Онлайн книга «Обман Инкорпорэйтед»
|
– Нет. – Ее голос перешел в шепот. – На что это было похоже? – Верн, дай мне мою одежду. Он подал ей со стола вещи. Она одевалась торопливо, дрожащими руками. Закончив, села на матрас и завязала туфли. Все молча. – Теперь у тебя все хорошо? – спросил Верн. – Да. – Ее лицо застыло и побледнело, как мраморное. С него сбежали все краски. Руки посерели. Он видел, как у нее стучат зубы. На лбу и на губах выступили бусинки ледяного пота. – Бога ради, – повторил встревоженный Верн. – Может, скажешь, в чем дело? – Помнишь, что ты говорил? – Что я говорил? Когда? О чем ты? – Про… про момент. Выбор. – Да. – Верн, что-то произошло. Ты разве не почувствовал? – Я не понимаю, о чем ты. Она смотрела на него. – Ты ничего не почувствовал? – Мне стало холодно. Но это было даже приятно. Из-за жары. Ты про это? – Нет, я не про это. – Она потерла лоб. – Случилось что-то ужасное. Что-то проникло сюда. Как во сне. Вплыло сюда, холодное и полупрозрачное, как будто из тумана… Оба замолчали. – Сначала было приятно, – сказал Верн. – До этого было очень жарко. Наверное, я не так отчетливо ощутил это, как ты. – Оно ждало. Как во сне. Окружило нас и ждало. Когда можно будет войти в нас. Верн задумался. – Но мы ничего плохого не сделали. Люди все время этим занимаются. Даже самые лучшие из нас появляются на земле именно таким способом. – Но что-то пришло. Пришло и ждало. Холодное и мертвое. И оно… оно залезло в меня. – Что это было? – Не знаю. – Барбара провела по глазам, вытирая их. – Я не знала, что здесь что-то было. Оно подошло ближе, уже когда мы… начали. Оно было здесь все время. – Она подняла на него полные слез глаза. – Оно всегда было здесь, дожидалось… – Ради бога. Это же глупо. У тебя просто комплекс какой-то. Персонификация вины. – Но ты ведь тоже почувствовал. – Нет. – Но на самом деле он чувствовал! И он облизнул губы. Барбара наблюдала за ним. – Ты почувствовал. Я вижу. Не так сильно, как я, но почувствовал. Что бы ты ни говорил. – Ладно, – бросил Верн нетерпеливо. – Верн? – Что. – Это было похоже на приговор. На проклятие. Как будто мы теперь… обречены. Верн фыркнул. Немного погодя Барбара сдавленно предложила: – Может, нам лучше вернуть матрас на место? Подняв матрас, они водрузили его обратно. Верн руками втолкнул его на место. Кровать приняла свой прежний вид. – Ну вот, – сказал Верн. Оба сели на постель. Барбара по-прежнему выглядела потрясенной и бледной. Она дрожала. – Я замерзла. Мне холодно. Холодно и липко. Я как… как прокаженная. Как черви и мокрые могильные камни. Могила. Холодный, сырой камень. Она взяла его ладонь и приложила к своему лицу. Он вздрогнул и выдернул руку. Ее кожа и впрямь оказалась застывшей и влажной. Он сглотнул, потирая руки. – Это реакция. Психическая реакция. – Я так ужасно себя чувствую. – Знаю. Они смотрели на пол. И молчали. Наконец Барбара повернулась и отдернула штору. Желтый солнечный свет хлынул в комнату, ослепив их на мгновение. Они зажмурились. – Так-то лучше, – сказал Верн. – Верн, нам не следовало это делать. Вот что это было. Мы сами накликали это на себя. Сами впустили это сюда. Это наша вина. Мы… мы причина всему. – Почему? Люди делают это… – Это другое. – Почему? – Мы продолжили с того, на чем остановились четыре года назад. Это неправильно. Нельзя вернуться обратно. А мы вернулись. Даже хуже, чем вернулись. Еще хуже. – Почему? – Мы взяли оттуда все самое плохое и ничего хорошего. Совсем ничего хорошего. Одна сплошная грязь, кровь и слякоть. Механические действия. И никаких чувств. У нас не было чувств, чтобы превратить это во что-то большее. Когда я просила тебя об этом, мне казалось, что я… сама не знаю. Не знаю, что мне казалось. Мне хотелось что-то найти. Это я виновата. – Она посмотрела на него, как бы защищаясь. – Но и ты тоже виноват. – Чушь. Ничего плохого мы не сделали. – Разве? – Абсолютно естественная потребность. – Верн, мы продолжили с того, на чем прервались четыре года назад. Мы оживили прошлое. Но не до конца. Мы взяли из него только плохое. И ничего хорошего. – Ты это уже говорила. – Он встал и прошелся по комнате. – Возможно, я тоже кое-что почувствовал. Что-то приблизилось ко мне. Как рука, готовая схватить. Приблизилась и нависла надо мной. Она молча следила за ним. Вдруг он встал. – Хотя вообще-то никакой проблемы тут нет. Если наши психологические аппараты устроены так, что не дают нам быть вместе, то мы просто разойдемся. Человеческий мозг – сложная штука. Бессознательная составляющая чувства вины… – Разойдемся? Как? – Не будем… – Но мы уже. И ты говорил, что, когда время проходит и момент выбора… – Бога ради! Прекрати эти глупости. – Верн, неужели это значит, что нам придется продолжать жить так всю жизнь? Снова и снова… И нельзя вырваться из круга? И все… все будет, как есть? Как оно есть сейчас? – Мы можем расстаться, когда захотим. – Мы уже расстались четыре года назад. Мы не были вместе четыре года. Поздно. Мы все уже сделали. Сделали выбор. С нами все уже случилось. – Ну, раз мы уже попали в суп, значит, в нем и будем вариться. – Верн криво ухмыльнулся. – И что в этом плохого? Многие живут куда хуже. Барбару передернуло. – Я такая… грязная! Нечистая. Я хочу очиститься. – Она встала и пошла через комнату к двери. – Куда ты? – Мне надо очиститься. Попробую все смыть. – Не слишком-то ты мне льстишь, – буркнул Верн. – Мне ведь не пришлось бить тебя по голове, чтобы ты согласилась, как ты помнишь. – Значит, я сама виновата. Это моя вина. – Она содрогнулась. – Господи, какой я стала грязной. Грязной и холодной. Я этого не вынесу. – Как я и говорил, – буркнул Верн. – Разбежаться можно в любую минуту. Значит, это был последний раз. Теперь мы знаем. Это плохая идея. Решено. Больше ничего такого не будет. |