Онлайн книга «Подвеска Кончиты»
– А меня Виталий. Виталий Воропаев. Не слышал? Монгол кивнул. Рядом с ним сидел Воропай из Красноярска. Такого поворота событий не мог ожидать даже он. Полотно ворот поднялось, и машины по очереди заехали во двор. Территория поместья была намного больше, чем могло показаться с дороги. На приличном расстоянии друг от друга расположились несколько кирпичных домов. «Мерседес» подъехал к тому, что стоял с краю. Воропай открыл дверцу и окликнул какого-то паренька: – Тереха, зови Петровича. Скажи: осколочное в руку. – Виталя! – со стороны разбитого джипа к ним приближался высокий угрюмый парень. – Я не понял. Как это так? Воропай усмехнулся: – А ты как хотел, Филя? На елку влезть, не ободрав задницы? – Сволочи, взрывать в центре города, совсем пардон потеряли! – Парень кровью истекает, тащите его в дом. Как-никак жизнью обязаны. Угрюмый Филя гулко захохотал: – Я еще подумал, выйду из машины – убью. А когда рвануло, и он ласточкой полетел, тут уж не знал, что подумать. Сидел, как обосрался. – Я вот что хотел сказать… – Воропай внимательно его оглядел. – Ты эту куртку не носи. Выглядишь так, будто заночевал в доме колхозника. Я тебе мало денег плачу? – Не-е-ет… – На Версаче не хватает? – Хватает. – Ну так переоденься! Меня не позорь. Монгол чувствовал, что теряет сознание. В этот момент его подхватили чьи-то сильные руки. Отключившись, он уже не знал, что его понесли в дом. – Я не понял, Виталя, так куда они заложили взрывчатку? – К фонарному столбу привязали. Знали, что мы этой дорогой поедем. – Лопухнулись, придурки, – загоготал кто-то невидимый. – Не рассчитали. Парень помешал: выскочил на дорогу. Мы – по тормозам, до перекрестка доехать не успели. – Сегодня в новостях показали. Семерых увезли в больницу с осколочными ранениями. Еще один отказался от госпитализации. – Я слышал. Монгол наконец узнал голос Воропая. – И про тебя рассказали. – Слышал… – Дескать, покушение на авторитета. – Заткнись. Это я для тебя – авторитет. А для них – депутат. – Тоже верно. Монгол открыл глаза. К нему подошел Воропай. – Очухался? – Я в норме. – До нормы тебе еще далеко. – Мне нужно идти. – Некуда тебе идти, Монгол. Монгол приподнялся на локтях и огляделся. В полутемной комнате за столом сидели двое мужчин. В одном из них он узнал мрачного субъекта из разбитого джипа. Монгол помнил – его звали Филя. Вторым был Тереха. – Откуда меня знаешь? – Россия только на карте большая. Тебя еще по спорту многие помнят. По Чемпионату Европы, когда ты «золото» взял. Что было потом – твое дело. Спрашивать не буду. Идет? – Идет, – Монгол с облегчением откинулся на подушку. – Поздно уже. Куртка твоя на стуле рядом с кроватью. Если нужна помощь – завтра утром поговорим. Пока отдыхай. Идем, ребята! – скомандовал Воропай. Кто-то выключил лампу, и все вышли. * * * На стене, между зашторенными окнами, висел портрет кандидата в губернаторы Красноярского края Геннадия Андреевича Турусова. Повсюду, куда можно было положить или пристроить хотя бы что-то, лежали упакованные стопки конвертов. Их было так много, что они целиком заполнили маленький кабинет. Вместе с Дайнекой за столом сидела еще одна девушка. Размеренным движением она срывала с конверта клейкую полоску, вкладывала внутрь листок и заклеивала конверт. Потом бралась за следующий. И так дальше. Дайнека занималась тем же, выполняя первое поручение в предвыборном штабе Турусова. Утром она позвонила Ирине, решив, что лучше побыстрей приступить к работе в избирательном штабе, чем весь день сидеть в доме Козыревых. Ирина объяснила, как добраться до офиса, и договорилась с администратором. Дайнека аккуратно сложила конверты. Еще один – и сто двадцать седьмая стопка готова. – Не так ты представляла себе работу пиар-менеджера? – Ирина, улыбаясь, стояла в дверном проеме. Она была в черной замшевой куртке и облегающих брюках. Изящная фигурка терялась во мраке темного коридора, и только белокурые волосы и лицо сияли из темноты. – Отчего же, – ответила Дайнека. – Клеить конверты – мечта всей моей жизни. – Заканчивай, – Ирина бросила взгляд на часы. – Шесть тридцать. Идем со мной. – Куда? – натянув курточку, Дайнека догнала ее уже в коридоре. По дороге к машине выяснилось, что они едут на вечеринку по случаю премьеры мюзикла «Юнона и Авось» в Красноярском театре. – Но сначала пойдем на саму премьеру, – сказала Ирина. – Ты же смотрела этот мюзикл в Ленкоме. – Как говорится, почувствуйте разницу, – Ирина села в машину и указала на место рядом с собой. – Давай, быстро. Я уже говорила, история командора для Турусова – особенный пунктик. И если он идет на премьеру спектакля, который сам же профинансировал, а потом устраивает вечеринку, мы, его соратники, должны быть рядом. Дайнека села в машину и недовольно уставилась в окно. – Что-то случилось? – Вчера ночью убили подругу моей матери. Ломашкевич считает, что убить хотели меня. Не успев набрать скорость, Ирина затормозила. – Подожди… Ты это серьезно? – Я никогда не забуду ее лица… – прошептала Дайнека. – Оно посинело. Это было так страшно… – Как все случилось? – Ночью кто-то забрался через окно в комнату и задушил ее. – Задушил? Как и тех, что в вагоне… – Думаешь, это связано? Не ответив, Ирина спросила: – Что еще говорит Ломашкевич? – Что за нами в тот вечер с улицы наблюдали. Квартира на первом этаже… – А ты где была, когда случилось убийство? – В другой комнате, у соседки. Я спала там, потому что Тина была у матери. – Все ясно. – Что? Ирина помолчала и, наконец, выдала: – Ты свидетель. – Свидетель чего? – Не знаю. – Ерунда какая-то… – мрачно проговорила Дайнека. – Ломашкевич сказал тебе, как вести себя дальше? – Велел немедленно уезжать. |