Онлайн книга «Белый царь - Иван Грозный. Книга 1»
|
– Не надо уже. Помер Григорий Тимофеев. – Эх, беда-то какая! Хороший был мужик, такой, каких мало. Один бился против своры басурман. – Ты, Митька, передай всем, пусть бабы выходят из подвалов, собирают погибших, раненых, оказывают помощь, кому нужно. Тем из ополчения, кто уцелел, сбор здесь, возле тела Григория! – Понял. Я бегом! – Давай, Митяй, родной! Бабы вышли из укрытий, тут же заголосили, но вскоре смолкли и принялись за работу вместе с подростками и девицами постарше. Иногда кто-то из них находил своего отца или мужа. Тогда над Благим разносился крик, полный отчаяния и боли. Князь Дмитрий Ургин видел, что в селе идет бой, и приказал дружине подстегнуть коней. Он понимал, что татары заметят его и тут же пустятся в бегство. Чтобы не дать им оторваться на приличное расстояние, Ургин повелел развернуть дружину в линию и держать направление на западную околицу села. Десятник Гордей Степанов, несшийся на коне рядом с Дмитрием, крикнул ему: – Князь, а не разойтись ли нам на два отряда? Тогда мы перекроем татарам путь на востоке у леса. – Нет, Гордей! За селом река широкая, а лед сейчас слабый. За изгибом русла берега крутые, быстро по ним не подняться. Идем следом за татарами. Конница князя Ургина промчалась мимо села. В это же время уцелевшие всадники Баранчея вошли на просеку, по которой пролегала дорога к Шепотней переправе. Русские постепенно сокращали расстояние до противника и застигли бы его в лесу, но Ургин помнил о договоренности с Головиным и не допустил этого. Он попридержал ратников, жаждавших мести. Они не понимали, почему князь так делает, но привыкли во всем доверять ему и подчинялись беспрекословно. Между тем конница Баранчея прошла лес и выскочила в поле. Мурза поднял над головой саблю и стал вращать ею. Это был знак отряду Али Сафара приготовиться к атаке. Но вместо его людей в поле с трех сторон появились всадники княжича Головина. С тыла зажала татар дружина князя Ургина. Сеча была недолгой. На этот раз русские дружины имели полное превосходство над противником. В считаные минуты они порубили татар. Ургин и Головин встретились на поле битвы. Княжич придержал коня. – Удался-таки маневр, Дмитрий Михайлович! – Удался, Михайло. А что это за черная куча да табун коней у переправы? – Засадный отряд, который ждал твою дружину. Или забыл тактику басурман? На него вытягивал тебя мурза Баранчей, потерпевший поражение в Благом. Мои ребята с ходу побили тех татар да сами заняли их место. Баранчей попал в свой же капкан. – Откуда, Михайло, знаешь, что на Благое напала орда мурзы Баранчея? – Мы троих басурман пленили, они и рассказали о том. Тяжело пришлось в селе? – Я в Благое не заходил. Его отстояли ополченцы, истребили больше половины татар. – Доброе же у тебя ополчение. С сотней басурман ведет бой на равных! Ургин вздохнул. – Бой-то ополченцы выдержали, да, думаю, не без потерь. – Глянь, сколько мы татар положили!.. К тому же о потерях в селе тебе пока доподлинно не известно. – Не мог тот бой обойтись без большой крови. Головин воскликнул: – А это еще кого мои ребята тащат? Ратники подвели к ним татарина в дорогих доспехах. – Ты кто такой? Мурза Баранчей? – спросил княжич. – Нет! Мурза погиб. Я его помощник Асаф Алей. – Помощник, значит? Почему, Алей, вы пойти в набег решились, когда между Москвой и Казанью перемирие? – Так повелел хан Курдай, а он с Сафа-Гиреем в ссоре. Ургин с ненавистью взглянул на татарина. – Что, поживиться решили? Старое вспомнить? Думали безнаказанно села разорять, грабить, людей убивать? Алей склонил голову. – Это не я решал. Головин спросил Ургина: – Что прикажешь с пленными делать, князь? – Казнить, если не скажут, где лагерь Курдая и люди из разоренных сел! – Те, кого мои пленили, этого не знают. Мы их хорошо допрашивали. Ургин вонзил взгляд в Асафа Алея. – Ты тоже не знаешь, собака? – Я знаю, князь! Обещай сохранить мне жизнь, и я все скажу. – Говори, пес, обещаю! Помощник мурзы Баранчея залепетал: – Лагерь хана отсюда верстах в двадцати. По переправе в лес и на юго-восток, в обход болота. – Большое войско у Курдая? – В лагере только сотня. Но могла подойти еще одна. Там же полоняне, сани с добром, обоз ханский. Это недалеко от торфяных болот. Я покажу дорогу. Головин посмотрел на Ургина. – Что делать будем, князь? – Понятное дело, вызволять наших из полона да громить головорезов Курдая. Но без помощи нам это вряд ли удастся. – Почему? Татары в лесу не воины. – Ставку хана и лагерь надо атаковать сразу со всех сторон. Наших сил для этого мало. – Что предлагаешь? – Срочно послать гонца к царю с просьбой выделить еще пару сотен воинов. – Покуда гонец доберется до царя, да тот отправит к нам войско, Курдай спокойно уйдет к границе. Голос подал Алей: – Курдай без отряда мурзы Баранчея никуда не пойдет. – Почему? – Мурза женат на любимой дочери хана. Ургин проговорил: – У нас, Михайло, нет другого выхода. – Он подозвал к себе сына. – Алексей, слушай меня. Возьмешь Смуглова и галопом в Москву. Там в Кремль, прямо к царю. Он тебя примет. Скажешь, мы разбили отряд татар у Благого, знаем, где остановились основные силы хана Курдая, напавшего на наши земли. У него в полоне много наших людей. Передашь, что мы с княжичем Головиным не сможем разбить орду Курдая. Скажешь, я прошу срочно направить к Шепотней переправе две сотни ратников. Ты меня понял, сын? – Да, отец. Сделаю все, как ты сказал. – Только быстро, Лешка. От этого сейчас зависит судьба сотен невольников. – Я все понял. – Езжай с Богом! Отправив гонцов, князь Ургин отдал приказ устраиваться на большой привал. Выходить в лес было решено на рассвете. Затемно подошла дружина княжича Родионова, две сотни всадников. Ее привел сын Ургина. Он же передал отцу наказ государя возглавить войско против хана Курдая. Дмитрий поинтересовался у сына: – Как тебя принял государь, Алексей? – Хорошо, отец, сразу же, как услышал о моем прибытии. Разговаривали мы во дворце. Царь остался доволен тем, что удалось разбить татар мурзы Баранчея. Он сразу же повелел отрядить в твое подчинение дружину княжича Родионова. |