Онлайн книга «Самая коварная богиня, или Все оттенки красного»
|
– Не понимаю, что между ними происходит. Неужели он собирается сделать Насте предложение? – заволновалась Нелли Робертовна. – Ха! – покачала головой слегка опьяневшая Наталья Александровна. – Мой сын ничего мне об этом не говорил, – пожала плечами Вера Федоровна. – Во всяком случае, это не наше с вами дело, – качнула огромными серьгами Олимпиада Серафимовна. – Я предпочитаю политику невмешательства. – Кто бы говорил! – тут же съязвила Наталья Александровна. – Мама, у тебя на подбородке губная помада, – заметил Егорушка. – Ты выпила, и она размазалась. Смотрится отвратительно. – Егор! – А что я такого сказал? Майя, поднявшись, пробормотала: – Я тоже, пожалуй, пойду. «Это мой последний день в доме Листовых», – грустно подумала она. Почему она к ним ко всем уже привыкла. И даже смирилась с обстановкой в доме, хотя здесь живут такие разные люди. Но самозванке пора уходить. – Спокойной ночи! – раздался ей вслед дружный хор голосов. …Настя с Эдиком тем временем спустились в сад. – Поговорила? – Да. – И что? – Маруся согласна нам помочь. – Маруся? – удивился Эдик. – Постой… Я думал, ты к тете ходила. – Зачем? Она больше ничего не решает. – А деньги? – Она даст денег. Маруся. Она такая… Такая доверчивая. Даст. – Но мне нужно сейчас. Понимаешь? – Что я могу сделать? У меня нет. Столько, сколько тебе надо, нет, – со слезами в голосе сказала Настя. – Милая, есть вариант, – Эдик взял ее за руку и несильно сжал. – Помоги мне сейчас, а я отплачу тебе потом. Никогда не забуду, клянусь! У папы в кабинете лежит пистолет. Я его хорошо разглядел, вещь антикварная, чрезвычайно дорогая. Если бы я его заполучил, у меня появились бы деньги, чтобы отдать долг. Ты должна мне его принести. – Но это же воровство! – Я беру взаймы, поняла? Я отдам отцу эти деньги. Потом. – Но почему именно пистолет? Разве в доме мало ценностей? – У меня есть знакомый, который коллекционирует оружие, – терпеливо пояснил Эдик. – Просто фанатик. Я мог бы заполучить нужную мне сумму в пять минут. Один только звонок – и мой долг погашен. К тому же, если исчезнет пистолет, в доме станет спокойнее. – Но раз так, почему ты сам не можешь его взять? – Ну, как ты не понимаешь! Все сразу подумают на меня. Ты же знаешь мою репутацию! Поэтому я буду обеспечивать себе алиби, занимая кого-нибудь приятной беседой. А на тебя никто не подумает. – А на кого же тогда подумают? – Да на кого угодно! Хотя бы на Мишу. – Он не вор, – вздрогнула Настя. – Зато он не член нашей семьи. Я не думаю, что отец вызовет полицию. Он не такой человек. Больше всего на свете Георгий Листов дорожит собственным покоем, а полиция – это долгое разбирательство, протоколы, допросы, суды. Нет, папа заплатит за пистолет, а потом уволит проворовавшуюся прислугу. – Но Миша будет утверждать, что он ничего не брал! – А разве ты не можешь сделать так, что не будет? – пристально посмотрел на нее Эдик. – Ты говорила, что любишь меня. Неужели нельзя во имя огромной любви решить такую маленькую проблемку? – И… когда? – спросила Настя после долгой паузы. – Когда я должна это сделать? – Сегодня. Деньги нужны мне срочно. Я буду ждать тебя в саду. Как только отец выйдет из кабинета, ты зайдешь туда и возьмешь пистолет. А я пока тут с кем-нибудь позабавлюсь. Хоть с Егорушкой. Он – лучшее алиби. Все знают, что Егор никогда не врет. – Хорошо, – покорно кивнула Настя. – Я все для тебя сделаю. Раз другого выхода нет… – Ты просто чудо! Милая, да если бы был иной выход из создавшейся ситуации, разве бы я тебя попросил? Ты спасаешь мне жизнь. Такие вещи не забывают. – Да? – Я клянусь, что это в последний раз. Я брошу играть, попробую заняться чем-нибудь стоящим. Я сделаю все, как ты попросишь. – Ты… Ты любишь меня? – Ну, конечно, люблю! – А та девушка в квартире? В твоей квартире? Которая снимает трубку? – Случайная знакомая. Ты же знаешь, как много у меня знакомых! И все чего-то хотят. Да, я впустил ее, чтобы… Ну, скажем, объясниться. Сказать, что женюсь. Чтобы она оставила меня… Нас в покое. Надо рвать старые связи, если собираешься вступить в новую жизнь, ведь так? – Да. – Дай же я тебя поцелую! Они слились в объятиях. Потом Эдик резко отстранился и прошептал: – Ну, иди. Иди, милая. Помоги мне… …Оставшиеся на веранде Егорушка, Наталья Александровна и Олимпиада Серафимовна в это время зевали и неспешно допивали чай. Ольга Сергеевна носила на кухню грязную посуду. Насвистывая, Эдик поднялся на веранду. Настроение у него было прекрасное. – Что же, Жорочка ужинать так и не будет? Мне послышалось, что хлопнула дверь кабинета. Куда же он пошел? – взволнованно спросила Олимпиада Серафимовна, тряхнув огромными серьгами. – В кухню, за бутербродом, – ответил Эдик, опускаясь в плетеное кресло. – Папа нас сегодня игнорирует. – Я, пожалуй, пойду, скажу ему, чтобы не ел всухомятку. Он окончательно испортит себе желудок, – Олимпиада Серафимовна поднялась и торопливо ушла в дом. – Вот она, неусыпная материнская забота! – с иронией сказал Эдик. – Кому-то повезло! Наталья Александровна, а вы почему не скажите сыну, что сладкое вредно? Он за вечер слопал полбанки варенья и не собирается на этом останавливаться. – Да пусть ест! – отмахнулась та. – Вы правы: неважно, от чего он будет толстым, от варенья или от безделья. Сахарного диабета Егорушке все равно не избежать. Равно как и остаться девственником до конца своих дней. – Я хочу вызвать тебя на дуэль! – вскочил Егорушка, отшвырнув ложку. – Что-что? – С такими надо стреляться! – Егор, – поморщилась Наталья Александровна. – Когда это кончится? Когда же ты наконец повзрослеешь? – Нет, Наталья Александровна, вы не правы, в этом есть что-то романтическое, – улыбнулся Эдик. И на полном серьезе сказал – Что ж, изволь. Давай спустимся в сад, обговорим условия. – Эдик, надеюсь, ты понимаешь, что твоего младшего брата нельзя воспринимать всерьез, – напомнила Наталья Александровна. – Не беспокойтесь, ма шер, мы все уладим миром. – Я, мама, его все равно убью, – серьезно сказал Егорушка. – И ничто и никто меня не остановит! |