Онлайн книга «Мрачный Жнец»
Разгневанный аркканцлер возвращался в Университет, остальные волшебники едва поспевали за ним. – И он еще спрашивает, к кому ему обратиться?! Мы, волшебники, уже не в счет! – Но ведь мы сами не знаем, что здесь происходит, – попытался возразить декан. – Значит, узнаем! – прорычал Чудакулли. – Не знаю, кого позовет он, но точно знаю, кого позову я. Он вдруг остановился. Остальные волшебники едва не налетели на него. – О нет, – простонал главный философ, – только не это… – Почему нет? – возразил Чудакулли. – Не вижу никаких поводов для волнения. Как раз вчера читал об этом. И нужно-то три щепки да… – Четыре кубика мышиной крови, – мрачно закончил главный философ. – И даже этого не надо. Можно взять две щепки и одно яйцо. Правда, свежее. – Почему? – Ну, я как-то брал мышиную кровь. Мышь была не в восторге. – Нет, я имею в виду яйцо. – А яйцу, я думаю, будет все равно. – В любом случае, – срочно вмешался декан, предотвращая вспышку аркканцлера, – это крайне опасно. Мне всегда казалось, что он только делает вид, будто октограмма его держит. Терпеть не могу, когда он смотрит на тебя и словно что-то прикидывает. – Ага, – согласился главный философ. – Это самая крайняя мера. Мы ведь и сами можем справиться. Справлялись же… С драконами, чудищами всякими. С крысами. Помните прошлогодних крыс? Казалось, они были повсюду. Но лорд Витинари нас не послушал, нет. Заплатил тысячу золотых этому бойкому мерзавцу в желто-красных рейтузах. – А ведь у него получилось, – заметил профессор современного руносложения. – Конечно получилось, – воскликнул декан. – В Щеботане и Сто Лате тоже получилось. И в Псевдополисе получилось бы, если бы его не узнали. Господин Изумительный Морис и Его Дрессированные Грызуны! Наглый плут! – Вы тему разговора не меняйте, – сказал Чудакулли. – Я и так все решил. Мы проведем Обряд АшкЭнте. – И вызовем Смерть, – простонал декан. – О боги. – Смерть – нормальный парень, – успокоил Чудакулли. – Настоящий профессионал. Всегда делает свою работу. Быстро и чисто. Играет по правилам, никаких проблем. И кто-кто, а он точно знает, что тут происходит. – О боги… – снова простонал декан. Они подошли к воротам. Госпожа Торт шагнула вперед, загораживая аркканцлеру дорогу. Чудакулли удивленно поднял брови. Аркканцлер был не из тех людей, кто получает удовольствие, обращаясь с женщинами бесцеремонно и грубо. Другими словами, он обращался бесцеремонно и грубо абсолютно со всеми, независимо от пола и возраста, соблюдая таким образом равенство. Ну а если бы следующий разговор не происходил между человеком, который слышит, что будет сказано, за несколько секунд до того, как это будет сказано, и человеком, который вообще никого никогда не слушает, общий ход событий мог бы быть совсем другим. Или мы ошибаемся, и все было бы так, как потом и случилось. Госпожа Торт начала разговор с ответа. – И вовсе я не ваша милая! – отрезала она. – И кто же вы такая, моя милая? – спросил аркканцлер. – Разве так разговаривают с почтенными дамами? – фыркнула госпожа Торт. – Нашла на что обижаться, – заметил Чудакулли. – Неужели, а я и не заметила! – Мадам, почему вы отвечаете прежде, чем я задам вопрос? – Что? – Что вы имеете в виду? – Это что вы имеете в виду? – Что? Разговор зашел в глухой тупик. Аркканцлер и госпожа Торт мерили друг друга сердитыми взглядами. А потом до госпожи Торт наконец дошло. – Это все мое преждевременное предчувствие, – пояснила она, засунула палец в ухо и с хлюпаньем покрутила там. – Теперь все в порядке. Итак, причина… Но Чудакулли уже решил, что с него достаточно. – Казначей, – сказал он. – Дай этой женщине пенни, и пусть проваливает, понятно? – Что?! – вопросила мгновенно разъярившаяся сверх меры госпожа Торт. – С каждым днем их все прибывает… – пожаловался Чудакулли декану и зашагал прочь. – Это все давления и стрессы, связанные с жизнью в крупном городе, – сказал главный философ. – Я где-то читал об этом. Люди частенько не выдерживают. Они прошли сквозь ворота к одной из больших дверей, и декан захлопнул ее прямо перед носом госпожи Торт. – А вдруг он не появится? – поинтересовался главный философ, пока они пересекали двор. – На прощальной вечеринке бедняги Сдумса он ведь так и не появился. – На Обряд придет, – заверил его Чудакулли. – Это тебе не простое приглашение с пометкой «просьба ответить». – А я люблю вечеринки, – сказал казначей. – Слушай, казначей, заткнись, а? Где-то в глубине Теней, в самой испещренной переулками части города, прятался грязный и кривой переулок. Что-то маленькое и блестящее закатилось туда и исчезло в темноте. Спустя некоторое время из переулка донеслись едва слышные металлические звуки. Температура в кабинете аркканцлера была близкой к нулю. – А может, он занят? – дрожащим голосом выдвинул предположение казначей. – Заткнись, – хором ответили волшебники. Что-то определенно происходило. Пол внутри начерченной мелом октограммы побелел от инея. – Такого еще никогда не было, – заметил главный философ. – Все мы делаем не так! – воскликнул декан. – Нужно было расставить свечи, котелки, надо, чтобы в тиглях что-нибудь булькало, чтобы летала блестящая пыль, клубился цветной дым… – Для Обряда ничего этого не нужно, – отрезал Чудакулли. – Для Обряда – нет, а мне – нужно, – пробурчал декан. – Проводить Обряд АшкЭнте без нужных атрибутов то же самое, что принимать ванну, сняв с себя всю одежду. – А я именно так всегда и поступаю, – удивился Чудакулли. – Хм! Каждому, конечно, свое, но некоторым из нас кажется, что каких-то стандартов все же стоит придерживаться. – Слушайте, а вдруг он в отпуске? – высказал очередную догадку казначей. – Ага, – насмешливо произнес декан. – Где-нибудь на пляже греется. Пара напитков со льдом, а на голове кепка с надписью «Эй, красотка, поцелуй-ка меня». – Кончайте, – прошипел главный философ. – Что-то проявляется. Над октограммой возникли смутные очертания фигуры в плаще с капюшоном. Фигура непрерывно колыхалась, как будто на нее смотрели сквозь раскаленный воздух. – Это он, – сказал декан. – А по-моему, нет, – возразил профессор современного руносложения. – Это просто серая мантия. Внутри нее никого… |