Онлайн книга «Соблазнительное предложение»
|
Она вымыла его и вытерла насухо, затем руки ее опустились к завязкам панталонов, и она посмотрела на него сквозь ресницы. – Позволь доставить тебе удовольствие. Они долго смотрели в глаза друг другу, затем Люк кивнул: – Да. Удовлетвори меня. Мое тело хочет тебя, нуждается в тебе. Она покраснела еще гуще, развязала панталоны и прильнула к нему губами. Член дернулся при первом же прикосновении, нежном, пылком, и по всему телу волнами начало растекаться наслаждение. Опершись на одну руку, другую он запустил в ее волосы, притягивая ее к себе. – Да, Эм, вот так. Полижи его. Это чертовски приятно. Она проводила жарким языком по всей длине его копья. Он был таким толстым, таким возбужденным, и от каждого прикосновения ее губ и языка становился еще тверже. Люку все сильнее хотелось погрузиться в нее. Он просто сходил по ней с ума. По каждому ее местечку. Эмма открыла рот, мужское естество скользнуло глубоко, и пальцы Люка невольно еще крепче вцепились в ее волосы. – Боже, – выдохнул он. – Вот так, ангел. Возьми его в ротик. Глубже. Вот так. Да! Эмма сложила пальцы кольцом и начала водить ими вверх и вниз одновременно с движением губ. Вверх и вниз, вверх и вниз. Влажно, жарко, плотно. Люк застонал – жаркие волны наслаждения разливались во всему телу. Эмма установила ритм движениям, но он хотел распоряжаться сам. Крепче сжав ее волосы, он остановил Эмму и начал сам вонзаться в ее рот и руку. Она принимала его. Глубоко, мягко, влажно. Так сладко, жарко и чувственно. Она расслабилась, позволяя ему самому устанавливать ритм, открываясь ему, принимая все, чего он только не потребует. Он просто обожал в ней эту черту. Обожал ее силу и преданность. Ее страсть и ум… и ее готовность принимать. Это женщина, с которой он хочет быть вместе. Навеки. – Я люблю тебя, – пробормотал Люк, вторгаясь в ее рот. – Люблю тебя, Эмма. Она не могла ответить, не могла сказать ему те же слова. Люк ощутил, как в паху начинает туго скручиваться пружина наслаждения. Он вот-вот достигнет пика. Хрипло выдохнув, он вышел из ее рта. Из члена сочилось семя. Эмма наклонила голову и слизнула его. Люк закрыл глаза, настолько сильным, почти болезненным, было наслаждение. – Я должен войти в тебя, – прохрипел он, лег на кровать и потянул ее на себя. Эмма быстро забралась к нему. Она все еще не сняла ночную рубашку, но Люк по опыту знал, что под рубашкой ничего нет. – Оседлай меня, – скомандовал он. Она села на него верхом. Она готова его принять. Возбудилась, когда ласкала его ртом. – Я не хочу сделать тебе больно, – выдохнула Эмма. – Ты и не сделаешь, – пообещал Люк. – А теперь вбери меня в себя. Прямо сейчас. Она опустила руку, направляя его, и оба застонали, когда стальная длина его естества проникла в ее роскошное тело. – Боже, Эм. Ты такая горячая. Такая тесная. Такая упругая, – бормотал Люк, закрыв под натиском ощущений глаза. Ее жаркие ножны поглотили его. Эмма наклонилась вперед, и затвердевшие соски задели его грудь через тонкую ткань рубашки. Когда они прикоснулись к его собственным чувствительным соскам, Люк застонал от восторга. Он крепко сжимал ее бедра, приподнимая Эмму и снова опуская ее на себя. Даже оказавшись внизу, он сам задавал ритм и темп. Эмма погрузила пальцы в его волосы и полностью отдалась движениям. Она сжимала его все сильнее, а он вторгался в нее, лаская своим телом самые ее чувствительные местечки. Она сжималась все сильнее и сильнее, негромко постанывая и всхлипывая, когда он погружался в нее особенно глубоко. Боже, как он любит эти сладкие звуки! И вдруг ее плоть сжалась вокруг его естества, и она достигал пика резко и жарко. Проклятье! Это было такое наслаждение, что оно казалось чрезмерным! Люк вонзился в нее особенно яростно и тоже достиг вершины наслаждения, хрипло выкрикнув: – Эмма! Семя изливалось из него толчками, и это продолжалось и продолжалось. Люк не мог сдержать этих диких, неистовых толчков, удовольствие захлестнуло его целиком, и он полностью излился в Эмму. Она обмякла на нем, и даже это заставило его содрогнуться. Она лежала на нем, придавив своим весом, но рана не болела – что служило еще одним доказательством полного выздоровления. Они лежали неподвижно, лишь оба вздрагивали после пережитого удовольствия. Наконец Эмма пробормотала: – Ты излился в меня. Он повернул голову, задев губами ее ухо. – Да. Это плохо? Эмма чуть отодвинулась назад, чтобы посмотреть на него. – Что ты, Люк. Это очень хорошо. Я… – Она покраснела и отвела взгляд. – Скажи, Эмма. Теперь она дышала ему прямо в шею. – Я надеюсь, что ты будешь поступать так все время. Это так… – Чувственно? – спросил он. – Да. Чувственно. И… намного более того. Он ее понял. Они сливались в экстазе много раз, но никогда вот так. То, что он в нее излился, казалось более важным, чем любой обет. Он словно дал ей безмолвную клятву. Обещание. Гарантию того, что она принадлежит ему и он будет заботиться о ней, что бы ни случилось. Люк надеялся, что Эмма понимает все это. Верил, что она понимает. В дверь постучались. Недовольно выдохнув, Люк крикнул: – Что случилось? – Ваша семья здесь, сэр, – ответил Болдуин. – Вся? – Да, – сухо подтвердил Болдуин. – Вся. – Отлично. Проводи их в гостиную. Мы присоединимся к ним через несколько минут. Но времени им потребовалось больше. Эмма одела его тщательно, обращая особое внимание на галстук и покусывая губу при каждой попытке уложить складки, как положено. Он сидел покорно, позволив ей суетиться, и только довольная улыбка то и дело трогала его губы. Затем позвали Делейни, чтобы она помогла одеться Эмме, хотя Люк настаивал, что может сделать это сам, и отступил только после того, как Эмма пообещала подарить ему эту привилегию, когда повязки снимут окончательно. И наконец, чистые, одетые и причесанные, они взялись за руки, и Люк поднялся с кресла, на котором просидел последние полчаса. Рана только слегка заныла. Он крепко прижал Эмму к себе, мечтая, чтобы она прижималась к нему вечно. Семья дожидалась их в гостиной. Трент и Сара, Эзме, Сэм, Тео и Марк. Все они встали, когда вошли Люк с Эммой, и Марк зааплодировал. К аплодисментам присоединились и остальные, и Люк невольно смутился и покраснел. |