Книга Благородный дом. Роман о Гонконге, страница 347 – Джеймс Клавелл

— И-и-и, старик, у тебя зоркие глаза и хорошая память. Ты уверен?

— О, вполне! — Ночной Хэ пришел в восторг от того, как была воспринята новость. — Да, — с важным видом добавил он, — вам полезно это знать, раз американцы, как мы слышали, могут присоединиться к Благородному Дому, если вам удастся оставить с носом всех блудодеев. А также то, что Золотистый Лобок перебралась…

— Кто-кто?

Ночной Хэ объяснил, откуда взялось такое прозвище.

— Представляете, тайбань?

Данросс вздохнул, не уставая поражаться тому, как быстро распространяются сплетни.

— Так она переехала?

— О да, это дальше по коридору, номер двести семьдесят шесть, на том же этаже. И-и-и, тайбань, я слышал, как она плакала две ночи тому назад и сегодня вечером, перед тем как ушла. Да. Сегодня Третья Горничная Фэн видела, как она плакала.

— Они что, поссорились? Она и торговец оружием?

— О нет, не было никакой ссоры, никаких криков. Но, о-хо, если Золотистый Лобок знает про этот цветочек Орланду, и того довольно, чтобы драконы стали изрыгать пламя. — Ночной Хэ осклабился навстречу Кейси, возвращавшейся с охапкой почты в руках.

Данросс заметил, что глаза её затуманила печаль. «От Линка Бартлетта посланий нет», — заключил он, вставая.

Ночной Хэ услужливо отодвинул для Кейси стул и налил ей чаю, добавив на кантонском:

— Ничего, тайбань, золотистый лобок или нет, в темноте-то какая разница, хейя? — Старик захихикал и ушел.

Данросс глянул на её бумаги.

— Что-нибудь случилось?

— О нет, ничего нового. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — У меня все разложено по полочкам на завтра. Сегодняшний вечер мой. Линк ещё не вернулся. — Она с наслаждением пила чай. — Так что могу вас монополизировать.

— Мне казалось, это я вас монополизирую. Разве… — Он осекся, заметив, что через вращающиеся двери входят Роберт Армстронг и Синдерс. Они остановились у входа, ища столик.

— Ваша полиция работает сверхурочно, — проговорила Кейси и, когда эти двое посмотрели на неё, нерешительно махнула рукой. Постояв, мужчины направились к свободному столику в другом конце зала. — Мне нравится Армстронг, — заметила она. — Другой — тоже полицейский?

— Думаю, да. Где вы познакомились с Робертом?

Она рассказала.

— Полиция так ничего и не выяснила о винтовках. Ни откуда они взялись, ни чего-то ещё.

— Паршивое это дело.

— Не желаете ли бренди?

— Почему бы и нет? На посошок, а потом мне надо идти. Официант! — Он сделал заказ. — Завтра машина придет за вами сюда ровно в двенадцать.

— Спасибо. Иэн, в приглашении значится: «Леди в шляпах и перчатках». Это серьезно?

— Конечно, — нахмурился он. — На скачках леди всегда в шляпах и перчатках. А что?

— Мне придется покупать шляпу. Я не ношу их уже много лет.

— Вообще-то, мне нравятся дамы в шляпах. — Данросс окинул взглядом зал. Армстронг и Синдерс исподтишка следили за ним. «Случайно они здесь или нет?» — думал он.

— Вы тоже чувствуете на себе взгляды, тайбань? Здесь, похоже, нет никого, кто бы не знал вас.

— Дело не во мне, просто я представляю Благородный Дом.

Принесли бренди.

— Ваше здоровье! — Они чокнулись.

— Вы ответите на тот мой вопрос?

— Я отвечу «да». — Он покрутил рюмку и вдохнул аромат бренди.

— Что «да»?

Данросс вдруг ухмыльнулся.

— Просто да, и все. Да, это против правил, но да, это происходит постоянно, и я не собираюсь заниматься самоанализом, задавая себе вопросы типа: «Ты в последнее время перестал колотить жену?», хотя, насколько я знаю, большинству леди, в шляпах и без, нравится, когда им время от времени задают взбучку, но очень ласково, доводя их до изнеможения!

Она засмеялась, и тень печали почти исчезла из глаз.

— Смотря по обстоятельствам, верно?

— Да. — Он глядел на неё, спокойно и непринужденно улыбаясь, и в голове у обоих крутилось одно: смотря с кем, когда и где, все зависит от времени, обстоятельств и желания, и прямо сейчас это было бы здорово.

Он протянул руку и чокнулся с ней.

— Ваше здоровье. И за вторник.

Она улыбнулась в ответ, подняла рюмку, и сердце у неё забилось чаще.

— Да.

— Все можно отложить до того времени. Верно?

— Да. Да, надеюсь, что да, Иэн.

— Ну, я пошёл.

— Я чудесно провела время.

— Я тоже.

— Спасибо за приглашение. Завт… — Она осеклась, потому что к ним торопливо подошел Ночной Хэ.

— Извините, тайбань, вас к телефону.

— О, спасибо. Сейчас подойду. — Данросс вздохнул. — Нет покоя нам, грешным! Ну что, Кейси, прощаемся?

— Конечно, конечно, тайбань. — Она тоже встала, сердце колотилось, и все тело охватила печальная сладкая истома. — Я оплачу счет.

— Спасибо, но он уже выписан. Его пришлют в офис.

Данросс оставил чаевые и проводил её до лифта. Оба ловили на себе взгляды. Данросса так и подмывало подняться с ней наверх — лишь для того, чтобы пошли чесать языки. «Довольно! — остановил он себя. — Хватит дразнить дьявола. Вокруг и так полно нечисти».

— Спокойной ночи, Кейси, до завтра. И не забудьте про коктейль с семи тридцати до девяти. Мои наилучшие пожелания Линку! — Он весело помахал рукой и зашагал к стойке портье.

Она смотрела ему вслед — высокому, во всем безупречному и уверенному. Двери лифта закрылись. «Будь это не Гонконг, не улизнуть бы тебе, Иэн Данросс. Сегодня уж точно. О нет, сегодня мы предались бы любви. О да, так бы оно и было».

Данросс остановился перед стойкой и поднял трубку:

— Алло, Данросс слушает.

— Тайбань?

— О, привет, Лим. — Он узнал голос мажордома. — Что случилось?

— Только что звонил мистер Тип Токто, сэр. — Сердце Данросса забилось сильнее. — Он просил вас перезвонить. В любое время до двух или после семи утра.

— Спасибо. Что-нибудь ещё?

— В восемь звонила мисс Клаудиа. Сказала, что устроила вашу гостью… — донесся шелест бумаг, — фрау Грессерхофф в отеле и что та подтвердила встречу в одиннадцать утра в вашем офисе.

— Хорошо. Дальше?

— Мисси звонила из Лондона — там все хорошо — и доктор Сэмсон.

— А-а! — Это был специалист Кэти. — Он оставил номер телефона? — Лим продиктовал, и Данросс записал номер. — Что-нибудь ещё?

— Нет, тайбань.