Онлайн книга «Невеста желает знать»
– Даже Каслтон? Пиппа поколебалась. Нечто, очень похожее на угрызения совести, не давало покоя. Граф наверняка ждал ее с лимонадом, гревшимся в руке. Мистер Кросс, казалось, прочитал ее мысли: – Он скучает без вас. Возможно, дело в темноте. Или всему виной боль в ноге. Или их молниеносная переброска словами заставила ее почувствовать, что она, кажется, нашла человека, который рассуждал так же, как она. Пиппа так и не поняла, почему выпалила: – Он хочет, чтобы я дала кличку его собаке. Последовало долгое молчание, во время которого она все время боялась, что он рассмеется. «Пожалуйста, не смейся». Кросс не рассмеялся: – Вы выходите за него замуж. Вполне обычная просьба. Он ничего не понял. – Тут нет ничего обычного. – С ней что-то не так? – С собакой? – Да. – Нет, думаю, она славная животинка. Пиппа подняла руки и снова уронила: – Просто это кажется таким… таким… – Окончательным. Значит, все-таки понял. – Совершенно верно. – Но это окончательно. Вы станете его женой. Вам придется давать имена его детям. Каждый подумал бы, что кличка собаки – самая легкая часть. – А мне кажется, самая трудная. Пиппа глубоко вздохнула: – Вы когда-нибудь задумывались о женитьбе? – Нет, – ответил Кросс мгновенно. И честно. – Почему нет? – Это не для меня. – Вы, кажется, так уверены в этом. – Уверен. – Откуда вам знать? Он не ответил. От этой необходимости его спасло появление Тротулы, которая выскочила из-за угла дома со счастливым, взволнованным «гав». – Ваша? – спросил он. Пиппа кивнула, и спаниель замер у их ног. Кросс нагнулся, чтобы погладить блаженно вздохнувшую собаку. – Ей нравится, – обрадовалась Пиппа. – Какая у нее кличка? – Тротула. Уголок его губ поднялся в легкой понимающей усмешке: – В честь Тротулы де Салерно? Итальянского доктора? Конечно, он должен был знать имя ученого. – Женщины-доктора. Кросс покачал головой: – Ужасная кличка! Возможно, вам не стоит называть собаку Каслтона. – Вовсе нет! Она прекрасная тезка Тротулы де Салерно. – Нет. Я допускаю, что она была превосходным доктором и ученым, но тезка… – Он почесал уши спаниеля. – Бедная скотинка! На сердце у Пиппы потеплело – такого доброго тона она еще от него не слышала. – Хозяйка ужасно с тобой обошлась. Тротула легла на спину, бесстыдно показывая брюшко. Кросс почесал его, и Пиппа была заворожена его сильными красивыми руками. – Я бы предпочла остаться здесь. С вами, – пробормотала она. Его пальцы замерли. – Что случилось с вашей нелюбовью к нечестности? Ее брови сошлись. – Она осталась со мной. – Вы пытаетесь сбежать со своей помолвки с другим мужчиной. По-моему, это величайшая нечестность. – Не с другим мужчиной. Кросс словно окаменел: – Прошу прощения? Пиппа поспешила объяснить: – То есть вы, конечно, другой мужчина, но вы не настоящий мужчина. То есть не представляете угрозы для Каслтона. С вами я в полной безопасности… Она осеклась, внезапно почувствовав, что о безопасности не может быть и речи. – И тот факт, что вы просили меня помочь вам в поступках, которые вполне могут уничтожить вашу репутацию и положить конец вашей помолвке, ничего не значит? – Но это все еще не делает вас мужчиной, – выпалила она быстро. Слишком быстро. Достаточно, чтобы немедленно взять свои слова обратно: – Я хотела сказать… то есть вы знаете, что я хотела сказать. Не то, что имеете в виду вы. Кросс тихо засмеялся: – Сначала вы предлагаете заплатить мне за секс, потом ставите под вопрос мою мужественность. Человек с более слабой волей принял бы ваши слова близко к сердцу. Глаза Пиппы широко распахнулись. Она вовсе не собиралась намекать… – Я не… Он шагнул к ней и встал достаточно близко, чтобы она ощутила идущий от него жар. – Человек с более слабой волей попытался бы доказать вашу неправоту. Пиппа с трудом сглотнула. Кросс буквально подавлял ее своим ростом. Выше, чем любой из ее знакомых… – Я… – Скажите, леди Филиппа… Он поднял руку. Указательный палец остановился в одном волоске от ее верхней губы, но не касаясь… – Изучая анатомию, вы узнали название области между носом и губой? Пиппа раскрыла рот, борясь с желанием податься вперед. Ощутить его прикосновение. – Philtrum, – прошептала она. – Умница, – улыбнулся он. – Это латынь. Вы знаете перевод? – Нет. – Это означает «любовное зелье». Римляне считали это место самым эротичным во всем теле. Они называли его «лук Купидона» – из-за того, как он формирует верхнюю губу. Говоря это, он провел пальцем по ее губе: скорее искушение, чем прикосновение… Голос стал мягче. Ниже. – Они считали его меткой бога любви. Пиппа тихо вздохнула: – Я этого не знала. Он наклонился ниже, рука упала. – Готов биться об заклад, что в человеческом теле есть много всего такого, чего вы не знаете, мой маленький эксперт. И я был бы счастлив всему вас научить. Кросс стоял так близко… слова, скорее выдох, чем звук. Она ощущала их ухом, щекой, и это обрушивало на нее миллион ощущений. «Именно это я должна была испытывать с Каслтоном». Мысль пришла ниоткуда. Пиппа постаралась выбросить ее из головы, решив все обдумать позднее. Но сейчас… – Я бы хотела научиться. Кросс улыбнулся. Изгиб его губ… philtrum… был так близко… такое же опасное оружие, как то, в честь которого его назвали. – Это ваш первый урок. Пиппа хотела, чтобы именно он научил ее всему. – Не дразните льва, – сказал он. Его слова дотрагивались до ее губ, раздвигали их прикосновением. – Ибо он наверняка укусит. |