Книга Розовое гетто, страница 52 – Лиз Айлэнд

Он покачал головой:

— В этом ты вся: постоянно себя недооцениваешь. Малейшее препятствие заставляет тебя отступать. Ты должна спросить себя: «Кого я хочу?» А ответив себе на этот вопрос, двигаться к поставленной цели.

«Тебя, кретин», — могла бы ответить я. Но промолчала. Неужели после стольких лет он не понял?

— Ты не думала о том, чтобы позвонить ему, пригласить в какой-нибудь бар?

Теперь Флейшман хотел, чтобы я бросилась в объятия Дэна Уитерби? Он окончательно меня запутал.

А может, просто проверял меня, хотел выяснить мое отношение к нему?

— Твое желание свести меня и Дэна… с чего такой альтруизм?

Он пожал плечами:

— Я у тебя в долгу.

— Отнюдь.

Флейш наклонился вперед, отодвинул тарелку в сторону.

— Но это так. Знаю, потом мы поссорились, но правота была на твоей стороне, Ребекка. Ты дала мне хорошего пинка, которого мне так не хватало. И теперь я чувствую, что вновь вышел на правильный путь.

Я не помнила, когда Флейшман вообще шел по правильному пути, но не стала ему на это указывать. Потому что он просто лучился оптимизмом.

— Ты вроде бы поставил перед собой серьезную цель. — И поставить ее очень даже легко, если тебя щедро субсидируют.

— Поставил, но лишь благодаря тебе.

Я покачала головой:

— Ты забываешь свою мамочку.

— Да, конечно, Наташа оказала мне финансовую поддержку. Но именно ты подтолкнула и направила меня.

— Я бы с удовольствием прочитала, что ты там написал.

Он покачал головой:

— Боюсь сглазить.

— Ну спасибо!

— Видишь ли, я очень уважаю твое мнение. Поэтому не хочу давать тебе незаконченный и неправленый текст.

Вот это показалось мне странным. В колледже он показывал даже курсовые работы. И я уже прочитала пять правок первого действия «Ты пожалеешь».

Но как я могла спорить, если он буквально осыпал меня комплиментами.

— Я думаю, ты удивишься, — заключил он.

Кто-то позвал меня по имени, но поначалу я не поняла, кто именно, из-за гудения ксерокса. Я копировала рукопись Джоанны Касл. Издательство оставалось царством карандаша и бумаги. Редактор правил текст черным карандашом, корректор вносил свою правку красным. Оригинал рукописи циркулировал между автором, редактором и производственным отделом, обрастая правками. И на каждом этапе рукопись копировалась. Мы изо всех сил стимулировали вырубку лесов.

— Mademoiselle Эббот.

Вот тут я повернула голову. По-французски ко мне могла обращаться только Мерседес. А желание начальницы поговорить со мной обычно означало одно: плохие новости. Скорее всего Касси в очередной раз уготовила мне какую-то пакость. Я чувствовала себя уязвимой после того, как погубила кофейную кружку Мэри Джо.

— Зайди ко мне, s'il vous plait [66] .

— Одну минутку… только закончу.

В кабинет я вошла, волоча ноги, предчувствие беды не отпускало. Мерседес указала мне на стул, и я покорно плюхнулась.

Она положила руки на стол, переплела пальцы.

— Мне позвонили из «Книжного мира». Их журналистка готовит статью под названием «Поднимая волну». О перспективной молодежи, которая успешно делает карьеру в различных издательствах. Я сказала ей, что она может поговорить с тобой.

— О чем?

Мерседес недоуменно уставилась на меня, и кто мог ее винить?

— О том, как успешно делать карьеру.

— Ох!

Она засмеялась.

— Скромность, разумеется, хорошее качество… — Я не скромничала, просто не сразу врубилась. — Но твоя задача — не показаться слишком скромной. В этом интервью ты должна выдвинуть на первый план ту замечательную работу, которую мы все делаем в «Кэндллайт». Конечно, прежде всего ты можешь громогласно заявить о собственных достижениях, но мы также хотим, чтобы рассказала и о наших книжных сериях, таких как «Почерк мастера», «Девушка в городе», обновленный «Пульс».

Я кивнула, думая, о каких же собственных достижениях могла «громогласно» заявить.

— Тебе предстоит стать нашей группой поддержки.

— Но только не в мини-юбке [67] , — пошутила я.

Улыбка Мерседес застыла, глаза затуманились сомнением. «Я ошиблась, — говорило выражение ее лица. — Следовало остановить свой выбор на Касси».

Мысль эта отрезвила меня. Да, пусть я чувствовала неуверенность и не считала себя самой достойной, но никак не хотелось уступать что-либо Касси. Только от мысли о том, что в статью «Поднимая волну» пойдет интервью с Касси, во мне закипела ярость.

Мерседес тем временем перешла к конкретике: журналистка из «Ка-эм», Алекс Кин, свяжется со мной в ближайшие дни, но увидеться сможет скорее всего только после конференции в Далласе.

— И разумеется, мне нет нужды напоминать, что в Далласе ты должна держать глаза и уши открытыми. — Мерседес хотела, чтобы глаза и уши были открыты у нас всегда. — Новые идеи, тенденции — вот что мы все ищем. Но никто, кроме Касси, не приносит мне рукописи с красной буквой «Н». Мы должны постоянно искать новые шедевры!

Едва я вышла из кабинета Мерседес, ко мне подбежала Линдси.

— Что случилось? — шептала она так громко, что ее, должно быть, слышали в пригороде. — Я видела, как она отловила тебя в коридоре.

— Просто хотела поговорить со мной о журнальной статье.

Она обняла меня за плечи, облегченно выдохнула.

— Это хорошо. Я-то подумала…

Я склонила голову набок.

— Подумала, что меня увольняют?

— Мы все в тревоге, после того как кружка Мэри Джо…

Приятно осознавать, что твоя судьба кому-то небезразлична.

— Но тебе не стоит волноваться, — заверила она меня. — Рита тебя любит. И, черт, если до сих пор не уволили меня, значит, стандарты у них довольно низкие.

— Не нужно себя недооценивать.

Она покачала головой:

— Какая уж тут недооценка. Насчет того, чтобы напортачить, я чемпионка мира.

Да уж, собственная некомпетентность настроения Линдси не портила.