Онлайн книга «Карантин в "Гранд-отеле"»
|
— Но все-таки при виде кинжала вы… — начал было капитан. — Что? Вы меня в чем-то подозреваете?… — Об этом и речи быть не может… Мне показалось, что вы что-то вспомнили… — Такое ужасное зрелище и такое ужасное время года… Этот карантин может стоить мне жизни, если я не смогу вовремя уехать в горы… Капитан беспомощно посмотрел на Элдера. Инспектор взял в руки кинжал. — Как зрелище он ничего особенного не представляет. А вот не могли бы вы нам сказать, синьора, почему он такой легкий? — Откуда мне знать? Может быть, это игрушка… — А что может означать эта римская двойка?… — Может быть, цену… Элдер кивнул. — Может быть… Хотя обычно цену обозначают арабскими цифрами. Мне кажется, что это, скорее, какой-то знак. Вдова нервно теребила свое ожерелье… — Не знаю, — быстро ответила она. — Полагаю, что я могу уже уйти, не так ли?… — Я просил бы вас задержаться еще на минутку… — с улыбкой проговорил Элдер. — Вы считаете себя вправе вести допрос? Мне казалось, что это дело капитана. Элдер с довольным видом кивнул. — Вы совершенно правы, синьора. Надеюсь, капитан поинтересуется, откуда вам известно, как главное управление распределило между нами обязанности? Синьора Релли, побледнев, поднялась с места. — Можете арестовать меня, если посмеете, но этого унизительного допроса я не потерплю! — Мы задаем вопросы в самой вежливой форме, и мне совершенно непонятно, почему вы так нервничаете… Синьора Релли села снова. — Si! Можете задавать мне вопросы, капитан, но этот господин в штатском… — Старший инспектор Элдер — известный сотрудник полиции, и я попросил его принять участие в следствии… — ответил капитан и покраснел, чувствуя, что это капитуляция с его стороны. — Не понимаю, почему вы сердитесь на меня, синьора, — сказал Элдер. — Я отношусь к вам с безусловным уважением и ни в коем случае не собираюсь впутывать вас во что бы то ни было. Я лишь хотел бы задать несколько вопросов. — Va bene… давайте… О кинжале мне ничего не известно и… — Но, простите, — улыбнулся Элдер, — кто говорит о кинжале?… Мне лично хотелось бы узнать, когда умер синьор Релли?… — Почему это вас интересует? — Старая привычка уточнять все данные о людях. — Мой муж умер восемь лет назад. — Как его звали? — Может, вас интересует и национальность? — Упаси бог. Только имя. — Да? Его звали Арнольдо. — И где он похоронен? — В Виченце… Вы можете сказать, какое все это имеет отношение к делу? Капитан тоже бросил на Элдера недоуменный взгляд. — Это действительно так важно, Элдер? — Если нет, то почему синьора Релли так нервничает? — Потому что мне не нравится, когда суют нос в мою личную жизнь. Я этого не терплю. — Ну, тогда не буду, — спокойно ответил инспектор. — Скажите только, пожалуйста, что означает двойка на кинжале? С дрожащими губами она вскочила с места. — Я уже сказала, что не знаю… Это… какой-то игрушечный кинжал… Детская игрушка. Элдер встал перед нею и посмотрел ей прямо в глаза. — Вы ошибаетесь, синьора Манзини! Это игрушка для взрослых. Женщина впервые за весь разговор растерялась, потом она пожала плечами и уныло прошептала: — Si! Вам все известно… Да, я Недда Манзини… Удивленные взгляды всех присутствующих обратились к ней. Капитан потер лоб. — Где-то я уже слыхал это имя… — Слыхали. Оно известно было всему миру. Я была оперной певицей. Девятнадцать лет назад… Потом я ушла со сцены и уехала с одним миссионером на Борнео… А когда… он умер… — Ее глаза наполнились слезами, — я решила вернуться… Но я не хотела быть постаревшей артисткой… Вместо этого я стала играть роль молодой еще вдовы и приняла фамилию Релли… Унизительно, когда люди высказывают свое сочувствие человеку, когда-то бывшему знаменитым… Я стала синьорой Релли. Basta!… Надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство… — О, меня интересовали совсем другие вещи. Я только хотел узнать, сколько артистов сейчас в этом доме? Маркхейт покачал головой. Куда снова метит этот хитрец? — Почему вы спросили об этом? — нервно повернулась к Элдеру итальянка. — Потому, — ответил Элдер, — что этот кинжал — театральный реквизит… Молчание… — И… что вы хотите этим сказать? — Что мне необходимо познакомиться со всеми находящимися в этом отеле артистами, которые могли сохранить в качестве сувенира этот реквизит, — он бросил взгляд на кинжал, — которым они пользовались во втором акте оперы. — Вы… меня… подозреваете?… — Нет. Но, найдя кинжал из театрального реквизита, я должен знать, есть ли в этом доме и другие артисты помимо господина Линднера… — Линднер — добросердечный и безусловно порядочный человек. — Никто его и не подозревает. Мы лишь хотим выслушать его показания насчет кинжала. Лейтенант Седлинц попросит сейчас его прийти сюда… — Прошу вас… умоляю… он наверняка не имеет никакого отношения к этому кинжалу… — Успокойтесь же, синьора… — Нет! Линднер — человек с больным сердцем и нервами, он так мнителен… Вы убьете его… Она чуть не плакала, ломая себе руки, а полицейские не могли прийти в себя от изумления. Колдун, что ли, этот Элдер? Откуда, черт возьми, он извлекает свои сюрпризы? — Положитесь на нашу тактичность, синьора. А сейчас, пока мы будем беседовать с господином Линднером, я попрошу вас побыть в канцелярии вместе с лейтенантом Боргеном. — Хорошо. Да, я жалею и люблю этого большого ребенка. Поверьте мне, он не имеет ничего общего со всем этим делом, и… и… не подозревайте его… Будьте с ним поосторожнее… пожалуйста… — У нее на глазах выступили слезы. — К нему надо относиться очень бережно. Синьра Релли вышла из комнаты вместе с лейтенантом Боргеном. — Откуда вы все это узнали? — спросил у Элдера капитан. — Не забывайте, что я тоже интересовался жильцами этого отеля. Лицо итальянки показалось мне знакомым, и я позвонил в их консульство. Там история этой женщины хорошо известна и, учитывая обстоятельства, они не стали делать из нее тайны… Вы действительно предлагаете мне принять участие в следствии, господин капитан? — Гм… да. Признаюсь, мое мнение о вас изменилось… Раньше я думал, что вы обязаны своими успехами больше везению, чем знаниям. |