Онлайн книга «Бедная Настя. Книга 2. Крепостная навсегда»
— Он хотел меня предупредить, что Андрей Платонович не тот, за кого себя выдает. — Что это значит? — нахмурилась княгиня. — А я дальше вырвалась и слушать не стала. — Вот что, милая, — твердо сказала Долгорукая после повисшей в кабинете паузы. — Узнаю, что это — очередная твоя уловка, чтобы свадьбу отменить, накажу. — Он сказал, что знает что-то о моем женихе! — Довольно! Ступай сейчас же к себе, ложись в постель и постарайся заснуть, чтобы всякая дурь из твоей головы за ночь выветрилась. — Я никуда не пойду, пока не поговорю с Андреем. Где он? — Андрей уехал в Петербург. — Как уехал в Петербург?! И со мной не попрощался?! — Лиза была готова заплакать. — Вы нарочно сделали, чтобы он уехал! — Лиза, не говори глупостей! — Ничего у вас, маменька, не получится! Я не выйду замуж за господина Забалуева — это он виноват в том, что со мною случилось! Он кричал на меня, он меня ударил! — Лиза обвиняюще указала рукой на Забалуева. — Ой, ударил, — улыбнулась Долгорукая, — подумаешь! А как тебя иначе привести в чувство? Будь я на его месте — поступила бы точно также! Повторяю, последнее время ты ведешь себя отвратительно, Лиза! — Вы знали? — Андрей Платонович все объяснил мне. И я, должна признаться, чуть со стыда за тебя не сгорела, пока он мне все это рассказывал. И после такого позора этот святой человек еще и спас тебя и по-прежнему хочет жениться. — Когда же вы простите меня, Елизавета Петровна, за мою минутную вспышку гнева? — скромно потупил очи долу Забалуев. — Лиза, Андрей Платонович давно загладил свою вину перед тобой — спас тебя, когда другие ничем помочь не смогли. Так что иди в свою комнату и больше напраслину на благородного человека не возводи. А вы, Андрей Платонович, проводите ее, а то, не приведи Господи, опять какой-нибудь цыган объявится. Забалуев предложил Лизе взять ее под руку, но она гордо отказалась и вышла из кабинета с таким видом, как будто была заключенной и под конвоем. Забалуев кивнул Долгорукой и поспешил за Лизой. Проводив ее до дверей комнаты, он осмелился предложить ей свою помощь — Я помогу вам прилечь. — Вы не муж мне и не будете им! — Напрасно, вы ко мне столь суровы. — А скажите-ка, Андрей Платонович, что вы с маменькой делали с расходной книгой отца? Это ведь забота моего брата — заниматься делами в имении. — Я просто помогал Марии Алексеевне разобраться с прошлыми расходами да и будущие траты рассчитать. Одной ей тяжело вести такое хозяйство. — Я обязательно Андрею напишу — расскажу обо всем! И про пощечину, и про книгу… — Я бы очень не хотел, дорогая моя, чтобы вам снова цыгане пригрезились, — тихо сказал Забалуев. — Вы мне угрожаете? — Елизавета Петровна, я прошу вас сменить гнев на милость. Я был не прав. Неужели вы будете казнить меня всю нашу совместную жизнь? — Когда я расскажу Андрею обо всем, ни о какой совместной жизни речи не будет. Вас вышвырнут из этого дома! — Вы сейчас утомлены немного. Я уверен — как только вы поправитесь, ваше отношение ко мне переменится. — Никогда! Прошу вас, оставьте меня. — Как прикажите, Елизавета Петровна. Желаю вам сладких снов. Забалуев бочком удалился. Он почти неслышно спустился по лестнице, но не успел и нескольких шагов сделать по коридору, как его остановила сильная смуглая рука, приставившая ему нож к горлу. Второй рукой цыган затянул его в угол за колонною, где света было поменьше и место нелюдное. — Узнал меня? — Как ты сюда попал? — Разве твоя невеста тебе не сказала, что я умею проходить сквозь стены? — Только сделай что-нибудь, Седой, я закричу! Сбегутся люди, тебя под арест, а табор твой разгонят. — Зачем мне руки пачкать? Я тебя не трону. Л людей тебе самому звать не резон. Люди придут, я им такое про тебя расскажу, что у них волосы дыбом встанут. — А кто поверит в твои цыганские сказки? — Вот и посмотрим, поверят или нет! Хочешь, прямо сейчас с твоей невестой поговорю, а ты послушаешь? — Не надо! — Где деньги? — Отдам. Завтра. Заброшенную избушку на берегу озера помнишь? Рядом с табором. — Во сколько? — В два часа пополудни, но только без свидетелей. — Бог свидетель! Смотри, обманешь — не поздоровится! — Без обмана, — прошептал Забалуев, — отдам, все отдам завтра же! Забалуев почувствовал, что хватка ослабла, и острый металл уже не холодит подбородок. И тогда он позволил себе оглянуться — цыгана и след простыл, словно и не было его. Забалуев отступил и прижался к стене — его слегка потряхивало… * * * А Долгорукой опять не удалось довести дело с книгой до конца. В который раз в кабинет проникла уставшая и какая-то осунувшаяся за последние дни Татьяна и сообщила, что в гостиной барыню дожидается князь Репнин. Долгорукая удивилась, но потом рассудила, что, возможно, этот визит как-то связан с намерением Андрея жениться на княжне Репниной, и велела Татьяне принять гостя по первому разряду и предупредить его, что сама она скоро спустится. — Князь! Какой сюрприз! — ослепительной улыбкой приветствовала она Репнина, входя в гостиную. — Здравствуйте, Мария Алексеевна. Наконец-то, я добрался и до вас. — Жаль, что мы увиделись мельком на спектакле — такая трагедия! — А вы уже поправили здоровье? — Здоровье? Ах, да, мне лучше, значительно лучше, — Долгорукая жестом пригласила Репнина присесть на один из диванов. Он последовал ее приглашению. — Вы, оказывается, любите птиц? — Репнин кивнул на клетки с канарейками. — Мой муж любил охоту, рыбную ловлю, а я вот завела себе птаху мелкую, этим и довольствуюсь. Я весьма рада познакомиться с вами поближе, Михаил Александрович! Андрей так много говорил о вас. — Он сейчас здесь? — Нет, уехал в Петербург, к вашей сестре. Возможно, наши семьи скоро породнятся. — Я знаю, что Наташа уже написала письмо родителям в Италию. Они ответили, что будут счастливы благословить ее союз с наследником столь славной фамилии. — А вы гостите у Корфов? — Владимир — мой старый друг. — Я так сочувствую его горю, — Долгорукая поднесла платочек к глазам. — Смерть барона для всех нас большой удар. — Вы хотели сказать — убийство? — И не говорите, не говорите… У какого чудовища рука поднялась? Барон и так был слаб сердцем, болел часто. Не дали старику умереть спокойно, ироды. |