
Онлайн книга «Еще не все потеряно»
![]() Так кто может быть грабителем или грабителями, при упоминании о которых ты, Вера, начинаешь ежиться? Не твои ли это знакомые, коли это тебя так задевает, и не впутана ли ты сюда каким-то образом? Каким? А они что, по гадальным костям определили, в какой из квартир города Тарасова дожидается их заманчивая сумма? А кто, кроме тебя, мог знать об этом с большей достоверностью? Отца твоего убить, конечно, не хотел никто, так получилось, но квартиру обчистить вполне могли с твоей подачи. И это предположение подлежит проверке. И если оно подтвердится, то буду тебя шантажировать им без пощады, пока не выложишь компаньонам сумму, их удовлетворяющую. А из какого источника она воспоследует — из оставленного тебе отцом или из добытого в твоей квартире, — мне дела нет. Все, сопящая, ты сейчас сама беззащитность. Как Паша Ява выразился: «Заметано!» Я улыбнулась, внешне — чуть, про себя — от души. Знала бы ты, Вера, о моих мыслях, не спать бы тебе так безмятежно! Будто услышав, она завозилась, открыла глаза, потянулась, прогнувшись. Вгляделась в окружающую нас темень, повела плечами. — Скоро приедем? — Скоро. Деревенька должна быть, за ней — налево, к Волге, а там дорога Одна. — Ладно. Сон не то чтобы ее освежил, но настроение поправил. — При дачах сторож живет с женой, на въезде дом у него. Надо будет завернуть, сказать, а то пальнет еще, не разобравшись. «Могуче! — думаю. — Что это за сторож, что палит, не разобравшись? За такое и раньше так пальнули бы, а теперь и вовсе спалят!» — Что, стрелял, были случаи? — Да. Бомжи зимой одолевают, и рыбаки-подледники на ночевку стараются устроиться. — Подстреливал? — Что вы? — Вера смеется. — Ефимыч мышей из мышеловки за дом вытряхивает, не убивает. Так, пугает людей. — Заедем — обещаю. Бываете на даче? — Летом. Зимой только на Новый год. — В этом году тоже? — Да. — А отец? — Он летом приезжает, — осеклась, поправилась: — Приезжал. Говорил, что бездельничать лучше всего на природе, только с комфортом. А зимой здесь Дмитрий развлекается. — Один — развлекается, — недоумеваю я, — другой — бездельничал, кто же в грядках копается, уж не вы ли? — Нет! — смеется она. — Нет у меня таких способностей. Бомжей нанимаем. А что? — Господа! — тряхнула я головой. — Батраков, значит, держали? — Ну, зачем вы так? — А как же? Эмоциональный она все-таки человек. Теперь вот обиделась. — Если хотите знать, они сами приходят к Ефимычу, вы его спросите, и просят пристроить к кому-нибудь. Как на бирже. А что? Зимой — крыша, удобства какие-никакие, еда бесплатная. А дел-то — снег убрать да котел протопить. Летом, правда, работы много, но у нас, к примеру, что выросло — нам не нужно. И едят, и на базар относят. Еще и благодарны остаются! А вы — батраки! — Благодетели! — смеюсь я. Сбоку дороги замелькали едва освещенные редкими и тусклыми фонарями домишки. За деревней, следуя Вериным указаниям, мы свернули с автострады на неширокую, ухабистую дорогу и поплелись, раскачиваясь и подпрыгивая. Я чертыхалась, объезжая бугры и ямы, а когда это не удавалось, Вера присоединялась ко мне, и мы ругались слаженным дуэтом. — Сейчас будет лучше, — обнадежила она, и действительно вскоре мы въехали на ровнехонькую, прямую дорожку, на которой машине разъехаться можно было разве что с велосипедистом. — Приехали! И действительно, фары осветили штакетники, невысокие деревья и между ними — строения. Дачи. Место было безлюдное. Если где-то здесь и были люди, на их присутствие ничто не указывало, кроме одного, впрочем, раза, когда в свет фар попал престаренький оборвыш в телогрейке, влезший, пропуская нас, по колени в снег у самого забора. Его небритая физиономия, на пару мгновений оказавшаяся в поле зрения, чем-то показалась мне странной. — Бомж! Не ваш ли? — Нет, — ответила Вера и, поежившись, оглянулась. Сзади было темно. У дома Ефимыча, с фонариком под навесом крыльца, мы остановились. Он вышел на звук подъехавшей машины, и Вера перекинулась с ним парой слов, вернулась ко мне озабоченная и нахмуренная. — Дмитрий здесь, — сообщила недовольно. — Может быть, не один. — Познакомимся! Дачу Филипповых от дороги отделяла сетчатая ограда с торчащими по верху проволочными закорючками. Небольшое, но добротное двухэтажное строение из белого кирпича. На обочине, у железной калиточки, стояла темная «десятка». Я приткнула машину возле и, следуя за хозяйкой, пошла в палаты по нерасчищенной от снега дорожке с хорошо утоптанной тропкой посередине. Вокруг дома, повсюду, где мне удалось рассмотреть, было то же самое — пробитые в девственных сугробах тропинки, там, где они необходимы, узкие, для одного человека, не более. С крыльца и со ступенек снег был сброшен, но уже после того, как его и здесь как следует утоптали. Видно было, как скребли лопатой. Со времени последних снегопадов снег здесь не убирали, следов лишних нет, значит, ни бомжа-работника, ни развеселых компаний здесь не бывало довольно давно. Я отметила это для себя, сама не зная зачем. — Боже, Верочку принесло на ночь глядя! — В прихожую, отделанную лакированной рейкой, заглядывал из двери, ведущей в недра дома, мужчина, явно встревоженный нашим появлением. «Выше среднего!» — оценила я его внешность. — Да не одна! Как это приятно! — лицемерно восхитился он, рассматривая меня. — Не ждал гостей, не готов, извините. Просторная комната с закрытыми темными жалюзи окнами освещалась настольной лампой, стоявшей на работающем без звука телевизоре. Старая, но вполне приличная мебель, кругом чистота и ничего лишнего. Если и в других комнатах так, то здесь жить можно. Я ожидала худшего. Во мне до сих пор работает старый стереотип, что дача — это обязательно сарайчик, по удобствам чуть лучше деревенского туалета. Мы, раздевшись, — в доме было тепло, даже чересчур, на мой взгляд, — расположились у стола, с которого Дмитрий поспешно сгреб какие-то бумаги. — Есть хотите? — спросил он без обиняков. Вера вопросительно взглянула на меня. — Горяченького чего-нибудь, — попросила я, и мы с ней остались одни. Приятно, когда за тобой ухаживает мужчина. Кофе варит, к примеру. Причем делает это по доброй воле и не рисуясь. — Кто он? — поинтересовалась я. — Безработный. — С «десяткой»? Она дороже иной иномарки! |