Онлайн книга «Я и Софи Лорен»
|
– Вот же глупость несусветная! Сами ходят с голой ж… А им выслали такую вещь… Нет, «провокация»!.. И вот на этом фоне, в общем, благостном, и нас достала мировая закулиса. Мама побледнела: – Началось! Но началось с семейного совета. Где мы сразу от посылки не отказываемся, а здраво рассуждаем: надо брать! Кто не рискует, тот не носит… А вот что? Что не носит? Ну ведь интересно: что же там, в посылке из Америки? В общем, для начала поглядим. А если там, в посылке, чепуха или вещи нам не подойдут, вот тогда мы и заявим куда надо: мол, просим оградить от провокаций! Бабка даже раскраснелась: так придумать! Не откладывая, мы отправились на почту. На нас взглянули очень неприязненно. Но выдали: из, точно, США, а точней, из штата Массачусетс. Когда мы вскрыли этот Массачусетс, прямо там – там лежала шубка. Мальчикового размера, очень детская. Помню, я еще разволновался, побледнел: это ж я у них в семье один ребенок! Папа, прямо там: – А ну примерь! – но меня просить не надо. – Красота! А поворотись-ка, сынку! Как влитая! Вот чего мне в жизни не хватало! Нам казалось: все на нас глядят… Но как они прознали мой размер? Может, их разведка? Я не знаю. И на бирке там стоял еще «Детройт». Шуба состояла из мутона. Переливчатая, с крашеными пятнышками. Подкладка – саржа. Роговые пуговицы. Для утепления использован ватин. И еще у шубы поясок. Бобровый воротник… Она Америка! А о сказочном фасоне я молчу. Я даже не хотел ее снимать. Как прикипел. И, хотя стояло лето, – ни в какую! А люди будто чуяли нутром: на почтамте – нас брезгливо обходили. Чтобы Родину на шубу променять!.. Я зимы дождался еле-еле. А потом еще одной зимы… В этой шубке я переходил из класса в класс: третий класс, четвертый… Вот, шестой… И хотя наружности я мелкой, я ж расту, а шубка не растет. Приспосабливая к нуждам организма, бабка мне ее перешивала. И не раз. Дотачивала рукава, а также низ. Вставляла клинья. По борту, там, где вытирался мех особо, где застежки, пришивала мне полосочки из кожи. Переставляла пуговки на край. Перелицовывала. И еще меняла мне подкладку… Расстаться с шубкой я уже не мог: она была мое второе «я»… Кто-то скажет… Кто-то не поверит… И не надо! Но носил я эту шубу много лет и даже, между прочим, в институте. Бабка начинала кипятиться – сколько можно?! – Вот зачем вы ее брали?! – на родителей. – Нужно было отказаться. Не послушались! – хотя она ж ее и присоветовала. Шубу снова подгоняли под меня: дошивали, ушивали, все такое… В общем, шуба оказалась рекордсменкой. На меня весь город: – Вон, пошел! Люди выворачивали шеи. Скорее, узнавая не в лицо. Я на «шубу» даже откликался. Так я становился знаменитостью. Хотя, по правде, эта шуба из себя… Уже родители прозрачно намекали: – Это ж просто ужас на подкладке! Может, купим что-то новое, сынок? – и при этом постоянно добавляли: – Столько лет носить – довольно дико! Даже если шуба из Америки… Искушали, как могли они, склоняли. Но – не отрекаются любя! Она ж как талисман и все такое… В общем, шубе я не изменил! Нет, если бы купили мне такую же! Но где?! Не в Массачусетс же лететь!.. И вот однажды… Утром я хватился – шубы нет. Нас обокрали! Под покровом ночи. А за окном – серьезная зима. Я, конечно, заметался… А мама с папой: – Не переживай! Мы щас вызовем такси и что-то купим! Я в слезах: – А что еще?! Мол, что еще у нас украли? Из квартиры. И мама с папой: – Больше ничего. Выходило, взяли только шубу? Мне это показалось очень странным. Как же так? И тут я задохнулся – понял все: – Что же вы наделали?! Зачем?! Под покровом ночи, уничтожить! Как в той сказке, лягушачью шкурку… Отводя глаза, опять твердят: – Вот, обокрали… Уходя в глухую несознанку. Тут к нам в дверь несмело заскреблись. На пороге два бомжа. Глазам не верю – держат мою шубу! И робко, деликатно извиняясь: – А не вы ее на свалке обронили? Меня весь город в эту шубу знал! И даже лучше, между прочим, чем в лицо. Бабка поспешила: – Нет, не наша! Заберите эту гадость поскорей! И незаметно их подталкивает к выходу. Но я успел! Я выхватил пропажу, всю обнял… Те даже прослезились: – Это ваша! Они нашли друг друга, поглядите! Бабка сразу их погнала, тех бомжей. И им не обломилось ничего, чтоб опохмелиться, это ж утро. На что они надеялись, в душе… Так, у родителей их заговор сорвался! Нас – уже ничто не разлучит! И продолжал ее носить где только можно… А от нас неподалеку жили родственники. Город Жданов (бывший Мариуполь), а теперь он Мариуполь (бывший Жданов) где-то в сотне километров от Донецка. В общем, позвонили, задыхаясь. Не семья, а чередующиеся гласные – Моня, Маня и, конечно, Миня. Позвонили. И, захлебываясь в собственных словах: – Тут такое, тут у нас такое! – Что такое?! – Тут у нас… – срывающимся голосом. – В общем, сдали тут у нас… – Господи, кого?! – бабка ела, бабка поперхнулась. Те, задыхаясь в трубку и хрипя: – Тут! У нас! В комиссионку! Сдали шубу! Как у Славы, только взрослого размера! И только… В общем, отложили вам на час! Про мою шубу они были уже в курсе. Наша бабка: – Вы хоть не ошиблись? – Не дай бог! И описали: по приметам все совпало! Крашеные пятнышки, подкладка… – А хоть Детройт? – Еще какой Детройт! – А хоть новая? – Практически не деванная! Видно, кто-то получил себе в посылке и от греха подальше тихо сдал. Не медля, мы помчались в город Жданов, потому что отложили нам на час. Машина, допотопный «Запорожец», казалось, выходила из себя. Мы домчались меньше, чем за час. |