Онлайн книга «Соленый ветер»
Мэри указала на одно из окон: – Видишь, вон там? Открытое окно на седьмом этаже? Я кивнула. – Я нашла там полячку с ребенком, они умерли от голода. Нацисты проводили над ними эксперимент. Наблюдали через окно и все записывали. Я читала бумаги. Она умерла через девять дней. Ребенок – через одиннадцать. Меня передернуло. – Но ужас закончился, – гордо продолжила Мэри. – Генерал Хоули преобразил это место. За последние две недели поступило около тысячи человек, и будут еще. Я не могла оторвать взгляд от седьмого этажа. – Анна? – Да? – слабо отозвалась я. – Ты готова? – Надеюсь. Мы поднялись по ступенькам и зашли внутрь. В густом, тяжелом воздухе повис мрак. Зло, творившееся здесь, не могло исчезнуть бесследно. Можно оттереть стены, отмыть полы, но ощущение зла по-прежнему витало в воздухе. Мэри нажала кнопку девятого этажа, лифт поехал вверх. Первый, второй этаж. Мои мысли замелькали вместе со световым табло. Он в сознании, узнает меня? Третий этаж. Он меня еще любит? Четвертый. Что нас ждет? – Ах, Мэри, – я вцепилась в руку подруги, – мне так страшно… Она не стала меня утешать или успокаивать: – Ты правильно сделала, что приехала. Подведешь итог, не важно, какой. Я вздохнула. – Ты общалась с Китти? На мгновение Мэри смутилась, и я поняла, что до нее дошли отголоски истории наших отношений на острове. – Насчет этого, – нервно начала она, – я должна тебе кое-что сказать. После того как я позвонила… Вдруг лифт остановился на пятом этаже, и в кабину зашли врач с двумя медсестрами, прервав наш разговор. Мы вышли на девятом, и я невольно ахнула. На койках лежало около трехсот раненых солдат, укрытых темно-зелеными шерстяными одеялами. – На этом этаже много тяжелых пациентов, – объяснила Мэри. Сердце бешено заколотилось в груди. – Где он? – лихорадочно озираясь, спросила я. – Мэри, отведи меня. К нам подошла медсестра моего возраста и кивнула Мэри: – Я думала, сегодня у тебя выходной. – Да, – ответила Мэри, – я здесь ради подруги. Она хочет повидать мистера Грина. Сестра посмотрела на меня и снова на Мэри: – Уэстри Грина? Звук его имени в устах другой женщины заставил меня содрогнуться. – Да. Уэстри Грина. Медсестра повернулась ко мне. Ее глаза сузились: – А вы? – Анна. Анна Келлоуэй. – Ну, – она многозначительно посмотрела на Мэри, потом со вздохом обернулась на койки с солдатами, – не уверена, что… Но я посмотрю. Когда она ушла, я повернулась к Мэри: – Не понимаю. Почему она ведет себя так странно? Мэри окинула взглядом помещение, явно избегая смотреть мне в глаза. – Мэри, – взмолилась я, – что случилось? – Давай присядем, – сказала она и подвела меня к ближайшей скамейке. Над головой стучали часы, и каждая секунда была словно пытка. – Когда я звонила, то знала еще не обо всем. Я не знала, что Уэстри… Мы подняли взгляд, услышав приближающиеся шаги. Я с изумлением узнала знакомое лицо. – Китти! – воскликнула я, вскакивая на ноги. Несмотря на прошлое, я была готова заключить в объятия старую подругу, подарить ей любовь и прощение. Но мгновенно остановилась, встретившись с Китти взглядом – она смотрела на меня как на чужого человека. – Привет, – сухо поздоровалась она. Мэри поднялась и встала рядом со мной. – Китти, Анна проделала долгий путь, чтобы увидеться с Уэстри. Надеюсь, мы сможем ее к нему отвести. Китти нахмурилась: – Боюсь, это невозможно. Я покачала головой и часто заморгала – глаза защипало от слез. – Почему, Китти? – воскликнула я. – Он тяжело ранен? Без сознания? Китти посмотрела на помолвочное кольцо, и я пожалела, что не сняла его. Пришла сестра, которая здоровалась с Мэри, и в знак поддержки встала рядом с Китти. Что они от меня скрывают? – Китти, – взмолилась я, – что случилось? – Прости, Анна, – холодно ответила она, – боюсь, Уэстри не хочет тебя видеть. Предметы вокруг потеряли очертания, я вцепилась в руку Мэри. Боже мой. Я проделала долгий путь из Сиэтла, стою в нескольких футах от него, и он не хочет меня видеть? – Не понимаю, – запнулась я, чувствуя, как к желудку подкатывает тошнота, – я только хотела… Китти сложила ладони и повернулась к пациентам. – Мне очень жаль, Анна, – бросила она, уходя. – Всего хорошего. Я наблюдала, как она пересекла комнату, повернула направо и исчезла за занавеской. – Пойдем, Анна, – прошептала Мэри и взяла меня за руку, – прости меня, милая. Зря я тебя привела. Нужно было предупредить… – О чем? – воскликнула я. – Что лучшая подруга не даст мне увидеться с единственным человеком, которого я люблю? Слова повисли в воздухе, и я сама удивилась их несомненной искренности. Я могу отдать Герарду руку, но сердце принадлежит только Уэстри. Я вырвалась из рук Мэри. – Нет, – твердо сказала я. Я прорвалась в комнату к раненым. Приглушенные звуки переросли в стоны, крики, смех. Разнообразие окружающих нас эмоций сводило с ума. Я быстро прошла вдоль коек, вглядываясь в лица. Некоторые раненые смотрели на меня с интересом, другие просто пялились перед собой. Где он? Если я найду его и загляну в глаза, что он скажет? Он еще меня любит? Я не позволю Китти встать между нами. Не позволю ей принимать решения за Уэстри. Я взволнованно неслась между ранеными, надеясь, что вот-вот увижу ореховые глаза, завоевавшие мое сердце на острове. Вскоре я обошла все койки, но Уэстри так и не нашла. Лихорадочно оглядев этаж, я вспомнила, куда скрылась Китти. Может, он там, внутри? Сжав медальон, я пересекла комнату и остановилась перед полосатой серо-белой занавеской. Может, меня отделяет от Уэстри лишь этот кусочек ткани? Трясущимися руками я отодвинула краешек занавески и заглянула внутрь. Четыре койки, все заняты. Я тихо охнула, различив лицо солдата на дальней койке. Уэстри. Я почувствовала слабость в ногах. Похудевший, с щетиной на подбородке, но все такой же безупречно красивый. Я хотела отдернуть занавеску, но быстро остановилась, увидев, что к его кровати приближается Китти. Она пододвинула стул и любовно протерла его лицо влажным полотенцем, а потом положила руку на лоб. Он глянул на нее с улыбкой, от которой у меня загорелись щеки. |