Онлайн книга «Убийство церемониймейстера»
|
Надворный советник обратился к приставу: – Рад обнаружить, господин капитан, отличную выучку кадра в порученном вам участке. Вы и ваши люди помогают раскрытию убийства церемониймейстера Высочайшего Двора. Брехастов порозовел от удовольствия и протянул сыщику руку. Помирились, наконец-то… Татарский переулок был неподалеку, и Алексей решил навестить вдову на авось. Вдали, на Съезжинской, он увидел городового и подошел к нему. Тот сразу стал во фрунт: – Здравия желаю, господин Лыков! «Делаюсь знаменитым, – подумал сыщик. – С чего бы это?» – Покажи мне, где здесь дом вдовы Голендеевой. – А вот он, господин Лыков! Третий от угла по левой стороне. Только там собака уж больно злая… Разрешите, я сперва распоряжусь, чтобы привязали! – Не надо, – отмахнулся надворный советник. – Справлюсь как-нибудь… и с собакой, и со вдовой. Постовой хмыкнул в усы и козырнул. Лыков подошел к небольшому двухэтажному дому. Деревянный, но крепкий. А во дворе даже яблони посажены! В воротах лежал огромный пес и глядел на сыщика с высокомерным любопытством. Алексей встал перед ним и сказал: – Здорово, блохастый! Как жизнь? Пес сначала зарычал, но потом подобрался и на полусогнутых торопливо отполз к сторожке. Тут из подъезда вышла хорошо одетая барыня и удивилась: – Моего Гектора вся улица боится! А от вас он на брюхе уполз. Как это получилось? – Здравствуйте, Мария Евдокимовна, – снял шляпу надворный советник. – Я к вам. Позвольте представиться: Алексей Николаевич Лыков, чиновник особых поручений Департамента полиции. – Здравствуйте, – ответила Голендеева, бесцеремонно разглядывая Алексея. Она была действительно красива: хорошая фигура, ухоженное лицо, смешливые глаза. От вдовы словно исходили какие-то токи. Или волны? У Лыкова закололо в боку, там, где была рана от турецкого кинжала. Это с ним случалось, когда попадалась интересная женщина. «Ну-ка назад, – осадил сам себя сыщик, – ты еще с Анютой не разобрался!» – Я веду дознание убийства вашего жениха, коллежского асессора Дашевского… – Он не был моим женихом! – перебила сыщика Мария Евдокимовна. – Я не дала окончательного согласия. – Но Устин Алексеевич говорил всем, что у вас скоро свадьба, – возразил Лыков. – Ну… Его, конечно, прельщал мой капитал… – А вас – его придворное звание, – дополнил вдову сыщик.  Женщина вспыхнула, отстранилась, хотела ответить что-то резкое, но сдержалась. – Вы правы – я, наверное, это заслужила. Жестоко с вашей стороны, но, в сущности, справедливо. Алексей Николаевич, нам надо поговорить! – Для этого я здесь. – Сейчас я не могу… послала горничную за экипажем, меня ждут. У вас хорошее лицо. Хочется вам верить. Увы, бедной вдове нужна помощь… У Алексея опять закололо в боку. Похоже, Мария Евдокимовна умела манипулировать мужчинами! – Я к вашим услугам. Где и когда удобно вам встретиться? Тут со стороны Кронверкского проспекта подъехал экипаж, с которого соскочила сочная молодка. – Извольте, барыня! Голендеева не обратила на нее никакого внимания. Она в упор рассматривала сыщика, словно делала ему оценку. Потом протянула мягкую теплую руку. Алексей на секунду приложился к ней губами, и у него странно закружилась голова. От руки исходил удивительно приятный аромат. У Вареньки таких духов нет! – Мне удобно сегодня в семь, здесь, в моем доме. – Тогда до вечера. – Лыков торопливо надел шляпу, чтобы магнетическая вдова не увидела, как покраснели его уши. Хотел уже уйти, но Голендеева остановила его: – Погодите! Куда вас подвезти? – А вы в какую сторону? – К Щукину двору. – Увы, мне надо вернуться в участок. – Тогда до встречи в семь! Лыков дал вдове уехать и пошел следом. Выбрался на Кронверкский, поймал извозчика и велел отвезти его на Фонтанку, 16. Ровно в семь он стоял у дверей вдовы и давил кнопку воздушного звонка. Уже знакомая горничная впустила его, приняла шляпу и повела во внутренние комнаты. Много цветов, дорогая обстановка… Во всем выказывался достаток. Мария Евдокимовна в кокетливой насквозьке [38] ожидала сыщика за накрытым чайным столом. Кроме самовара и печенья, Алексей разглядел и бутылку вишневого кагора. – Добрый вечер, Алексей Николаевич! – хозяйка приветливо встала. – А я знаю теперь, почему вас Гектор испугался! – Отчего же? – заинтересовался гость. – Илья, городовик со Съезжинской, разъяснил. Вы, оказывается, знаменитость в узкополицейских кругах. Лыков нахмурился. Начальнику Особенной части слава ни к чему. Парень со свистком позволил себе лишнего. Но если пожаловаться Брехастову, тот опять обидится, а только-только помирились… – Что вам наговорил этот болтун? – О прошлом годе, когда арестовывали чудовище с Большой Пушкарской, он стоял в оцеплении. И наблюдал, как вы под выстрелами выбили дверь и шагнули внутрь. Один. Стрельба сразу прекратилась. А вскоре вы появились снаружи, как ни в чем не бывало. И лишь тогда в дом вошли остальные. – Ну и что? – Илья спросил у сыскных: что за храбрец? А те ответили: это же Лыков! Он всегда, где опасность, самый первый. Алексей смутился, но быстро взял правильный тон: – Что было, то сплыло, а у нас есть дела поважней. Голендеева вздохнула: – Вы правы. Кто-то убил Устина Алексеевича… Скажите, вы уже нашли злодея? – Нож в спину Дашевскому сунул некто Агейчев. Это бывший агент московской сыскной полиции, а теперь головорез. Его специальность – убийства на заказ. – На заказ? – ахнула вдова. – Вы хотите сказать, что смерть Устина Алексеевича кто-то оплатил? – Именно так. – Но кто? – Один из трех: или Дуткин, или Лерхе, или Арабаджев. Мария Евдокимовна задумалась. – Дуткин – это не тот ли простодыр со смешными усами, что встретился мне однажды в опере? – Да. – А кто Арабаджев? Неприятный пошлец татарских кровей? – Он самый. – Этого я видела однажды. Было ощущение, что говоришь со змеей, готовой тебя укусить! – Стало быть, он и есть сообщник убийцы? – не без сарказма спросил Лыков. |