Онлайн книга «Врата Мёртвого Дома»
Прежде чем Скрипач успел ответить, другой ухмыльнулся и указал на повозку. Под ней явно виднелись колени и ступни девочки. — Мезланка? — спросил Скрипач. Главарь пожал плечами. — А кто ещё? Не бойся, грал, мы поделимся. Сапёр услышал, как Апсалар испустила тихий, долгий вздох. Он чуть откинулся в седле. Группа разделилась, чтобы обойти Скрипача, Крокуса и Апсалар. Сапёр небрежно склонился в сторону ближайшего мужчины и вонзил острие своего длинного ножа ему в основание черепа. Гральский мерин крутнулся под Скрипачом и лягнул обеими задними ногами так, что проломил копытами грудь другого человека и отбросил тело далеко в сторону. Скрипач натянул поводья, а затем ударил пятками в бока коню. Тот метнулся вперёд и подмял не в меру щедрого главаря. Из-под тяжёлых копыт мерина послышался треск костей и тошнотворный звук раскалывающегося черепа. Скрипач повернулся в седле, чтобы найти оставшихся троих. Двое мужчин корчились от невыносимой боли рядом с Апсалар, которая спокойно сидела в седле, сжимая в затянутых в перчатки руках по широкому ножу-кефре. Крокус спешился и теперь присел рядом с последним телом, чтобы выдернуть метательный нож из окровавленного горла жертвы. Все трое обернулись, услышав треск глиняных черепков, и увидели, что девочка выбралась из-под повозки, поднялась на ноги, а затем стрелой метнулась в тень переулка и скрылась из виду. Затем из-под арки северных ворот послышался топот копыт. — Скачите вперёд! — рявкнул Скрипач. Крокус запрыгнул на спину своему коню. Апсалар убрала клинки в ножны и коротко кивнула сапёру, собирая поводья. — Через город — к южным воротам! Скрипач проводил взглядом уходящих галопом лошадей, затем соскользнул со спины мерина и подошёл к тем двоим, которых ранила Апсалар. — Ага, — выдохнул он, когда подошёл ближе и увидел, что обоим девушка вспорола пах, — вот эту девчонку я знаю. В город въехал отряд всадников. Все они повязали наискосок через грудь охряные кушаки поверх кольчуг. Командир уже было открыл рот, чтобы заговорить, но Скрипач успел первым: — Неужто всякой дочери грозит опасность в этом семи-проклятом городе?! Она вовсе не мезланка была, клянусь предками! Такой у вас Апокалипсис? Тогда я помолюсь, чтоб ямы со змеями ждали вас всех в Семи Преисподних! Командир нахмурился. — Грал, ты утверждаешь, что эти люди были насильниками? — Мезланские потаскухи получают, что заслужили, но эта девочка была никакая не мезланка. — И ты убил их. Всех шестерых. — Да! — А кто были другие два всадника с тобой? — Паломники, которых я поклялся защищать. — И вот они поехали в сердце города… а ты остался тут. Скрипач нахмурился. Командир поглядел на жертв. — Двое ещё живы. — Да будут они прокляты ещё сотней тысяч вздохов, прежде чем Худ их заграбастает. Командир опёрся на луку седла и немного помолчал. — Догоняй своих паломников, грал. Им нужна твоя защита. С ворчанием Скрипач снова сел в седло. — Кто теперь правит в Г’данисбане? — Никто. Армия Апокалипсиса удерживает только два квартала. Остальные возьмём к утру. Скрипач развернул коня, ударил пятками в бока и пустил лёгким галопом. Отряд за ним не последовал. Сапёр выругался себе под нос — командир был прав, нельзя было посылать Крокуса и Апсалар в город одних. Повезло ещё, что это выглядело типично по-гральски — не мог же «настоящий грал» упустить возможность похвастаться перед краснопоясными всадниками, разразиться проклятиями и лишний раз продемонстрировать неприступную гордыню кочевника — но это же выглядело наплевательски по отношению к клятве защищать паломников. В глазах командира Скрипач заметил лёгкое презрение. В общем, он повёл себя немного слишком по-гральски. Если бы не пугающие дарования Апсалар, эти двое сейчас были бы в серьёзной опасности. Сапёр поскакал в город и с некоторым запозданием заметил, что мерин слушается каждого его движения. Конь, конечно, знал, что Скрипач не грал, но, судя по всему, решил, будто ведёт он себя вполне подобающе, так что можно и проявить немного уважения. И это, подумал Скрипач, единственная сегодняшняя победа. На центральной площади Г’данисбана разразилась бойня. Скрипач догнал своих спутников, когда они ещё только пустили лошадей шагом, оглядывая чудовищную картину. На стук копыт оба обернулись, и Скрипач смог только кивнуть, увидев облегчение на лицах, когда они его узнали. На краю площади замешкался даже гральский мерин. Тел на каменной мостовой было несколько сотен. В основном старики, старухи да дети. Всех зверски порубили на куски или, в некоторых случаях, сожгли заживо. Вонь разогретой на солнце крови, жёлчи и палёной плоти густым облаком окутывала площадь. Скрипач сглотнул, чтобы подавить отвращение, откашлялся. — За этой площадью, — проговорил он, — никто даже не притворяется, будто что-то контролирует. Крокус обвёл сцену дрожащей рукой. — Это всё малазанцы? — Да, парень. — Во время завоевания малазанцы так же поступали с местными? — Ты к тому, что это только воздаяние? Апсалар заговорила, и в её голосе прозвучало почти личное чувство: — Император воевал с армиями, а не с мирными жителями… — Если не считать Арэна, — язвительно вставил Скрипач, припомнив собственные слова, обращённые к таннойскому духовидцу. — Когда в городе поднялись т’лан имассы… — Не по приказу Келланведа! — возразила она. — Кто направил т’лан имассов в Арэн? Я тебе скажу. Стерва, глава Когтей, женщина, которая выбрала себе новое имя… — Ласиин. — Скрипач удивлённо поглядел на девушку. — Такого утверждения я прежде не слышал, Апсалар. Не было никаких письменных приказов — не нашли, во всяком случае… — Нужно было её убить прямо там и тогда, — пробормотала Апсалар. Скрипач ошеломлённо посмотрел на Крокуса. Даруджиец только покачал головой. — Апсалар, — медленно сказал сапёр, — ты же была ребёнком, когда Арэн восстал, а затем пал перед т’лан имассами. — Я знаю, — ответила девушка. — Но эти воспоминания… такие ясные. Меня… послали в Арэн… увидеть бойню. Выяснить, что случилось. Мы… ругались со Стервой. Никого больше не было в той комнате. Только Стерва и… и я. Спутники добрались до противоположного конца площади. Скрипач придержал коня и долго молча смотрел на Апсалар. Крокус сказал: — Тебя одержал Узел, покровитель убийц. Но эти воспоминания принадлежат… |