Онлайн книга «Бедная Настя. Книга 5. Уроки судьбы»
— Володя… — Сычиха поднялась ему навстречу. — Вот ты и в тюрьме, — самодовольно сказал Корф. — Я давно мечтал об этом! Теперь ты больше никому не причинишь зла! Каждый преступник рано или поздно получает по заслугам! — Володя, я не виновна. И ты это знаешь. Я цыгана не убивала. И чужие грехи на себя брать не буду. — Так отвечай за свои! Или ты считаешь себя невиновной и в смерти моей матери? — Твой отец простил меня. Почему же ты не можешь? — Отец? Еще бы! Ведь у вас был роман! — Ты сам знаешь, что это не правда. Да, я любила твоего отца, и он отвечал мне взаимностью, но между нами всегда была сестра… — Не верю! Я тебе не верю! Ты отняла у меня мать! — Я помогла ей уйти из жизни, но не убивала ее. И если бы ты знал, как она страдала, как молила о помощи и просила меня избавить ее от этих мук!.. — Сычиха тяжело вздохнула и отвернулась от Владимира. — Ты возомнила себя Господом Богом, ты отняла у нее жизнь! — в сердцах воскликнул Корф. — Как ты могла? Как посмела?! Людям не дано знать, что им уготовано свыше. А если матери стало бы лучше, и она жила бы сейчас? — Она была обречена, — тихо сказала Сычиха. — Она умоляла меня, чтобы я избавила ее от бесконечных страданий. — Лжешь! Ты рассчитывала, что отец снова будет твоим, как это было до их свадьбы. Мама.., она мешала вам! — Это не так! — Не так?! Вот смотри! — в неистовом порыве Корф разорвал ворот рубашки и достал висевший на груди медальон. — Он обещал мне, что уничтожит медальон с твоим портретом. Он клялся, что навсегда забудет тебя! И он умер, сжимая его в руках, и шептал твое имя! И ты еще смеешь убеждать меня, что вы и не думали мне лгать?! Вы оба лгали! Оба! Всегда! — Ты не смеешь меня обвинять! Ты никогда не страдал так, как она. Ты не видел терзаний близкого тебе человека. Я любила Веру. И я помогла ей уйти из жизни и покончить с тяжкими мученьями. — Ищешь себе оправдание? — рассмеялся Корф, и смех его был зловещим. — Я не прощу тебя! Я знать тебя не хочу. Ты убила мою мать, и сгниешь за это на каторге! Выйдя от Сычихи, Владимир предложил другу ехать с ним, но Репнин отказался, сославшись на еще одно незаконченное дело. Корф не стал его переубеждать и отправился домой. Когда Владимир уехал, Репнин попросил исправника дать и ему возможность переговорить с Сычихой. Исправник пожал плечами, но препятствовать не стал. — Послушайте, — миролюбивым тоном обратился Репнин к Сычихе, — я не понимаю, почему вы не пытаетесь оправдаться? О вас толкуют разное, но я не верю, что вы могли без причины убить человека. Но если вы все-таки сделали это, то чем цыган так разозлил вас? Или все дело в перстне? — Перстень?! Какой перстень? — Сычиха, до этого равнодушно сидевшая на койке и бессмысленно разглядывавшая что-то на стене, словно очнулась и в упор посмотрела на Репнина. — Тот, что вы положили в гроб барона Корфа. — Как он оказался у цыган? Нет, нет! Перстень должен лежать в земле, рядом с ним! Только с ним! — А вы все не расскажете, что произошло? — настаивал Репнин. — Это касается лишь меня и его! — вскричала Сычиха, резко вставая со своего места. — Если вы поможете мне найти убийцу… — Я… Я — убийца! — Перестаньте! Вы никого не убивали, и то, что вы не знаете о перстне, только подтверждает мою уверенность в этом. Вы хотите, чтобы настоящий убийца разгуливал на свободе и совершал новые преступления? — А почему вы не верите, что это я убила?! Разве вы не знаете, что я одержима бесами? И, если дьявол мне нашепчет на ухо, я пойду по его указке на любое преступление? — страшным голосом спросила Сычиха. — Поверить в этот бред, в бабьи сплетни? — Репнин покачал головой. — Увольте! — Но я заслужила наказание! На мне тяжкий грех, еще больший, чем убийство собственной сестры. — Убийство сестры? — Репнин вздрогнул и вдруг понял. — Так вы — тетушка Владимира?! И поэтому он зовет вас убийцей и все время гонит от себя? — Да, но в моей жизни есть не одна эта страшная тайна. И я унесу ее с собой. Так что не переживайте, князь, Владимир прав — грехом больше, грехом меньше! Какая разница? — Я не знаю, что случилось в вашей семье, но вам ни к чему было убивать Седого. И идти на каторгу за настоящего убийцу вы не должны. Я помогу вам! — А вы можете доказать, что цыгана убил кто-то другой? — Пока нет, но докажу! — Найдите перстень, и тогда вы найдете виновного, — тихо сказала Сычиха. В этот момент дверь камеры открылась, и в проеме показался исправник. — Ваше сиятельство, судья требует к себе арестованную. Репнин кивнул и, бросив на Сычиху ободряющий взгляд, вышел из камеры. Он решил и сам отправиться в суд, чтобы разузнать перспективы этого дела, но на лестнице столкнулся с Лизой Долгорукой. — Елизавета Петровна? Какими судьбами? — Здравствуйте, Михаил Александрович, — Лиза заметно обрадовалась встрече. — Вы не расскажете мне, что происходит? — О чем вы? — смутился Репнин. — Я искала Сычиху, хотела спросить ее об одном перстне, но мне сказали, что вы с Владимиром арестовали ее и увезли в тюрьму. — Перстень? О каком перстне вы говорите? — заволновался Репнин. — Да вот об этом, — Лиза вынула из дамского кошеля старинный перстень, попавший к ней от Забалуева. — Откуда он у вас? — Забалуев выиграл его у управляющего Корфов, а я случайно нашла и решила не отдавать ему. Там, внутри, есть имя, видите — Анастасия. — Но как перстень оказался у Забалуева? Ведь он был у Седого. Вот если только… — Репнин даже задохнулся от внезапно осенившей его догадки. — Конечно! Это сделал Забалуев. — Что сделал? — не поняла Лиза. — Убил Седого! Понимаете, Лиза, перед смертью Седой успел предупредить о перстне, а Сычиха пять минут назад сказала мне, что, если мы найдем перстень, мы найдем убийцу цыгана. — Так вот почему на нем была кровь! — ужаснулась Лиза. — А Сычиху считают виновной в убийстве Седого! Этого нельзя допустить! — воскликнул Репнин. — Но почему обвинили Сычиху? — Владимир уверен, что это она убила Седого, и скорее всего, из-за перстня, украденного из гроба Ивана Ивановича. В таборе показали, что перед смертью к Седому приходила женщина, очень похожая на нее. — Владимир так сильно ненавидит Сычиху? — Он считает, что она убила его мать. — Какое несчастье… — вздохнула Лиза. — А я-то хотела расспросить ее об Анастасии, ведь Сычиха знает много здешних тайн. |