Онлайн книга «Белая волчица»
|
– А если вашего мужа заставили схватиться за оголенный электропровод? – Заставили? – Да, с помощью сильнодействующего гипноза, – заявил Одинцов, внимательно глядя на женщину. – Вот даже как? – Охоткина отвела глаза в сторону. Женщина слишком глубоко задумалась, или у нее вдруг возникла потребность скрыть свою растерянность, которую вызвало столь неожиданное предположение. Но не могла же Валентина Ивановна знать, каким образом погиб ее муж. А если ей это было известно? – С помощью сильного гипноза человека можно ввести в транс, подчинить своей воле. – Я слышала про гипноз… – Когда? От кого? – Так, вообще. – А эту девушку вы знаете? – Максим движением пальца выделил Киршанову на фотографии. – Нет, не знаю! – поспешила откреститься Охоткина. – А может, все-таки знаете? – Она с Иваном была. Вот на фотографии видно… – Где она сделана? – Я не знаю. – Они фотографировались во дворе вашего дома. – Одинцов кивнул в сторону окна. – Не помню. Да-да, во дворе!.. Как я сразу не поняла? – Вы знаете эту девушку? – Не то чтобы знаю. Она с Иваном приезжала. – Когда это было? – Года два назад. Летом восьмого года. В августе. – Восьмого года? – Да, именно восьмого. Как раз в Южной Осетии события начались. Ну да, два с половиной года прошло. – И вы с ней даже не познакомились? – Почему же?! Она сказала, как ее зовут, да я забыла. – А Иван как ее звал? – Да я не слышала. Они недолго были, чаю только попили… – Сфотографировались, – подсказал Одинцов. – Да, и сфотографировались, – подтвердила Охоткина. – Это все? – А что еще? – Неужели вам не интересно было знать, с кем встречается компаньон вашего мужа? – А зачем оно мне? Одинцов чувствовал обман, и Валентина Ивановна это понимала. Чем больше она осознавала свою уязвимость, тем сильнее нервничала. – Да мало ли. Вдруг он жениться на ней собирался? – И что? Это его личное дело! – В какой-то степени личное, а в какой-то не очень. Человек – существо ненадежное. Он имеет свойство умирать, и, увы, не всегда от старости. Неужели вам не было интересно, кто унаследует долю в вашем семейном бизнесе? – Конечно, интересно! Но Иван не собирался жениться на этой вот… – Откуда вы знаете? – Иван через несколько месяцев с Ксенией приехал и сразу назвал ее своей невестой. Это, говорит, моя будущая жена. Да и смотрел он на нее влюбленно, совсем не так, как на эту девицу. Да и невестой он барышню не называл. Нашел где-то шлюшку, привез… – Шлюшку? – Ну а кто она еще? Не замужем, а липла к Ивану так, как будто всю жизнь с ним прожила. – И все? Больше ничего плохого вы сказать о ней не можете? – А что еще? – Вот и я вижу, что ничего. Ксению вы шлюшкой не назвали. – Иван женился на Ксении, а не на этой персоне. Он выкинул ее как ненужную вещь, – заявила женщина и отчаянно махнула рукой. – Выкинул? – Один выкинул, другой подобрал. – Кто подобрал? – Я не хочу об этом говорить! – Охоткина повернулась к Максиму спиной и направилась на кухню. При этом она показала рукой в сторону входной двери, но как-то неловко, неуверенно. Женщина вроде и хотела, чтобы он ушел, но в то же время боялась его прогнать, хотя у нее и было такое право. Майор прошел на кухню, сел за стол и дождался, когда хозяйка дома подаст ароматный капучино. – Очень вкусный кофе. Но я бы его подсластил, – сказал он. – Сахарница на столе. – Сахар не нужен. Мне требуется правда, а вы ее скрываете. Кто подобрал Лену? – Вам это так нужно знать? – Очень. Я не успокоюсь, пока не узнаю правду. – Хорошо! – Охоткина вскинула руки, не распрямляя их, и заявила: – Ее подобрал Антон! – Подобрал? – Да, они какое-то время встречались. – Вы это знаете? – Да, нашлись добрые люди, подсказали! – Значит, Иван бросил Лену, а ваш муж ее подобрал? – Кто-то же должен был ее содержать. Теперь вы понимаете, почему я назвала ее шлюхой? – Как долго они встречались? – Я точно не знаю, когда Иван ее бросил, но с Антоном у нас разговор был через полгода после того, как эта сучка побывала у нас, – сказала женщина. – Беседа получилась очень серьезная. – Госпожа Охоткина распалялась, пылала воодушевлением. Праведный гнев, читавшийся в ее взгляде, был смешан с какой-то непонятной радостью. – Ваш муж расстался с Леной? – Да, расстался. Я поставила его перед выбором: или я, или эта!.. – Лена ее зовут. – Ну да, Лена. – Вы все-таки вспомнили ее имя? – Я знала, как ее зовут. Просто не хотела говорить. Теперь вы понимаете почему. – А вы понимаете, почему я знаю ее имя? – Неужели эта шлюшка еще что-то натворила? – спросила Охоткина, презрительно выпятив нижнюю губу. – А вы не знаете? – Нет. – Знаете только, что она шлюшка? – Да. – Тогда почему ее фотография стоит на видном месте? – Антон здесь хорошо получился. – Неужели? – Максим с сомнением посмотрел на одну фотографию, потом на вторую и заявил: – Я бы не сказал, что с Милюхиным он получился лучше, чем с вами. – Да, получился. – Женщина нервно кивнула. – В том-то и дело, что рядом с Иваном. Да, когда Милюхин погиб, я достала эту фотографию и поставила на камин. У меня нет других снимков с Иваном. Это объяснение могло бы показаться правдоподобным, если бы оно не запоздало. Охоткина придумала его на ходу, Максим в этом не сомневался. – Я так понимаю, это ваша дочь? – Одинцов кивнул на семейную фотографию. Девушка совсем юная, не больше пятнадцати лет. Вряд ли она как-то связана с Леной, но все-таки надо прояснить ситуацию вокруг нее. – Да, наша дочь Снежана. – Где она сейчас? – В Лондоне. В частной школе, – с гордостью сказала Валентина Ивановна. |