Онлайн книга «Подвеска Кончиты»
– Разобралась ужо, – не без ехидства заметила Зинаида Дмитриевна и совсем тихо добавила: – Вертихвостка. – Зинаида Дмитриевна! – Молчи лучше, Людмила! Глаза б мои на тебя не глядели. – Да что же это такое, черт возьми… – растерянно проговорила Людмила Николаевна. – И чтобы ругани я от тебя больше не слышала! Когда женщина ругается – весь мир содрогается. Зинаида Дмитриевна встала из-за стола, смела со скатерти крошки и с достоинством удалилась. – Обиделась, – вздохнула Дайнека. – Как же… Сейчас вернется. Мы с ней целыми днями вот так воюем. Она ворчливая старуха, но добрая. Отругает, да тут же и пожалеет. Не знаю, что бы я делала, не будь она рядом. Решив, что настал подходящий момент, Дайнека спросила: – Лариса здесь не бывает? – Заходит, – усмехнулась Людмила Николаевна. – Последний раз приходила за телевизором, – она неожиданно рассмеялась. – А когда выносила, Зинаида Дмитриевна с ней сразилась, но телевизор отбить не сумела. Так что теперь мы по вечерам в карты играем. Спать рано ложимся. – Неужели тебе никто не помогает? А как же Красный Крест? – Как раз сегодня медсестра заходила. Ты видела ее. Обещала иногда приходить, говорит, у них людей не хватает. Мать стала машинально собирать чашки. Спохватившись, вспомнила: – Что же это я… Может быть, еще чаю выпьешь? Дайнека покрутила головой. – Давно не встаешь с кресла? – Кто тебе сказал, что не встаю? – Людмила Николаевна уперлась руками в подлокотники, с усилием поднялась и оттолкнула кресло назад. Стараясь не показывать, как ей трудно, переступила с ноги на ногу. Дайнека испуганно бросилась к матери. Не выдержав такого напора, сзади опрокинулся стул. В комнату влетела Зинаида Дмитриевна. – Что тут у вас?! Опять выделываешься, малахольная? – Старуха озабоченно заковыляла к Людмиле Николаевне, привычно подхватила ее худенькое тело и, подкатив кресло, попыталась ее усадить. – Баба Зина, давай походим! – Ходок из тебя, милая, незавидный, – Зинаида Дмитриевна сделала первый шаг, и Людмила Николаевна тоже переставила ногу. Они с трудом прошли вдоль стола. – Садись, горемычная, хватит. – Видела? – Людмила Николаевна победно взглянула на Дайнеку, а та едва сдержалась, чтобы не зареветь. Потом схватила чашки и выскочила на кухню. Вслед за ней туда пришла Зинаида Дмитриевна. – Хорохорится, сердешная, виду не подает. Спина у ей сильно болит. – Опустившись на стул, она подняла на девушку кроткие старческие глаза: – Забери ее отсюда, пропадет она здесь одна. Дайнека закивала: – Я заберу, заберу. Вы только помогите уговорить. – А ведь и вправду не поедет. – Почему? – Дайнека побледнела от волнения. – Подружка у нее появилась. – Подружка? – Увидишь ее. Она выпить не дура, а матерь твоя сегодня пенсию получила. Завтра в аккурат и придет, Тина-скотина, – старуха перекрестилась. – Прости меня, Господи… – Она обижает маму? – Эта нет, с Лариской не сравнить. Так, объест-обопьет, а как деньги закончатся, домой соберется. Я ихних делов не знаю, кто они – лесбиянки, куртизанки или какая друга беда, меня это не касается. А мать твою сильно жалею. – Спасибо вам! – Ты мне таких глупостей больше не говори! Не люблю я этого. – О чем это вы тут? – в дверях появилась Людмила Николаевна в коляске. Зинаида Дмитриевна, прислушиваясь к какому-то звуку, произнесла: – Ты только подумай! – она обернулась к Людмиле Николаевне. – Что с крысами делать? Вчера вечером захожу, а на подоконнике во-о-от такая сидит и во двор смотрит. Как кошка! Старуха хлопнула рукой по столу так, что задребезжали тарелки. – Две беды у нас: крысы да Ларисы. А так все ничего. – Лариса больше не придет, – усмехнулась Людмила Николаевна. – Телевизор унесла, больше забирать нечего. – И-и-и-и, девонька, на это и не надейся. Помяни мое слово: еще не раз явится. В окно неожиданно постучали. Дайнека испуганно отшатнулась, но потом прильнула к стеклу. Из темноты на нее смотрела женщина, которую она видела на фотографии в комнате. – Лариса? – в голосе матери прозвучала надежда. – Нет. По-моему, это Тина. – Заявилась… – шаркая шлепанцами, Зинаида Дмитриевна двинулась к входной двери. Людмила Николаевна развернулась и, ловко управляясь с коляской, поехала в свою комнату. Спустя минуту раздался низкий голос из коридора: – Где тут моя красавица? – Тише ты! – шикнула на Тину старуха. – Дочь к ней приехала. – Какая еще дочь, нет у нас никакой дочки! – Ты, Тинка, не умничай, заходи и примолкни. Да не засиживайся, не до тебя. – Здравствуйте, – выйдя из кухни, Дайнека с неприязнью уставилась на гостью. Из комнаты выкатилась Людмила Николаевна, она успела снять бигуди, причесаться и подкраситься. – Тина заночует у нас, поздно уже, – сказала она дочери. – Ты не возражаешь, если Зинаида Дмитриевна постелет тебе в своей комнате? – Нет, – растерянно ответила Дайнека. В комнате было темно. Дайнека лежала на топчане и смотрела в окно. В верхнем углу проема показалась луна. Перечеркнутая тонкими ветвями деревьев, она медленно сползала вниз. Засыпая в своей кровати, Зинаида Дмитриевна шепотом повторяла: – Господи, приди ко мне, я так нуждаюсь тобой… Помоги мне, Господи, я так нуждаюсь тобой… Откуда-то доносились непонятные, тревожные звуки. Это крыса прогрызала дыру в стене. Работала настойчиво, как прораб с большим чувством ответственности. В комнате пахло сухими травами, лекарствами и чистоплотной старостью. Дайнека никак не могла уснуть от этого терпкого запаха и от того, что ей довелось пережить. Болезненное чувство ревности и разочарования разгоралось в груди, припекая обидой и сладкой болью. Ларисы нет, но она по-прежнему значит для мамы так много!.. Но в конечном счете дело вовсе не в Ларисе и не в этой нелепой женщине по имени Тина. Дело в самой маме. Их слишком отдалили годы разлуки. Чуда не случилось. Увы. Теперь Дайнека была уверена, что мама не поедет в Москву. Она села на кушетке и опустила ноги на пол. И в тот же момент услышала топот крысиных лап и ощутила прикосновение. От ужаса девушка не сумела даже крикнуть, а только отдернула ноги и задрожала. На секунду ей показалось, что за окном мелькнула какая-то тень. Она перевела взгляд на спящую Зинаиду Дмитриевну, потом снова на окно. Там никого не было. |