Онлайн книга «Убийство церемониймейстера»
|
И в то же время Арабаджев дал две подсказки. Первая касается денег. Они у покойника действительно не водились. А незадолго до смерти он вдруг разбогател. На какую сумму, выяснить не удалось. Лыков в первый же день разослал в банки и банковские конторы Петербурга запросы. И получил одинаковые ответы: счетов и вкладов У. А. Дашевского у них нет. И никогда не было. Средства если и были, то в наличной форме, на квартире. Мог Снулый узнать про них и оскоромиться, пойти на убийство с целью ограбления? Запросто. Дурак лакей разболтал в пивной, да еще и приукрасил. Дошло до наемного убивца. Дальше известно… Тогда церемониймейстеры и правда не при делах. Вторая подсказка – это Лерхе. Дашевский отбил у него женщину. Чем не мотив? А если там еще двадцать тысяч годового дохода, как передавал домовладелец, то совсем убедительно получается. Через два часа отправлялся поезд до Петергофа. Алексей решил, что он успеет наведаться в канцелярию Морского министерства. Надо расспросить сухопутных мореплавателей о Бутеневе. Сыщик явился «под шпиль» и начал с вице-директора капитана первого ранга Пещурова. Тот принял посетителя настороженно. Что делает Департамент полиции в их гавани? – Под вашим началом служит коллежский секретарь Георгий Алексеевич Бутенев. Мне необходима справка о нем. Моряк неожиданно смутился. – А… что именно вас интересует? – Я дознаю убийство некоего Дашевского. Он состоял в должности церемониймейстера. Я веду перекрестный опрос всех, кто имеет такое же звание. Как мне увидеться с Бутеневым? Пещуров торопливо встал. – Извините, господин Лыков, я должен известить о вашем требовании директора канцелярии! Алексею пришлось вернуться в приемную. Пещуров ушел к начальству и не показывался оттуда десять минут. За это время секретарь срочно соединил директора с кем-то через телефон. Забегали туда-сюда курьеры. Чувствовалось, что приход сыщика переполошил морских бюрократов. Наконец капитан первого ранга вышел и сказал: – Вопрос решен. Прошу вас пока обождать в моем кабинете. Скоро явится лицо, уполномоченное дать необходимые разъяснения. Не желаете ли покуда чаю? «Фу-ты ну-ты, что же я копнул?» – подумал Алексей, возвращаясь к вице-директору. Он согласился на чай и молчал, беспокоясь, что может опоздать на поезд. «Уполномоченное лицо» все не появлялось. Лишь через четверть часа в кабинет зашел хорошо одетый господин с огромными холеными усами. Он, не здороваясь, глянул на Пещурова. Тот схватил со стола какие-то бумаги и выбежал со словами «Дела! Дела!». – Позвольте представиться, – доброжелательно улыбнулся вошедший. – Ипполит Ефстифеевич Костанжогло, статский советник в звании камергера, управляющий Малым Двором Его Высочества великого князя Алексея Александровича. Что опять натворил наш проказник? Лыков начал догадываться. – А Бутенев – ваш проказник? Он сделал ударение на слове «ваш». Костанжогло очень по-светски рассмеялся. Чувствовалось, что он человек тертый и умеет улаживать дела. – Чей же еще?! Увы, наш. Прошу рассказать, чем вызван интерес к нему со стороны Департамента полиции. После чего я дам необходимые пояснения. Глядя на умное лицо собеседника, сыщик понял, что надо изложить все предельно честно. – Зарезан некто Дашевский, состоящий в должности церемониймейстера. Мне поручено вести дознание. Статский советник молча кивнул, не сводя с Лыкова внимательных глаз. – Одна из версий дознания касается состоящих в той же должности. В Экспедиции церемониальных дел появилась вакансия. Прошение на ее замещение подали пятеро, в том числе и… проказник. Возникло сильное соперничество… – Понял, – прервал сыщика Костанжогло. – Вы подозреваете убийство на заказ, а заказчиком может быть Бутенев. Так? – Да. На подозрении все четверо, и он тоже. – Ну, это еще не самое худшее, – с облегчением вздохнул статский советник. – А я уж не знал, что думать! – Тогда успокойте, пожалуйста, и меня. – Охотно! Георгий Алексеевич Бутенев – незаконнорожденный сын генерал-адмирала. Вы, конечно, знаете, что Его Высочество единственный из старших великих князей живет холостяком. И… ведет соответствующий образ жизни. От этого иногда появляются неприятные последствия. В виде бастардов. – Продолжайте. – Один из таких бастардов общеизвестен. Вы должны были слышать про графа Белёвского. Лыков слышал. Камергер говорил о сыне Алексея Александровича и фрейлины Жуковской, дочери нашего замечательного поэта. – Мальчику было четыре года, когда ему в Италии купили титул барона Седжиано. Затем в восемьдесят четвертом году государь присвоил ему уже отечественный титул графа Белёвского – в память о его знаменитом деде [27] . Сейчас граф Алексей Алексеевич служит вольноопределяющимся в Сумском драгунском полку и скоро будет произведен в офицеры. – Какое отношение это имеет к Бутеневу? Он-то почему не граф? Костанжогло впервые за всю беседу поморщился. – Тут совсем другая история. Мать Георгия из самого обычного рода. Она хоть и дворянка, но во втором поколении – отец ее выслужил дворянство из мещан. И сам Жорж… Сказать по правде, он надоел тут всем. К отцу, великому князю, его, конечно, не допускают. Его Высочество именно мне поручил общаться со своим отпрыском и отражать его молодецкие натиски. Так тот замучил бесконечными просьбами! Молодому человеку и без того уже многое дано. Место, на котором он никогда не появляется. Звание состоящего в должности церемониймейстера. Чин коллежского секретаря – без образования, кстати. Но молокососу все мало! Управляющий Двором замолчал, усилием воли вернул себе спокойствие и продолжил: – Пример графа Белёвского не идет у Жоржа из головы. Он тоже требует титул и содержание. Не желая понимать разницу в положении его матери и госпожи Жуковской. Совсем еще молодой, а характер уже чудовищный. Ощущает в своих жилах августейшую кровь и считает себя выше окружающих. Хамит даже мне! Мы с Его Высочеством отчаялись. Не знаем, что делать. – Все это невесело, – вставил Лыков, – но как с ответом на мой вопрос? – Я уже подошел к ответу. Действительно, когда у князя Долгорукова освободилось место, Жорж тут же подал прошение. Я сам ему это посоветовал. Полагая, что князь согласится – он ведь сделает одолжение Алексею Александровичу! Но тот неожиданно уперся, у него уже был свой фаворит. И тогда две недели назад генерал-адмирал упросил государя произвести Бутенева в камер-юнкеры. Об этом должно быть объявлено на Рождество. – И Бутеневу об этом сообщили? – Я же и сообщил. |