Онлайн книга «Сиятельный»
Я беспечно улыбался – да, но внутри все так и леденело от ужаса. Если вчера Исаак Левинсон не сумел дозвониться до своих деловых партнеров в Новом Свете, от виселицы меня спасет только чудо. – Вот как? – прищурился старший инспектор. – Могу поинтересоваться, на чем основывается ваша уверенность в удачном исходе процесса? – В Нью-Йорке сейчас глубокая ночь, – просто ответил я. – К полудню все прояснится. – В Нью-Йорке? – У господина Левинсона были обширные деловые интересы. – Вы хотите сказать… Я кивнул и подтвердил: – Когда мы расставались, Исаак намеревался сделать звонок в Новый Свет. Телефонистка должна была зафиксировать время начала переговоров и время их окончания, а собеседник банкира наверняка подтвердит, что разговаривал именно с ним. Бастиан Моран молча поднялся из-за стола, убрал все документы обратно в папку и покинул камеру. Я рассмеялся ему в спину, вытянул ноги и откинулся на спинку стула. Подождем… Старший инспектор вернулся нескоро. Уселся напротив, задумчиво поглядел на меня, потом с неприкрытым ожесточением произнес: – Вы могли покинуть особняк и прокрасться обратно через крышу. Я с демонстративной ленцой спросил: – Неужели обнаружили следы взлома? И что мешало вам осмотреть место преступления раньше? – Вы вполне могли обеспечить себе алиби, – продолжил Бастиан Моран, словно не услышав моих слов. – Кто угодно мог это сделать! – возразил я, вновь начиная понемногу закипать. – Кто угодно мог пробраться внутрь! – Вы связаны с убитым и с местом преступления. Мотив мы отыщем, не сомневайтесь. А пока остается доказать, что вы имели возможность совершить преступление. Для начала этого будет достаточно. Старший инспектор поднялся из-за стола, распахнул дверь и запустил в камеру худого господина в белом докторском халате. Медик с изможденным лицом запойного пьяницы выставил на стол оцинкованную жестяную коробку и, откинув крышку, достал скальпель и на треть заполненную маслянистой суспензией пробирку. – Можно приступать? – уточнил он. – Да, прошу вас, – разрешил Бастиан Моран. – Тогда во избежание недоразумений зафиксируйте пациенту голову. Старший инспектор зашел мне за спину и, положив ладонь на лоб, притянул затылок к высокой спинке стула. – Вы что творите?! – возмутился я. – Перестаньте! Невозмутимый медик смочил ватку спиртом, ухватил меня за указательный палец и тщательно продезинфицировал его подушечку. – Успокойтесь, достаточно будет пары капель крови. – Зачем? – рыкнул я, но вырывать руку все же перестал. Скальпель выглядел чертовски острым, и мне вовсе не хотелось оказаться с перерезанным сухожилием или с пальцем, распоротым до кости. Укол вышел совершенно безболезненным; медик подставил край пробирки к порезу, собрал несколько капель крови и приложил к ране ватку. – Зажмите, – подсказал он, взбалтывая содержимое колбочки. Подсказал не из симпатии лично ко мне или абстрактного человеколюбия, а в силу намертво въевшегося в его натуру профессионализма. Бастиан Моран отпустил мою голову и поинтересовался: – Этого и в самом деле достаточно? – Более чем, – подтвердил медик. После интенсивного встряхивания содержимое пробирки приобрело однородный розовато-серый оттенок, потом жидкости начали расслаиваться. – Долго ждать реакции? – Не дольше трех минут, – ответил медик, сунул руку под халат и достал карманные часы. – Даже меньше. – Что вы задумали, черт вас дери? – возмутился я, но ответа не получил. Меня попросту проигнорировали. Медик с интересом наблюдал за пробиркой, а Бастиан Моран уселся за стол, закурил, потом уточнил: – Насколько надежен результат? – Результат объективен, – ответил медик. – Либо да, либо нет. – Уверены? – Абсолютно. Успешная диагностика активной стадии этого наследственного заболевания возможна в ста случаях из ста! Но старшему инспектору это заверение убедительным не показалось. – В активной стадии? – нахмурился он. – Что вы подразумеваете под активной стадией, доктор? Меня об этом не предупреждали! – Активная стадия – это месяц со дня последней трансформации, – сообщил медик, продолжая изучать содержимое пробирки на просвет. – Какого черта! – рявкнул я и со всей силы шибанул руками по столу. – Что вы задумали? Объясните! Медик посмотрел на старшего инспектора; тот затянулся, выпустил к потолку струю дыма и невесело усмехнулся: – В доме Левинсона порезвился оборотень, что дает убийце неплохой шанс избежать петли. – Бастиан Моран вновь затянулся и повернулся к медику: – Доктор, что грозит страдающему этим, как вы изволили выразиться, наследственным заболеванием, если адвокат в суде сумеет доказать его невменяемость на момент совершения преступления? – Электротерапия вкупе с медикаментозным лечением в целом показывает неплохой результат, но я бы настаивал на лоботомии, которая гарантирует полное излечение в ста случаях из ста. И, разумеется, обязательная стерилизация. – Видите, Леопольд, чистосердечное признание позволит сохранить вам жизнь. Просто скажите, что действовали во сне, как сомнамбула. Возможно, суд примет это во внимание. – Непременно примет, – подтвердил медик. – К дьяволу ваши советы! – выругался я. – Я никого не убивал! Я не оборотень! Но зерна сомнений упали на благодатную почву, и меня затрясло. Скажи, что действовал во сне. Как сомнамбула… А могу я быть уверен, что это не мой очередной кошмар? Что напряжение последних дней не сказалось и не подтолкнуло мое больное воображение в этом направлении? Не превратил ли мой беспокойный талант в зверя меня самого? Бред! Реагент может показать реакцию, но это не сделает меня убийцей! Жидкости в пробирке продолжали расслаиваться; кровь тонким слоем скапливалась на самом верху. – Ну что? – не выдержал я. – Что скажете? Медик в мою сторону даже не взглянул. Вновь достал из жилетного кармана часы, отщелкнул крышку, хмыкнул и поставил пробирку на стол. – Ничего, – оповестил он после этого старшего инспектора. – Вы уверены? – вскинулся Бастиан Моран. – Смотрите сами, – указал медик на пробирку. – Никакой реакции на серебросодержащий реагент. Ни малейшей. – Это доказывает, что подозреваемый не оборотень? |