
Онлайн книга «Счастливо оставаться!»
– Хочу побыть одна. Но я – здесь. – Ну можно, что ли? – нетерпеливо скрипнула дверью девочка и ввалилась в номер. – Рюкзак разбери, – подала голос Тамара. – А чего там? – Чего-то. – Вот кто бросил, тот пусть и разбирает, – проворчала Маруся и нависла над рюкзаком, занимающим половину предбанника, интеллигентно названным в интернет-аннотации «прихожей». – Персики у нас есть? – Уже нет. – А кто все съел? – Не съел, а съест. – Ну кто съест-то? – А ты не догадываешься? – Ты, что ли? – не поверила Машка. – Ну почему я? – А кто тогда? Я? – Ну уж точно не ты! – засмеялась со своего наблюдательного пункта Мальцева. Предположить, что у нее есть конкурент в деле потребления фруктов, Маруся словно не догадывалась, поэтому подошла к матери и строго спросила: – Я что, наказана? – За что? – по-прежнему глядя в окно, выдавила из себя Тамара. – Ну я не знаю… – промямлила девочка. – За то, что веер сломала. Мальцева удивленно подняла брови. – Ну тогда за то, что его выкинула. – Имеешь право, – не согласилась Тамара, – твой же. Если тебе вдруг что-нибудь в следующий раз не понравится, смело бросай это в корзину. Например… – Не надо пример, – примиренчески произнесла Машка и достала веер из мусорной корзины. – Вот он! – При чем тут он? – Ну а что тогда? – Ничего, – поджала губы Мальцева. – Ну ладно, – опустила голову Маруся. – Я обиделась. Тамара молчала и внимательно смотрела дочери в лицо. – Я обиделась. Я час его связывала как дура. А он мне: «Новый купим!» – Он – это кто? – Папа. – Так тебе что? Новый веер не нужен? – Нужен. – Так тебе папа предложил. Чего тут обидного? – Тут ничего. – А где? – сощурила глаза Мальцева. – Ну ведь мог посмотреть. Я ж его сделала. Почти. Сказать как-нибудь: «Ладно, Маша», «Очень хорошо, Маша». – То есть похвалить? – Ну да. – Материнская недогадливость начала девочку раздражать. – А за что тебя хвалить-то? – Ну я ж сама… Целый час! – Подумаешь! – Что значит – подумаешь?! – рассвирепела Маруся. – А то и значит! – рявкнула Тамара. – Ты целый час связывала пластинки. Целый час! А потом выкинула веер в мусорку! Значит, твоя работа ничего не стоит! Для чего ты ее делала? Чтобы тебя похвалили? Или веер был нужен? – Веер! – завизжала Маруся и залилась слезами. А потом горько призналась: – И чтоб похвалили… Мальцева, увидев дрожащие губы дочери, которые та пыталась изо всех сил удержать, чуть было не заревела сама: – Иди сюда, дурында, я тебя похвалю. – Не на-а-адо, – всхлипывала Машка. – Нет, надо, – отрезала Тамара и потянула дочь к себе. – Сделала ведь? Почти. Вот он, твой веер, в мусорной корзине валяется. Значит, молодец. Молодец, что сделала, Машка! Девочка подняла зареванное личико к матери и шмыгнула распухшим носом: – Хочешь? Бери! – Я-а-а-а? – Ну да… Чего ж ты платком-то? – Так его ж еще доделать нужно, – выдавила из себя Тамара, не выпуская из виду конечной цели. – Да сейчас! – вскочила с кровати Маруся. – Сейчас! Тут немного осталось. Она связывала добытые из мусорной корзины пластины на живую, довольно быстро, как обычно, не очень аккуратно; пыхтела и трубно шмыгала носом, изредка посматривая на возлежащую мать. Мальцева наблюдала, посматривала на часы и размышляла о том, на сколько же ее дочери хватит. «Девять против десяти, – рассуждала Тамара, – что сейчас ей все надоест и она скажет, мол, доделаю завтра…» – Ма-ам! – взмолилась девочка. – То есть я без обеда? – упредила ее Мальцева. – Почему без обеда? – опешила Машка. – Потому что я без веера на жару не выйду. Я больше не могу морду лица натирать салфетками как… Тамара не успела закончить. – Да ладно… Мальцева затосковала. – Да ладно, ма-а-ам. Успеешь ты на свой обед – немного осталось! Тамара добилась, чего хотела. Душа ее возликовала и воспарила к потолку, сделав три победных круга. Внешне на лице Мальцевой не дрогнул ни один мускул. Дочь внимательно посмотрела на нее, чувствуя в комнате электрические разряды счастья, и с готовностью пообещала: – Все уже! Пять сек. Пока обещанные «пять сек» истекали, вернулся Виктор. – Я в душ! – объявил он с порога и спешно ретировался в ванную. – Я не буду ждать, – проворчала Маруся. – Не жди, – разрешила той мать, нащупывая ногой залетевшее под кровать сабо. Достать не получилось, и Тамара была вынуждена опуститься на колени и провести ревизию подкроватного пространства. Увиденное Мальцеву обрадовало не только потому, что обнаружилось потерявшееся сабо, но вместе с ним – плавательные очки, испарившийся при неизвестных обстоятельствах блеск для губ, глянцевый журнал, купленный для ознакомления с последними тенденциями моды, а также – косточки от персиков, обертки от конфет и даже недоеденный кусок хлеба, мирно возлежащий рядом с внушительными клубами пыли. – Машка! – Сейчас… – Я не про веер, – раздалось из-под кровати. – Хочешь посмотреть персиковую рощу? – Зачем? – логично уточнила Маруся. – Затем. Чтобы знать. – Ну… – Лезь сюда. Девочка с неохотой заглянула под кровать. – Вот, Машка, смотри, – миролюбиво начала свой рассказ Тамара. – Там у стенки – косточки темные. Это старые. А вот эта, – Мальцева ткнула пальцем, – еще в мякоти. Значит, персик съели либо вчера вечером, либо сегодня утром. – Это не я, – на всякий случай объявила Маруся. – Конечно, не ты, – с готовностью согласилась мать. – Это ужасная горничная Нина, пока нас нет, ворует из холодильника фрукты, из карманов – конфеты, из тумбочки – журналы, а из шкафа – очки для плавания. А чтобы никто не увидел следов преступления, ложится под кровать и там ест персики, конфеты, читает мой журнал и примеряет папины очки. – Да ладно, ма-а-ам, – протянула Машка. – Ну чего ты придуряешься? |