Книга Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке, страница 53 – Найо Марш

Аллейн всем телом подался вперед.

– Внутренняя дверь наполовину стеклянная. Вы видели вошедшего?

– Смутно, смутно! – вскричала мисс Харрис. – Очень неясно, уверяю вас. К сожалению, я забыла сразу же погасить у себя свет. И тот, другой, горел.

– То есть вы все-таки видели сквозь дымчатое стекло очертания этого человека, пусть и неотчетливые?

– Да. На одну-две секунды. Пока он не вышел. Видимо, ему стало дурно.

– Он был пьян?

– Нет-нет. Определенно нет. Совсем не похоже. Скорее он выглядел как человек, чем-то потрясенный.

– Почему?

– Он… его силуэт… закрыл лицо руками, покачнулся в сторону стеклянной перегородки и на какой-то момент привалился к ней. Слава Богу, что я заперла дверь! – с неподдельным чувством произнесла мисс Харрис.

– Силуэт, должно быть, стал отчетливее, когда приблизился к двери?

– Думаю, да. Да, да.

– И все-таки вы не узнали его?

– Нет. Ни на секунду.

– Предположим – просто для примера, – я скажу, что этим мужчиной был сэр Герберт Каррадос, капитан Уитерс, официант, дежуривший на этаже, мистер Дональд Поттер или устроитель банкетов Димитри. Кто из них, по вашему мнению, был бы наиболее вероятен?

– Не знаю. Может быть, Димитри. Не знаю.

– Какого он был роста?

– Среднего.

– И что же случилось дальше?

– Он повернулся и привалился спиной к моей двери. Потом отнял руки от лица. Я… мне показалось, он осознал, где находится. Затем его силуэт отодвинулся и смазался, а потом совсем исчез. Я услышала, как хлопнула дверь.

– И вы наконец получили возможность вырваться.

– Я переждала минутку. – Мисс Харрис осторожно посмотрела на Аллейна. Возможно, в его глазах она увидела намек на то, что, в конце концов, ее сольное выступление было не таким уж страшным испытанием.

– Ведь неловко получилось, правда?

– Правда, – согласился Аллейн.

– Значит, по вашим соображениям, – сказал Фокс, когда они снова двинулись в направлении Белгрейв-сквер, – тот парень в ватерклозете и был убийца?

– Да, Фокс, по моим соображениям выходит так. Почему бы невиновному человеку не признаться, что он случайно прервал чужой телефонный разговор? А ведь никто не признался. Боюсь, нам придется опять тщательно перебрать весь этот адский котел: гостей, слуг и прочих, чтобы утвердиться в нашей позиции. А также опросить всех до единого мужчин, не случилось ли им нарушить неприкосновенность убежища мисс Харрис. Всех до единого. Слава Богу, не потребуется опрашивать женщин, хотя из того, что я знаю о моей милой Саре, мы бы не встретили среди дебютанток много зардевшихся лиц и смущенных взглядов. Если никто не признает эпизода с телефоном или последующего инцидента в уборной, тогда можно будет смело вставить новое звено в нашу картину преступления. Тогда мы сможем по крайней мере сказать: сильна вероятность того, что преступник подслушал разговор Банчи по телефону, прервал его после слов: «И работает он с…», подождал в Зеленой комнате, пока Банчи уйдет, а затем вторгся в дамский туалет.

– Но почему он это сделал? – спросил Фокс. – Он что, подумал, что это мужской, или хотел от кого-то спрятаться?

– Любопытная картинка, не правда ли? Эта смутная фигура, маячащая сквозь толстое стекло. Даже смертельно сконфуженная мисс Харрис заметила, что этот человек возбужден. Он закрыл руками лицо, на миг привалился к двери. А затем внезапно собрался с духом и вышел. По словам мисс Харрис, он выглядел как человек, испытавший сильное потрясение. Если это тот, кого мы ищем, то он действительно должен был испытать шок. Он только что помешал телефонному разговору с Ярдом, причем звонивший, видимо, знал все о его вымогательской деятельности. Неудивительно, что преступнику захотелось скрыться за первой попавшейся дверью, чтобы в одиночестве прийти в себя.

– Да, – согласился Фокс, – не исключено. Хотя мне хотелось бы опереться на что-то более определенное.

– И мне тоже, уверяю тебя. Чертово царство гипотез! Как я его ненавижу!

– Мисс Харрис никак не продвинула нас в отношении того, что происходило в вестибюле.

– При разъезде гостей? Нет, не продвинула. Она просто подтвердила то, что мы уже слышали.

– Наблюдательная маленькая леди, верно? – заметил Фокс.

– Да, Фокс, она не дура, при всей своей хрупкой организации. А теперь нам предстоит восхитительная задача. Нам надо постараться так надуть, умаслить или запугать миссис Хэлкат-Хэккетт, чтобы она выдала своего сердечного друга. Прелестное занятие.

– С генералом тоже будем говорить? Видимо, придется. Едва ли кто-то еще из наших возьмется за него. Я велел им не трогать никого с нашей делянки.

– Совершенно верно, – вздохнул Аллейн. – С генералом поговорить придется. А вот и Халкин-стрит. Хэлкат-Хэккетты с Халкин-стрит! Славное сочетание согласных. Начнем, пожалуй, с генерала.

Генерал ждал их. Они вошли в холл – свидетельство трудов самого дорогого и самого модного в Лондоне дизайнера по интерьеру. Их проводили в кабинет, пахнущий кожей и сигарами и украшенный серией приятных эстампов на тему стипльчеза [36] . Аллейн мысленно поинтересовался, не стоял ли генерал со своей кавалерийской саблей на пороге этой комнаты, подзадоривая модного декоратора показать, на что он способен. Или, может быть, американка миссис Хэлкат-Хэккетт стала причиной того, что кабинет ее мужа был вызывающе британским. Аллейн и Фокс подождали пять минут, прежде чем услышали очень твердую поступь и громкий кашель. В комнату вошел генерал Хэлкат-Хэккетт.

– Приветствую! Добрый день! Что? – гаркнул он.

У этого типичного начальственного солдафона, объекта всех армейских анекдотов, как добродушных, так и злобных, было лицо цвета обожженной глины, устрашающие усы и бледно-голубые глаза. Никто не поверил бы, что голова его так пуста, как это написано на его лице. При такой степени шаблонности он мог бы показаться ненастоящим – двухмерной фигурой с цветной карикатуры встречи однополчан, – если бы не присущий ему дух основательности и детски-непосредственной решимости, что даже привлекало к нему. «Вот он действительно простой солдат», – подумал Аллейн.

– Садитесь, – сказал генерал Хэлкат-Хэккетт. – Скверное дело! Проклятый богомерзкий убийца! Этот городишко становится ничем не лучше Чикаго. Чем вы, парни, там занимаетесь? А? Собираетесь поймать молодчика? Что?

– Надеюсь, да, сэр, – ответил Аллейн.

– Надеюсь, да! Черт возьми, хотелось бы надеяться, что надеетесь. Итак, чем могу служить?

– Ответьте на несколько вопросов, сэр, если не возражаете.

– Ясно, не возражаю. Вопиющее бесчинство! Мое мнение – эта страна летит ко всем чертям, и это просто еще одно доказательство. Люди вроде Роберта Госпелла уже не могут сесть в такси без того, чтобы их не придушили. Что это такое, вы мне скажите. Ну?