Онлайн книга «Призрак с Вороньего холма. Исповедь шлюхи»
Но с субботы уже агитации не велось. Но старшеклассники продолжали работать на избирательных участках. Мыли полы, расставляли урны, сооружали вместе с взрослыми кабины для голосования. Они первые и отметили, что люди соперника шельмуют. – Товарищ начальник избирательного штаба! – Обратился к Руфине Абрамовне вихрастый восьмиклассник Толя Горшков. – Что случилось, Толя? – Серьезно поинтересовалась Межрицкая. – Люди Стеколкина раздают населению водку и дрожжи. Это же настоящий подкуп избирателей. – Молодец, Толя, что отметил. Но штабу нужна конкретная информация. Кто раздавал? Кому? Адреса, фамилии… – Сделаем, товарищ начальник избирательного штаба. – По-военному отрапортовал Толя Горшков и тут же исчез. Прибыв в воскресенье в свой штаб, Тихон Постников получил доказательные материалы о плутовстве в стане «врага». Он позвонил Стеколкину и по-дружески предупредил его о недопустимости подобных методов. Вячеслав Антонович побожился, что сам ничего подобного своим людям не наказывал и что это их дурацкая самодеятельность. После чего обещал лично впредь ничего предосудительного не допустить. Тихон сопернику поверил, уселся у телевизора и сложил на груди руки. Все что мог, он уже сделал, теперь оставалось только ждать. В начале десятого в штаб приехал Голенев. Хоть Тихон и пребывал мыслями на участках для голосования, тем не менее отметил, что Олег бледен и под его глазами пролегли голубоватые тени. – Олежка, ты не заболел? – Спросил он друга. – Почему ты решил? – Выглядишь неважно. – Чем неважно? – У тебя такой вид, будто на тебе, так сказать, всю ночь воду возили. – Пояснил Постников. Голенев полез в карман за расческой и несколько раз нервно провел ей по вполне приглаженной челке. Воду на нем ночью не возили, но спал Олег мало. После посещения Вороньего холма, он развез ребят по домам и поехал к Маке, выговорить ей за дорогой подарок. Выговор затянулся и принял совсем иные формы. В шесть утра бывший афганец, пошатываясь, покинул ее коттедж и три часа поспал в машине. Следы бурной ночи и отметил на его лице друг детства. – Не обращай внимания, Тиша. Все в порядке. – Буркнул он Тихону и поинтересовался, как началось голосование. – С центрального отзвонили, народ пошел. – Ответил Тихон и, тут же забыв о бледности друга, стал рассказывать о кознях Стеколкина. – Эта мразь на все способна. – Вовсе не удивился Олег: – Надо поставить надежных людей при подсчете голосов. – У нас все люди надежные. – Наивно заявил Тихон. – Блажен, кто верует, – усмехнулся Голенев: – Чем я могу помочь? – Буду благодарен, если проедешь по избирательным участкам. Мне это, так сказать, делать неловко, а ты можешь. – Хорошо, Тиша. Давай адреса. Ты сам-то уже проголосовал? – Нет, что ты?! – Почему? – А ты не понимаешь? – Нет. – Голосовать за Стеколкина я не желаю, а отдавать свой голос за себя – это же непристойно! – Чудак ты, и уши холодные, – усмехнулся Олег, взял из рук друга список адресов и, взъерошив Постникову волосы на макушке, удалился. На лестнице он столкнулся с Руфиной Абрамовной. Руки ее были заняты кипой бумаг, поэтому обнять старую директрису Голенев не решился. – Здравствуй, мама Руфа. Работаешь? – Работаю, Олежка. А ты почему уходишь? – Постников просил прокатиться по избирательным пунктам. – Таки прокатись, хуже не будет. И имей в виду, возле каждого дежурят мои старшеклассники. Можешь использовать их в качестве курьеров. – Вижу, дело у тебя поставлено на широкую ногу. – Привыкла, если за что-то берусь, таки стараюсь делать это хорошо. – Улыбнулась Межрицкая и, кивнув бывшему воспитаннику, бодро зашагала вверх по лестнице. Олег уселся в машину, вычитал ближайший от детдома адрес и газанул с места. Ехать пришлось недолго. Избирательный участок находился на параллельной улице в здании местного футбольного клуба. Над дверью висел красочный плакат, а возле входа стояли несколько подростков и три милиционера. В подростках Олег без труда признал агентов мамы Руфы, но решил им не открываться и с видом гражданина, решившего честно исполнить свой гражданский долг, двинул к дверям. Перед ним шествовали две бабки в чистых белых платках и мужичок, нос которого издали выдавал пристрастие хозяина к зеленому змию. Бабулек милиционеры оглядели и пропустили, а мужичка задержали. – За кого голосовать собрался, Матвеич? – Шепотом поинтересовался у избирателя приземистый капитан. – За Постного, конечно. Про второго я ничего не знаю… – Дурак ты. – Прошипел блюститель порядка: – Голосуй за Стеколкина. Не послушаешься, завтра же подловлю на пятнадцать суток. – Раз начальник просит, о чем речь. – Быстро согласился сговорчивый избиратель. – Капитан, будьте добры, ваши документы? – Громко попросил Голенев, наступая на милиционера. Вместо капитана взял инициативу пожилой лейтенант: – А ты откуда тут взялся? На моем участке таких нет. – Я гражданин города и имею право знать, кто охраняет пункт для голосования. – Сейчас мы тебе покажем гражданина. – Окрысился самый моложавый из троицы старшина и ухватил Олега за рукав. – Руки! – Рявкнул Голенев и одним движением освободился от захвата. – Сопротивление власти при исполнении, – зарычал приземистый, расстегнул кобуру и выхватил пистолет: – Ты арестован. Голенев арест воспринял спокойно и обратился к мальчишкам: – Ребята, бегите в штаб и скажите Руфине Абрамовне и Тихону Иннокентьевичу, что помощник кандидата Коленев арестован за попытку пресечь беззаконную агитацию, проводимую у входа в агитпункт номер шесть сотрудниками ОВД. Мальчишки тут же рванули с места. Участковый было припустил за ними, но сделав несколько шагов, отстал и безнадежно махнул рукой. Тем временем пистолет в руке капитана задрожал и медленно опустился: – Простите, Олег Николаевич, не признали. Вы на такой непрезентабельной машинке прикатили, кто бы мог подумать? – Накладочка вышла, – елейно подпел ему моложавый старшина. – Вот что, товарищи власть. Как вы поняли, я представляю интересы кандидата Постникова. Вы проводите агитацию недозволенными методами. Сейчас же свяжите меня с полковником Курдюком, я доложу ему о вашем поведении. Лицо участкового скривилось в виноватой улыбочке: – Не стоит ему звонить. – Почему не стоит? – Это конечно, между нами, сам полковник и просил порадеть за Стеколкина. Только вы и нас поймите, мы нигде этого официально не скажем. Нельзя же начальство подвести. |