Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - эрцгерцог»
|
За спиной прошелестел ее голос: – Там кто-то в темноте? – Не хрюкай над ухом, – предупредил я. Тетива звонко ударила по мозоли на руке, стрела исчезла в темноте, что для меня не темнота. Донесся звонкий щелчок, блеснула короткая искра, это металлический наконечник стрелы чиркнул еще и по камню. Ничего не произошло, решетка на месте, однако рычаг чуть приподнялся. Ободренный, я наложил вторую стрелу. Если кто-то идет с той стороны, то рычаг для него должен быть именно на таком расстоянии, чтобы не замедлять шага, а решетка успевала подниматься, не заставляя хозяина склонять на ходу голову. Боудеррия не выдержала, прошептала снова: – Там кто-то есть? – Никого, – ответил я. – Так зачем… – Надо же поупражняться, – объяснил я. – Иначе навыки исчезают. – Ну и время вы нашли! – Да и покрасоваться надо, – добавил я. – При стрельбе из лука особенно красиво смотрится в развороте плечевой корпус. Как он у меня сейчас? Она буркнула зло: – Неплох. – А мышцы? – спросил я. – Двуглавая и трехглавая?.. Про четырехглавую уже молчу, сам вижу, глаз не сводишь… Она что-то прошипела злое, я разжал пальцы, щелчок, стрела исчезла между стальными прутьями. Через мгновение металлический звон, надсадный скрип, решетка дрогнула и с великой неохотой начала подниматься. Я смотрел с тревогой, вот-вот застрянет, механизмы от старости готовы развалиться, все скрипит и дергается из стороны в сторону… Боудеррия все-таки первой проскользнула на ту сторону, замерла с мечами в руках, яростная, как дикая кошка, как же не люблю этих тварей. Я из принципа дождался, когда решетка поднимется на высоту, и прошел с гордо поднятой головой. Дурак, конечно, вдруг бы механизмы издохли. Боудеррия смерила меня злым взглядом. – Чего вдруг? Я вопрос понял верно, буркнул: – А ты думаешь? Перед тобой решил пофанфаронить. – С чего вдруг? Я пожал плечами. – Что с нами делает присутствие женщин. Пусть даже вот таких. Она покосилась недоверчиво, не стала так уж явно обижаться на «вот таких», понятно же, мужчины не любят признаваться в слабости даже перед мужчинами, а перед женщинами так и вовсе… Проходя мимо рычага, я небрежно ухватился за него и двинул в другую сторону. Загрохотало, решетка с облегченным вздохом рухнула вниз. Боудеррия испуганно оглянулась. – Что это? Мы снова в западне? – Разве мы возвращаемся? – осведомился я. Она ответила сердито: – Нет, но… или это вы закрыли? – Я, – ответил я скромно. – Да-да, продолжаю фанфаронить. И распускать хвост. Я тебе уже нравлюсь? Она наморщила нос и стала смотреть только вперед. Гладкие стены идут на строго одинаковом расстоянии друг от друга, у меня даже мелькнула мысль замерить, в самом ли деле везде с точностью до микрона, с ума сойти, кто же прорубил… вернее, проплавил, слишком даже, сверху и снизу все идеально гладкое. Под стеной кое-где человеческие черепа, я не обращал внимание, но насторожился, когда заметил впереди в правой стене ряд отверстий, а на другой стороне пятна копоти. Камень заметно оплавлен, тут уж и женщина могла бы догадаться… – Постой-ка… Она послушно остановилась. Я вернулся, поднял череп и швырнул вперед. Из отверстий в стене выметнулись струи огня. Череп превратился в пылающий комок пламени, на землю упал уже обугленный комочком и тут же рассыпался. Боудеррия посмотрела на меня выразительно. Я поморщился. – И что? – Ничего, – сказала она. – Молчу. – Как все одинаково, – проворчал я. – У меня бы спросили! Я бы им такое напридумывал… Боудеррия спросила: – Там дракон? А как мы пройдем? – В интервал, – ответил я. – Как только брошу – беги следом. Дракону нужно сделать новый вздох перед выдохом. Она сама вернулась, подобрала берцовую кость несчастного, который не решился идти вперед, не сумевшего назад, так и умершего, как буриданов осел. Я взял ее из дрожащих пальцев. – Готова? Беги! Я швырнул кость на секунду раньше. Боудеррия сорвалась с места чуть замедленно, все-таки страшится, впереди полыхнул адский огонь. Я догнал ее, толкнул в спину, и мы пролетели последние ярды сквозь исчезающий огонь и горячий воздух. Она в страхе оглянулась, там нерешительно полыхнуло еще раз, но уже без энтузиазма, птичка пролетела мимо. Даже две. – Господи, что за ужасы! Надеюсь, это последняя? – Уверен, – ответил я и зевнул с протяжным волчьим подвыванием. – Как же это однообразие надоело… Она смотрела на меня с патетическим возмущением. Я со стуком захлопнул пасть, выпрямился гордо, я ж красавец, кивнул и пошел с прямой спиной и развернутыми плечами. Надеюсь, она уже оценила мои широчайшие, а также косые, что старательно уберегают бока от «французских ручек». Под ногами хрустнуло, одна из плит чуть просела. И сразу же впереди из стен напротив друг друга выметнулись два гигантских топора и начали на скорости резать воздух. Она посмотрела на меня и сказала ехидно: – Я молчу-молчу. Даже рот не открываю! – Слишком громко молчишь, – пробормотал я. – И слишком широко не открываешь. Ворона влетит… – Как здесь проходить? – А надо? – спросил я. Она изумилась: – Но вы же… – Ах да, – сказал я. – Вот смотрю на тебя и забываю все время, куда и зачем идем. Видишь, как ты действуешь на мужчин! Она поморщилась. – Так как? Я присмотрелся к топорам, в самом деле не проскочить, измерил взглядом коридор по ту сторону. – Дай-ка твой меч… Она сказала настороженно: – У вас есть свой! – Свой жалко, – ответил я. Она нахмурилась, но подала клинок, но на лице сильнейшее сомнение, стоит ли так делать. Я присел, меч положил на пол, некоторое время присматривался, высчитывая время взмахов. Боудеррия охнула, когда я с силой толкнул меч острием вперед. Он успел проскользнуть под проносящимися стальными лезвиями, прозвенел по камню эфесом и остановился. Боудеррия спросила мрачно: – И что? Я промолчал, сам заколебался, вдруг да не получилось, хотя странно, чтоб у меня да не, однако топоры вроде бы двигаются все медленнее, неохотнее… |