Онлайн книга «Демоны в раю»
— Обещаю… Они закончили институт, и Валерий Станиславович стал заведующим отделом ЦК ВЛКСМ по региональным отделениям. В первый год он лично объездил шестьдесят три города, в которых пытался поднять комсомольский дух. Он умел говорить с людьми проникновенно и застенчиво, не объясняя свои идеи лозунгами, а как бы делился с молодыми сокровенными мыслями своими. В условиях развала всех партийных институтов, а тем более вспомогательных, советский человек легко расставался со своими красными книжицами, за которые кровь проливали целые поколения. А в тех местах, в которых побывал Валерий Станиславович, отток был минимальным, а в некоторых молодые люди даже, наоборот, вступали в комсомол. Такие вещи всегда замечаются определенными людьми. Его вызвали к руководству и сказали коротко: — Вы нам понадобитесь, Валерий Станиславович. Будьте готовы… Он не спросил, зачем. Знал, что придет время, тогда скажут… Он был готов… Вскоре он получил из города Кимры письмо от Снегова. Петька распределился в Кимрский областной драматический театр и играл девятнадцать премьер в год. Работа была каторжной, а здесь и центральное финансирование театров почти прекратилось. Это ё… революционное время! Петька просил, чтобы Вэл вытащил его из Кимр и взял куда-нибудь к себе! Не может он больше в Кимрах. Умрет от портвейна и от отсутствия порядочных женщин! «Пожалуйста, Вэл!» Он его вытащил и сделал своим помощником. Он сидели друг напротив друга в небольшой квартире Вэла и говорили. — Больше не называй меня Вэлом, — попросил он. — Хорошо. — Запомни, никогда! — Да хорошо же! — не понимал Снегов. — Исполняешь только мои поручения! Никто тебе более не указ! — Понял, Вэл! — Еще раз назовешь Вэлом, поедешь взад в Кимры! — Все записал на подкорку! Будь уверен! — И всегда называй меня по имени-отчеству. — Хорошо, Валерий Станиславович, — гыкнул. — Это, конечно, при посторонних. Так ничего не меняется. Мы с тобою друзья. — Мы с тобою друзья, — повторил Снегов… Через полгода его вызвали. — Валерий Станиславович! — спросили. — Как вы относитесь к бизнесу? Он сразу не ответил. Думал. — Жизнь меняется, — сказал. — И мы вместе с нею… — Вы можете заняться рыбной отраслью? — Поясните, пожалуйста. — У нас флот — государственный… Теперь все становится частным… Хотите иметь свой частный рыболовецкий флот? — Да, — ответил он. Руководитель комсомола открыл сейф, вытащил из него папку с документами… — Черное море… Двадцать судов с износом пятнадцать процентов. Почти новые… Подойдет? — Конечно… Он принял документы, а вместе с ними ключ, странный, сделанный не в России. К ключу проволочкой была приделана табличка с длинным восьмизначным номером. — Это номерной счет, — пояснил главный комсомолец. — В швейцарском банке, в Цюрихе, на Федералплац, 12. Говорите номер, вас отводят в депозитарий, там вся информация о счете. Деньги вам понадобятся на модернизацию флота и текущие расходы… Там еще заграничный паспорт на ваше имя с проставленной визой. — Понятно. — Мы с вами будем встречаться один раз в год. Тридцатого декабря. Вы мне будете делать подарок на Новый год. — Ясно. — Более вы не член партии. Он не стал строить из себя целку и при главном комсомольце разорвал свой партийный билет надвое… Через неделю они с Петькой Снеговым приняли рыболовецкий флот. Рабочий класс встретил буржуазию в штыки, как водится. Злые глаза рыбаков, капитаны судов вообще плевали под ноги. Бунт на суше он подавил, не прикладывая больших усилий. Собрал всех, имеющих отношение к ловле рыбы, и поговорил с народом, как умел, проникновенно, но не по-свойски, заигрывая, а с таким посылом, как будто он знает нечто большее о жизни, чем они. — Работы нет, — сказал. — Работы нет, потому что сбыта нет… Так что, парни, кто хочет, может валить! Держать не стану! Время новое — отношения новые! Зарплаты ни у кого фиксированной не будет! — У нас и так сдельная была! — пояснил новому хозяину кто-то. — Теперь будет процент с прибыли. — Ты же сам сказал, что сбыта нет, какая прибыль! — с ненавистью к московскому проговорил один из самых уважаемых капитанов. — У меня сбыт есть… — А гарантии? Здесь не выдержал Снегов. — Якорь тебе в задницу, а не гарантии! — Заткнись! — прошипел он. — Убери своего холуя! — крикнул здоровенный мужик с наколотыми синькой руками. — Порвем, как тузик грелку! — На таких, как ты, мы профсоюз соберем! Капитализм так капитализм! — пригрозил бухгалтер бывшего рыбсовхоза. — Посидишь полгодика на чистых парах — поймешь, как с рабочим классом надо, бля… — Вы — уволены, — проговорил он тихо. — Рыбацкие деньги найдется кому считать! А профсоюз обязательно создадим, только лет через десять! — Если всех выгонять станешь, кто ловить будет? — Турков найму. Они толк в деле знают! И профсоюзов у них нет! Турки по натуре своей все — штрейкбрехеры. — Чего сразу не взял? — Я-то русский, зачем мне турки… Но если угроза бизнесу будет, возьму хоть черта! Рыба плавает, ее нужно ловить! Мужики молчали. Он тоже молчал. — А кому все-таки продавать станешь? — не удержался здоровяк с наколками. — Честно? — Попробуй! — Туркам и стану продавать, пока в Союзе связи порушены. С голоду не сдохнем! Прямо в нейтрале рыбу сдавать буду!.. Кто хочет уходить, держать не стану, сейчас же рассчитаю, пытайте счастье в другом месте! А тем, кто останется, деньги без росписи платить стану!.. Рыбаки взяли тайм-аут на сутки. — Каких турков? — спрашивал Петька, заливая в глотку стакан водки. — Где ты их возьмешь? — Понятия не имею… Будет день, будет пища. — Ну ты даешь! В этот вечер нажрались прилично. Утром мужики ответ дали: — Работать согласны, — определил старейший капитан. — Но если хоть раз обгадитесь… С зарплатой там или еще чего… Всем скопом свалим! И вас завалим! — По рукам! — согласился он и улыбнулся так прозрачно и чисто, чем ввел просоленного капитана в смущение. |