Онлайн книга «Не считая собаки»
|
– Где мистер Дануорти? – спросил я Уордер, не дожидаясь, пока поднимется кисея. Ухватив Верити за руку, я выпутался из занавесей и шагнул к пульту. – Мистер Дануорти? – в недоумении обернулась Уордер. Нарядная, в цветастом платье и с завивкой, которая делала ее почти симпатичной. – Он в Лондоне, – откликнулся вошедший Каррадерс. Тоже нарядный и отмытый от сажи. – Я гляжу, ты нашел Верити? Случаем, не проверили, на месте ли пенек, пока были в Ковентри? – Проверили. Зачем мистер Дануорти отправился в Лондон? – У леди Шрапнелл в последнюю минуту возникла идея, что пенек могли во время блица поместить на хранение вместе с сокровищами из Британского музея – в нерабочий тоннель метро. – Нет, он не там. Позвони мистеру Дануорти и попроси немедленно возвращаться. Ти-Джей, надеюсь, с ним не поехал? – Я оглянулся на экраны с моделями Ватерлоо. – Нет. Переодевается. Через минуту придет. А что такое? – Где леди Шрапнелл? – Леди Шрапнелл? – Уордер словно впервые о ней услышала. – Ну да, леди Шрапнелл. Ковентрийский собор. Наш кошмар наяву. Леди Шрапнелл. – Я думал, ты от нее бегаешь, – заметил Каррадерс. – Сейчас – да. Но через несколько часов она мне может понадобиться. Так ты в курсе, где она? Они с Уордер переглянулись. – В соборе, надо думать. – Кто-нибудь выясните точно. И узнайте, какие у нее планы на остаток дня. – Планы? – изумился Каррадерс. – Сами идите и ищите, если охота, – одновременно с ним произнесла Уордер. Да, одной завивкой тут делу не поможешь. – А я и так зашиваюсь! Она взвалила на меня глажку напрестольных пелен и… – Ладно, – махнул я рукой. С леди Шрапнелл можно повременить, есть заботы поважнее. – Тогда еще кое-что. Мне нужны номера «Ковентри стэндард» и «Мидлендс дейли телеграф» с пятнадцатого ноября по… – Я вопросительно посмотрел на Каррадерса. – Ты когда вернулся из Ковентри? – Три дня назад. В среду. – А в Ковентри какое число было? – Двенадцатое декабря. – Значит, с пятнадцатого ноября по двенадцатое декабря, – уточнил я для Уордер. – И не подумаю! – возмутилась она. – Мало того, что мне эти пелены гладить и три стыковки проводить. И альбы отпаривать. Льняные! Сколько на свете немнущихся тканей, которые не превращаются в жеваную тряпку, стоит хористу шевельнуться, но нет, ей подавай лен! Господь, видите ли, в мелочах! И мне еще вам газеты добывать? – Я добуду, – вмешалась Верити. – Тебе факсимильную копию или только статьи? – Факсимильную. Верити кивнула. – Возьму в Бодлеинке. Скоро вернусь. Она вышла, одарив меня улыбкой наяды. – Каррадерс, ты должен сгонять в Ковентри, – продолжил я. – Ковентри? – Каррадерс, отпрянув, врезался в Уордер. – Ни за что. С меня прошлого раза хватило. – Тебе не придется бегать под бомбами. Мне нужно… – Даже близко не подойду. Помнишь кабачковое поле? Собак этих окаянных? И не проси. – Да не в прошлое, – наконец объяснил я. – Мне всего лишь требуются кое-какие данные из церковных архивов. Можешь на метро доехать. Поищи мне… Вошел Ти-Джей, тоже нарядный – в белой рубашке и короткой профессорской мантии. Леди Шрапнелл что, дресс-код успела ввести? – Минутку, Каррадерс. Ти-Джей, вы очень кстати. Смените, пожалуйста, фокус в модели нашего диссонанса. – Сменить фокус? – опешил Ти-Джей. – Место возникновения. – Мы вляпались еще в один диссонанс? – всполошилась Уордер. – Только этого не хватало! Мало мне пятидесяти льняных альб, трех стыковок и… – Ти-Джей, вы говорили, что самокоррекция может распространяться и назад во времени от диссонанса? – напомнил я, не слушая Уордер. Ти-Джей кивнул: – Да, в некоторых моделях появлялись примеры превентивной самокоррекции. – И тот единственный случай, когда значимый объект беспрепятственно покинул свою пространственно-временную среду, как раз наблюдался в рамках самокоррекции? Он снова кивнул. – И еще вы говорили, что наш диссонанс не совпадает ни с одной из моделей Ватерлоо. Давайте посмотрим, совпадет ли после смены фокуса. Ти-Джей послушно уселся перед стеной с экранами и засучил рукава мантии. – Куда смещать? – На Ковентрийский собор. Четырнадцатое ноября… – Четырнадцатое ноября? – хором переспросили Ти-Джей и Каррадерс. Во взгляде Уордер отчетливо прочиталось: «И сколько перебросок подряд, дружок?» – Четырнадцатое ноября, – твердо повторил я. – 1940 года. Время не знаю – между без четверти восемью вечера и одиннадцатью. Предположительно около половины десятого. – Но это же в разгар налета, – нахмурился Каррадерс. – Куда никого из нас сеть упорно не пускала. – Что все это значит, Нед? – спросил Ти-Джей. – «Тайна авторучки» и Эркюль Пуаро. Мы брались за дело не с того конца. Что, если диссонанс вызвало не спасение кошки? Что, если это уже самокоррекция, а настоящий диссонанс произошел раньше? Или позже. Ти-Джей принялся вводить данные. – На переброске Верити сдвиг не увеличивался, – продолжил я. – Хотя достаточно было пяти минут в любую сторону, чтобы спасение Принцессы Арджуманд не состоялось. И сеть, в свою очередь, могла бы ее не выпустить. Однако нет, вся страховочная система бездействовала. При этом меня сдвигом закинуло в Оксфорд на встречу с Теренсом, из-за которой он разминулся с Мод, но зато смог занять у меня денег на лодку и отправиться на свидание с Тосси. Что, если континуум именно этого и добивался? И все то, что мы считали признаками распада – мое попадание в Средние века, застрявший в Ковентри Каррадерс, – тоже элементы самокоррекции? На экране появилась таблица с координатами. Ти-Джей, скользнув взглядом по колонкам, ввел еще данные и снова просмотрел таблицу. – Только фокус менять? – уточнил он. – Вы говорили, что расхождения возникают лишь в непосредственной близости от эпицентра. Но что, если эпицентр не в Мачингс-Энде – а в соборе во время налета? И мы с Верити наблюдали там именно расхождение – то, как все обернулось бы, если не устранить диссонанс? – Любопытно, – согласился Ти-Джей, введя еще несколько цифр. – Только фокус, – резюмировал я. – Те же события, тот же сдвиг. – Это небыстро, – предупредил он, не переставая забивать координаты. Я повернулся к Каррадерсу. – Значит, что нужно выяснить в Ковентри… – Протянув руку за спиной Уордер, я взял наладонник и начал диктовать в него. – Фамилии служащих в соборе в 1940 году – и церковных, и светских. А еще записи о бракосочетаниях из приходской книги – с 1888-го по… – Я задумался. – По 1915 год. Нет, лучше по 1920-й для верности. |