, что я надумал? — Он снова улыбнулся и проговорил мягко, почти по-отечески: — У нас с тобой все будет хорошо. Мы будем жить в достатке и покое. Можем даже пожениться, если ты захочешь.

Эльза усмехнулась:

— А жить мы будем на зарплату директора районного музея? Интересно, как ты себе это представляешь?

Борис Алексеевич, глядя на Эльзу влюбленными глазами, покачал взлохмаченной головой:

— Нет. Мы не будем бедняками. У тебя будет все, что ты захочешь.

— Правда? — Эльза лукаво прищурила свои зеленые глаза. — Допустим, я хочу машину. Спортивную. Новую модель.

— Она у тебя будет, — заверил Борис Алексеевич.

— И на какие деньги ты мне ее купишь? Покажи мне их!

Борис Алексеевич посмотрел на молодую любовницу уверенным, горделивым взглядом.

— У меня есть деньги, — сказал он. — Правда. Только я… не могу тебе их пока показать.

Эльза вздохнула и проговорила с грустной улыбкой:

— Борис, мне почти сорок. В моем возрасте не покупаются на пустые обещания.

— Пустые? — Борис Алексеевич покачал головой. — Ну уж нет. Я никогда не давал женщинам пустых обещаний.

— Да ну?

Корсак несколько секунд помедлил, а затем решительно проговорил:

— Ладно. Кое-что я тебе покажу.

С этими словами он сунул руку в карман халата и достал небольшое серебристое колечко с черным камушком.

— Взгляни! — Он протянул колечко Эльзе.

Она взяла, осмотрела. Нахмурилась.

— И что это?

— Это платина, — ответил Борис Алексеевич. — А в середине — черный бриллиант. Видишь? Вот тут.

Эльза посмотрела на камушек.

— Тут какое-то изображение, — сказала она. Затем подняла взгляд на Корсака и недоверчиво спросила: — Откуда это у тебя?

— Ну… — Борис Алексеевич замялся. — Предположим, что я… нашел клад.

— Предположим?…И много у тебя таких колечек?

— «Колечки»! — засмеялся Борис Алексеевич и легонько хлопнул себя ладонью по колену. — Господи — колечки! Да эти колечки — мусор в сравнении с тем, что я нашел.

— И что же ты нашел?

— Этого я пока не могу тебе сказать. Правда не могу. Поверь мне, котенок, эта находка… она немного опасна. Ну, то есть, связана с некоторыми проблемами. Но не волнуйся, все проблемы я решу. А когда я их решу…

Эльза сунула колечко с черным бриллиантом в карман своих коротеньких шортов, затем обхватила Бориса Алексеевича ладонью за шею, чуть притянула его к себе и поцеловала в губы.

— Расскажешь, когда захочешь, — сказала она с улыбкой. — А пока пойдем в спальню…

— Эльза Зиберт — на выход с вещами!

Эльза вздрогнула и открыла глаза.

— Зиберт! — повторила охранница.

— Да! — окликнула Эльза. — Уже иду!

Поеживаясь от холода, она села на железной кровати и сунула ноги в холодные мокасины.

12

Квартира Юрия Петровича Клинкова располагалась на третьем этаже шикарного шестнадцатиэтажного дома из красного кирпича. Перед домом был разбит небольшой садик. Рядом с садиком шумела многоголосым ребячьим хором детская площадка.

Глеб припарковался у самого подъезда, распугав стаю тощих сизых голубей. Выбрался из машины, захлопнул дверцу и вдохнул полной грудью прохладный осенний воздух.

У обочины остановился приземистый двухколесный велосипед. Белобрысый мальчуган лет шести с расцарапанной щекой и сопливым носом слез с велосипеда и с любопытством взглянул на Глеба.

— Может быть, хоть здесь-то не будет никаких сюрпризов? — спросил у мальчугана Глеб.

В ответ мальчишка улыбнулся, обнажив крупные белые зубы, и отрицательно покачал головой.

— Что ж, надеюсь, ты меня не обманываешь, — серьезно сказал Глеб, подмигнул мальчугану и зашагал к подъезду.

…Библиотекарь встретил его в домашнем халате и тапочках. Шея его была замотана шарфом, а небритое лицо было припухшим и несчастным.

— Кажется, я загрипповал, — сразу же объявил он Глебу. — Так что дома у меня бардак, а в холодильнике нет ничего, кроме консервов и китайской лапши.