Онлайн книга «Вор Времени»
— Да, такие вещи случаются, — сказала Сьюзен. Гармония широко распахнув глаза, уставилась на нее. — Жизнь полна неожиданностей, — сказала Сьюзен, но вид несчастного существа внезапно поколебал ее. Ладно, оно было одним из них, оно просто носит… Ну, по крайней мере начинало носить человеческое тело как какую-то куртку, но сейчас…В конце-концов, можно то же самое сказать о каждом, разве нет? Сьюзен гадала, умирает ли, в конце концов, человеческая душа, лишившись якоря тела, как тот же Ревизор. По чести, это означало, что Гармония, которая с каждой минутой все плотнее куталась в плоть, была чем-то подобным человеку. То же можно было сказать и о Лобзанге, и если уж быть совсем честным, о Сьюзен тоже. Кто знает, где начинается человечность и где она кончается? — Пошли, — сказала она. — Нам нужно держаться вместе, ясно? Подобные осколкам стекла, куски истории плыли в воздухе, вращаясь, сталкиваясь и скрываясь в темноте. Но во тьме был маяк. Долина Ой Донга жила вечно повторяющимся днем. В зале замерли почти все большие цилиндры, кончилось время. Кое-какие из них разрушились. Некоторые расплавились. Некоторые взорвались. Другие просто исчезли. Но один все еще вращался. Большой Танда, самый старый и крупный, медленно поворачивался на своей базальтовой основе, ручающийся за слова Мгновена, о том, что этот идеальный день будет длиться вечно. Один Рамбут Косорукий еще оставался в зале. Он сидел рядом с вращающимся камнем при свете масляной лампы и изредка подкидывал пригоршню смазки на его постамент. Он услышал звяканье камня и вгляделся в темноту, тяжелую от дыма жареной скалы. Вновь послышался звон, а затем скрип и шарканье спички. — Лю-Цзы? — сказал он. — Это ты? — Надеюсь, Рамбут, но кто сейчас разберет? — Лю-Цзы вышел на свет и сел. — Вижу, ты все еще при деле. Косорукий подскочил на ноги. — Это было ужасно, Дворник! Все в Зале Мандалы! Это хуже Большого Крушения! Повсюду куски истории, и мы потеряли половину волчков! Мы никогда не сможем нала… — Ну, ну, похоже, у тебя выдался тяжелый день, — сердечно сказал Лю-Цзы. — Мало спал? Скажу тебе вот что, я позабочусь об этом. Иди и вздремни немного, ладно? — Мы думали, ты потерялся в мире и… — бормотал монах. — Но сейчас я здесь, — улыбнулся Лю-Цзы, похлопывая его по плечу. — Ведь та маленькая ниша, где ты ремонтируешь маленькие волчки на месте? И там есть пара неофициальных коек, на случай ночной смены, когда нужна всего пара ребят, чтобы приглядывать за этими штуками? Косорукий кивнул и виновато посмотрел на Лю-Цзы. Дворнику не полагалась знать про койки. — Иди, — сказал Лю-Цзы. Он проводил его глазами и тихо добавил: — А когда ты проснешься, ты можешь оказаться счастливейшим из когда-либо живших здесь идиотов. Ну, чудо-ребенок? Что дальше? — Мы все вернем на свои места, — сказал Лобзанг, возникая из теней. — Знаешь, сколько времени это заняло в прошлый раз? — Да, — сказал Лобзанг, оглядывая пещеру и направляясь прямиком к помосту. — Я знаю. Но не думаю, что мне понадобиться столько же. — Хотелось бы мне услышать больше уверенности в твоем голосе, — сказала Сьюзен. — Я… почти уверен, — ответил Лобзанг, пробегая пальцами по катушкам на доске. Лю-Цзы предостерегающе махнул Сьюзен. Разум Лобзанга был уже на пути куда-то, и ей было интересно, насколько большое пространство он сейчас охватывал. Его глаза были закрыты. — Цилиндры слева… Вы можете передвинуть соединители? — сказал он. — Я могу показать дамам, как это сделать, — сказал Лю-Цзы. — Разве здесь нет монахов, которые знают, как это делать? — спросила Гармония. — Это займет слишком много времени. Я подмастерье дворника. Они будут только бегать вокруг и задавать вопросы, — сказал Лобзанг. — А вы нет. — Он точно уловил суть, — сказал Лю-Цзы. — Люди начнут говорить: «А зачем это?» и «Печеня!» и мы никогда ничего не сделаем. Лобзанг посмотрел вниз на катушки, а потом на Сьюзен. — Представь… это мозаика. Но… я хорошо вижу границы и образы. Очень хорошо. И все кусочки двигаются. Но поскольку, однажды они были связаны вместе, они сохранили в своей природе память об этой связи. Их форма и есть эта память. Когда сложим несколько, с остальными будет легче. О, я представляю себе все эти кусочки, разбросанные по вероятности, беспорядочно перемешанные с кусочками других историй. Улавливаешь, о чем я? — Да. Думаю, да. — Хорошо. Все, что я только что сказал — ерунда. Оно ни коим образом не отражает истинного положения вещей. Но эту ложь ты можешь… понять, мне кажется. И позже… — Ты собираешься действовать, не так ли, — сказала Сьюзен. И это не было вопросом. — У меня нет сил остаться, — сказал Лобзанг. — Сил, чтобы остаться человеком? — сказала Сьюзен. Зажегшаяся в ней было надежда начала гаснуть. — Да. Даже попытка мыслить в четырех измерениях мучительна. Прости. Трудно удерживать в уме концепцию того, что называют «сейчас». Ты думаешь, что я практически человек. Но практически это не так. — Он вздохнул. — Если бы я мог рассказать, каким мне видится все это… это так прекрасно. Лобзанг поглядел в пространство над маленькими деревянными катушками. Предметы мерцали. Они покрывались сложными завитками и спиралями, сверкающими на фоне темноты. Это было как с разобранными часами, когда каждое колесико и каждая спираль аккуратно выложены перед ним в темноте. Разобранные, контролируемые, каждая деталь видна…но несколько маленьких и необходимых деталей разлетелось по углам очень большой комнаты. И если ты действительно хорош, ты сможешь определить, где они приземлились. — У тебя есть только треть вертушек, — раздался голос Лю-Цзы. — Остальные — уничтожены. Лобзанг не мог его видеть. Перед его глазами теперь было только огненное шоу. — Это… правда, но однажды они были целыми, — сказал он. Он поднял руки и опустил их на катушки. Услышав внезапный скрежет Сьюзен обернулась и увидела, как ряд за рядом из пыли и руин поднимаются колонны. — Хороший трюк! — крикнул Лю-Цзы в ухо Сьюзен, пытаясь перекричать грохот. — Подает время самим вертушкам! Теоретически возможно, но нам никогда не удавалось сделать это! — Ты знаешь, что именно он собирается делать? — закричала Сьюзен в ответ. — Ага! Выкрасть дополнительное время из остатков далекой истории будущего и впихнуть в кусочки, что образовались в прошлом! — Звучит просто! — Только есть одна проблема! |