Онлайн книга «Жар-птица»
|
– Он считал себя лучше всех остальных. Алекс кивнул – «разве бывает по-другому?». Положив книгу, он посмотрел на фотографию межзвездного корабля, которую показывала мне Говард во время своего визита. Она висела прямо напротив входа, и каждый, кто входил в комнату, в первую очередь видел ее. – Именно так она висела у него в доме, – сказала Говард. Алекс рассмотрел снимок с разных сторон, после чего повернулся к хозяйке. – Госпожа Говард, она имела какое-то особое значение для профессора Робина? – Мне об этом неизвестно. Алекс снова повернулся к фотографии и покачал головой. – Что такое? – спросила я. – Где-то я ее уже видел. Мне она раньше не попадалась. На вид корабль был старым, со слишком толстым фюзеляжем. Возле главного люка я разглядела два странных символа. На мостике – отдельные иллюминаторы вместо панорамного окна. – Что скажете, господин Бенедикт? Алекс весело улыбнулся. – Мы с радостью поможем вам, госпожа Говард. Кольцо и таблички, наверное, можно легко продать, и книги тоже. С фотографиями всегда сложнее: они не уникальны. Понимаете, о чем я? Но думаю, все не так уж плохо. – Он поколебался. – И все же, госпожа Говард, я попросил бы вас немного потерпеть. Если вы дадите мне немного времени, стоимость предметов, возможно, удастся повысить. – Можно поинтересоваться, на что именно вам требуется время? – Пока точно сказать не могу. Нужно узнать побольше о профессоре Робине. Мы поднимались в ночное небо, направляясь домой. Алекс молчал. Еще не полностью стемнело, но прямо над нами висел серп луны. – Об этом парне говорят разное, – наконец сказал он. – Например? – Ты знаешь, что существует Общество Кристофера Робина? – Нет. В самом деле? И кто в него входит? Физики? – Физики, историки, энтузиасты. – Ясно. – Они каждый месяц собираются в Санове. По его тону я все поняла. – Надеюсь, мы не летим туда? – Почему бы и нет? – Какой смысл? – Кто лучше других сможет повысить интерес к артефактам Робина? Конечно, страстные поклонники его трудов. – Но разве речь идет не о физике? Как увлечь коллекционеров физикой? – Чейз, речь идет об альтернативных вселенных и черных дырах. Мы пролетали над рекой Мелони. Возле одного из казино запускали фейерверки – кто-то устраивал праздник. – Алекс? – Да, Чейз? – Есть много людей, которые исчезли. Почему Робин так привлекает энтузиастов? Что порождает энтузиазм? Глаза его слегка вспыхнули. – Робин работал в пограничных областях науки. В частности, его интересовало, живет ли какая-то часть нас после смерти. – И на чем он остановился? – Я не смог выяснить, остановился ли он на чем-нибудь. Робин исследовал пограничные области. Большинство его коллег считали, что он выходит за пределы дозволенного. Он задавал вопросы, которые никто больше не осмеливался задать. – Например, существуют ли альтернативные вселенные. – Да. – Я думала, что существование альтернативных вселенных доказано. – Математически. Но Робин, видимо, искал способ перейти из одной вселенной в другую. – Вот как? – И еще он считал, что у нас могут гостить обитатели других миров. – Шутишь? Алекс рассмеялся. – Думаю, он на это надеялся. Так или иначе, многих озадачивает тот факт, что он пропал без вести в ночь, когда случилось землетрясение в Коландре. – Подозреваю, в ту ночь многие пропали без вести. – Во время землетрясения его там не было. – Что же, по их мнению, произошло? – Есть гипотеза, что в ту ночь столкнулись две вселенные. Это и стало причиной землетрясения. – Бред какой-то. – Ах, доктор Колпат, я был бы рад, будь это так. Однако некоторые его поклонники считают, что Робин воспользовался возможностью и перешел в другую вселенную. Думаю, физиков среди них нет. – Ладно. Я же знаю, ты не веришь во все это. – Конечно, – рассмеялся Алекс. – Но отдельные крайности идут нам на пользу. – Вряд ли сумасшедшие покупают антиквариат, – сказала я. – Неважно. Благодаря им поднимется интерес к Робину. А больше нам ничего и не требуется. – Ладно. – Некоторые эксцентричные господа заявляют, будто он стремился доказать существование призраков. Они утверждают, что Робину было известно о людях или других живых существах, которые попадали в межпространственные течения и не могли из них выбраться. Платон писал, что кладбища по ночам теряют покой. Он считал, что причина этого – чрезмерный материализм людей, которые слишком привязаны к радостям бытия и после смерти не могут полностью освободить душу. Робин, как полагает кое-кто, выдвинул такую идею: оказавшись при столкновении не в том месте, можно навсегда угодить в ловушку. – Об этом где-нибудь говорится? – В общем-то, нет. Видишь ли, Робин любил пошутить. Трудно сказать, что он в действительности думал обо всем этом. Он выступал на разных мероприятиях, и ему задавали вопросы: «Может ли человек застрять между измерений? Или на кладбище?» И Робин им подыгрывал: «Конечно же, может». При взгляде на него сразу становилось ясно: он знает, что говорит нелепицу, и все же немного надеется, что это на самом деле так. – Ясно… – Он не желал отвергать ту или иную идею лишь потому, что она выглядела абсурдной. Однажды он сказал, что, если столкновение произойдет, жертв не избежать. – Звучит зловеще. – Да. – Но никто не воспринимал его высказываний всерьез. – Чейз, ни от кого не требуется воспринимать что-либо всерьез. Неважно, насколько верны его идеи. Главное – заинтересовать людей. Сейчас самое подходящее время. Встреча состоится в эти выходные, и я намерен там быть. Поедешь со мной? Я выбросила предстоящую встречу из головы, но под конец недели мне позвонил Джерри Малдун, психиатр на пенсии, которому, вероятно, вредил избыток общения с пациентами. Свободный от эмоций, с механической улыбкой, он совершенно не умел сочувствовать другим, хотя и считал, что у него это прекрасно получается. Алекс разговаривал с другим торговцем, и я спросила, чем могу помочь. – Как я понимаю, – сказал он, – у вас есть личные вещи, принадлежавшие Крису Робину? |