Онлайн книга «День рождения мертвецов»
|
Она разъединилась. И почему, черт возьми, меня никто не слушает? Еще одна двустворчатая дверь. Снова зазвонил мобильный телефон. Я ударил по кнопке: — Я же сказал не преследовать его! Подожди, когда… — Шеф, где вы? — Рона. — Звонили с места осмотра преступления, Меган Тейлор у них, она жива. Мы можем… — Немедленно отправьте группу захвата в каслхиллскую больницу. Перекройте все входы и выходы. Никого не впускать и не выпускать, пока я не скажу. — Но… — Мальчик-день-рождения — Фрэнк Макензи, скажи Дики. И немедленно отправьте туда группу захвата, черт возьми! Если мне повезет, они прибудут туда позже, чем я забью мерзавца до смерти. Сунул мобильник в карман и, толкнув рукой, прошел в еще одну двустворчатую дверь. Коридор вывел меня в небольшой вестибюль. С потолка свисали таблички: «РАДИОЛОГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ», «ОНКОЛОГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ», «МЕДИЦИНСКАЯ РАДИОЛОГИЯ», указывавшие в три разных направления. Направо лифт, сбоку от него — лестница, один из пролетов которой шел к «КАРДИОЛОГИИ», другой спускался в подвал. Кровавый след, змеясь, скрывался в глубине — блестящие красные пятна на серых бетонных ступенях. Да к черту все. Прохромал до лифта, нажал на кнопку. Спина покрылась потом. Дзинь. Двери лифта наконец раскрылись. Поехал вниз. Воздух вонял плесенью, смешанной с каким-то металлическим привкусом. Не медистый запах крови, нет, что-то более древнее. Промышленное. На минуту остановился, приложив голову к холодной бетонной стене. Так, глубокий вдох. Выдох. Не обращать внимания на боль. Не обращать внимания на боль. Уже не болит… Совсем-совсем не болит… Вот ведь кусок дерьма — горит огнем. Стена шершавая. Шагов не слышно, не слышно ни криков, ни звуков борьбы, просто гудение и жужжание машин где-то в глубине. И куда она, черт бы ее побрал, делась?.. Где-то впереди вверху щелкнула лампа, свет загорелся и погас, снова наступила темнота. Достал фонарик, щелкнул кнопкой. Провел лучом по бетонному полу, он высветил дорожку из блестящих красных капель. Они пересекали нарисованную на бетонном полу черную линию, которая вела к моргу. Сказать Элис, чтобы не смела туда соваться. Вперед! Пошел вперед, тяжело опираясь на трость; пот течет по лицу. Каждый шаг — как будто кто-то вбивает мне в подошву раскаленный гвоздь. Чертовый туннель как в тумане. Все дальше и дальше в темноту. Еще один т-образный перекресток. Остановился, отдуваясь, вытер рукавом лицо. Моргнул. Налево или направо? Линия, ведущая в морг, шла направо. В противоположном направлении шел коридор, погруженный в кромешную тьму. И крови там не было. Вот черт!.. Достал пару таблеток трамадола, проглотил. Куда, черт возьми, подевалась Элис? И какого черта меня никто не хочет… Из коридора по левую руку донесся какой-то шорох. Посветил фонариком. Вот она, Элис, в полосатой черно-красной футболке, в кофте с длинным рукавом, сжимает в руках приличный кусок металлической трубы. Похромал к ней, негромко позвал: — Элис? Она крутанулась, глаза расширены от ужаса. Замерла. Потом — улыбка, слегка кривоватая из-за распухшей щеки и синяка под глазом. — Прости… Опустила отрезок трубы и кивнула головой на дверь метрах в полутора от нее с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». — Сказал же тебе — не преследовать его! — Как ты думаешь, почему я здесь стою? А он там. Я, может быть, девушка со странностями, но не совсем тупая. — Нахмурилась. Протянула руку, прикоснулась к моей щеке: — Ты совсем промок. — Сколько он там сидит? — Минуты три, может быть, четыре. Я вытер рукой скользкое от пота лицо: — Ладно. — Пистолет, когда я его достал, казалось, весил целую тонну. — Иди в конец коридора и жди у морга, поняла? Скоро придет подкрепление. Элис кивнула: — Эш, ты только не… — Встала на цыпочки и поцеловала меня в щеку. — Будь осторожен. Повернулась и пошла к развилке, а потом в сторону морга. На пороге, остановившись, обернулась, взглянула на меня и исчезла внутри. Я крепче сжал в руке пистолет. Прохромал до двери с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА» и дернул за ручку. Не заперто. Дверь распахнулась в темную комнату, единственным светом в которой было слабое красное мерцание, шедшее откуда-то сверху. Что-то вроде дежурного освещения. В комнате ничего не было видно из-за стоящих в ней металлических стеллажей, заставленных коробками с резиновыми перчатками, большими бутылями с дезинфицирующим раствором и рулонами черных пакетов для мусора. Здесь было жарко, воняло аммиаком и еще чем-то, мерзким и землистым. Чем-то вроде орехового масла и сырого бекона. Я поднял фонарик и провел лучом по полкам: — Макензи, я знаю, что ты здесь. Все кончено. Какое-то шуршание. Как будто что-то мелкое скребется. Прислонился спиной к стене и медленно пошел к тому месту, где кончались полки. — Черт! Одна из стен почти до потолка была заставлена металлическими клетками. В свете фонарика вспыхнули сотни крохотных красных точек. Крысы. Пapa мерзких тварей зашипела на меня. Я провел лучом фонаря дальше, и вот он, Фрэнк Макензи, — стоит, прислонившись спиной к полке. Дрожит. Нос уже никогда не будет прямым. Кровь образовала на рубашке что-то вроде пятен Роршаха. Поднял пистолет: — Где Кети? Он отшатнулся, уставился на ноги, руки пауками забегали по полке. — Я не… — ГДЕ МОЯ ДОЧЬ, МАТЬ ТВОЮ? — Это не я, меня заставили, они… — Где она? — Я, хромая, подошел к нему. Крысы повернулись и уставились на меня. Задергались чешуйчатые розовые хвосты. — Я… — Он дернул плечом. — Они забрали ее. Они ее выкопали и забрали. Выкопали? Что-то плотное встало у меня поперек горла, перекрывая воздух… Ребекка. Они выкопали Ребекку вместе с остальными. — Не Ребекка! Кети! Где Кети? Ее не было на твоих кровавых снимках. ГДЕ ОНА? Он, нахмурившись, взглянул на меня: — Кети? Мы не… Кто такая Кети? — Кети Хендерсон. Кети Николь. Моя дочь, черт возьми! — Я вынул бумажник, раскрыл и показал ему фотографию. — Кети! — Я не знаю, никогда ее раньше не видел, это… |