Онлайн книга «Сосны. Город в Нигде»
– И отправились в Заплутавшие Сосны, чтобы расследовать… – Помимо прочего, исчезновение агентов Билла Эванса и Кейт Хьюсон. Один лишь звук ее имени был для Терезы как нож под ребра. Внезапно ей захотелось выпить еще. – В последний раз ты говорила с Итаном по сотовому телефону, он позвонил в 1.20 дня из Лоумена, штат Айдахо, где они остановились на заправку, – продолжал Хасслер. – Связь была плохая, потому что они заехали в горы. – В этом месте они были в часе езды от Заплутавших Сосен. – Последнее, что он мне сказал, было: «Я позвоню тебе сегодня вечером из отеля, милая», а я пыталась попрощаться с ним и сказать, что люблю его, но связь оборвалась. – И ты была последней из всех, кто контактировал с твоим мужем. Во всяком случае, из живущих ныне. Конечно… остальное ты знаешь. И даже сверх того. Она больше не желала слышать этого никогда. В 3.07 дня на перекрестке в Заплутавших Соснах агент Столлингс выскочил перед грузовиком «Мак». Он погиб на месте, и из-за силы столкновения и деформации передней части пассажирской стороны автомобиль пришлось доставить в другое место, чтобы извлечь тело Итана. Вот только когда удалось срезать дверь и отогнуть достаточный кусок крыши, чтобы проникнуть внутрь, оказалось, что там пусто. – Еще одна причина, по которой я пришел, Тереза, это чтобы поделиться капелькой новостей. Как тебе известно, мы были недовольны результатами проведенного нами внутреннего обследования «Линкольн Таункара» Столлингса. – Верно. – Так что я попросил о любезности команду научных экспертов ФБР, подключил базу ДНК. Они работают лучше всех, чудеса творят, и только что закончили недельную возню с машиной. – И… – Я могу переслать тебе их рапорт завтра по электронке, но если в двух словах, они ничего не нашли. – Что ты имеешь в виду? – Я имею в виду, что они ничего не нашли. Ни следа клеток кожи, крови, волос или хотя бы остаточных проявлений пота. Даже того, что они называют расщепленной ДНК. Если бы Итан ехал в этом автомобиле в течение трех часов по пути из Бойсе в Заплутавшие Сосны, эта команда нашла бы хоть какие-нибудь его молекулярные следы. – Как такое может быть? – Еще не знаю. Ухватившись за балясину, Тереза с трудом поднялась. Добралась до импровизированного бара на старинном умывальнике, служащего лишь элементом декора. Даже не потрудилась смешивать очередной джин-тоник. Просто бросила льда в стакан для виски и наполнила его элитной водкой. Сделав долгий глоток, добрела обратно до лестницы. – Не знаю, как это переварить, Адам, – проговорила она и, пригубив, поняла, что эта порция алкоголя свалит ее с ног окончательно. – Я тоже. Ты спрашивала меня, что случилось, по моему мнению? – Ага. – У меня нет никаких ответов для тебя. Пока что. Строго между нами, мы снова вплотную занялись агентом Столлингсом. Взялись вплотную за всех, кто имел доступ к месту происшествия до моего прибытия. Но пока что ни к чему не пришли. И, как тебе известно, это произошло более года назад. – Что-то тут не сходится, – заметила она. Хасслер уставил на нее взгляд, полный тревоги. И проронил: – Ни хрена. * * * Проводив его до машины, Тереза стояла на мокрой улице под дождем, глядя, как габаритные огни становятся все меньше и меньше, прежде чем скрыться за вершиной холма. Вверх и вниз по улице виднелись огни гирлянд рождественских елок в домах соседей. Они с Беном елку пока не ставили, да и вряд ли соберутся в этом году. Подобное слишком смахивало бы на приятие этого кошмара, окончательное признание, что он не вернется домой никогда. * * * Позже, когда такси развезли всех по домам, она лежала внизу на диване, борясь с кружением мира вокруг. Не могла уснуть, не могла отключиться. Каждый раз, открывая глаза, фокусировала взгляд на настенных часах, минутная стрелка которых мучительно медленно тащилась от двух к трем часам утра. В 2.45, больше не в силах выдерживать тошноту и головокружение ни секунды, Тереза скатилась с дивана, вскарабкалась на ноги и нетвердой походкой побрела на кухню. Взяв из буфета один из пары-тройки оставшихся чистых стаканов, наполнила его водой из-под крана. Выпила и вновь наполнила еще два раза, прежде чем жажда утихла. В кухне царил полнейший разгром. Приглушив свет рельсовых светильников, она принялась заполнять посудомойку, чувствуя какое-то удовлетворение от того, как та мало-помалу заполнялась. Включив ее, пошла по дому с пластиковым мешком, собирая пивные стаканы, бумажные тарелки, скомканные салфетки. К четырем утра дом выглядел получше, да и Тереза уже не чувствовала себя настолько пьяной, хотя позади глаз появилась заметная пульсация – первый признак подступающей головной боли. Проглотив три таблетки «Адвила», она стояла перед кухонной раковиной в предрассветной тишине, слушая, как дождь барабанит за стенами по доскам террасы. Наполнив раковину горячей водой и выдавив туда жидкости для мытья посуды, Тереза смотрела, как на поверхности проклевываются пузырьки. Погрузила ладони в воду. Держала их там, пока боль от горячей воды не стала нестерпимой. Она стояла на этом же именно месте в ту последнюю ночь, когда Итан пришел с работы поздно. Не слышала, как закрылась входная дверь. Не слышала его шагов. Отскребала сковородку, когда ощутила, как его руки обнимают ее за талию, ощутила его дыхание на шее. – Извини, Ти. Продолжая скрести, она говорит: – Семь часов, ну, восемь. Это поздно. Сейчас десять тридцать, Итан. Я даже не знаю, как это назвать. – Как наш человечек? – Уснул в гостиной, дожидаясь, чтобы показать тебе свой приз. Ее бесит, что прикосновение его ладоней к ее телу обезоруживает ее гнев в считаные миллисекунды. Она ощутила ошеломительную тягу к нему в тот же миг, когда впервые увидела его через бар в «Тайни Бигз». Несправедливое преимущество. – Мне придется лететь в Бойсе прямо с утра, – говорит он ей на ухо. – Его день рождения в субботу, Итан. Шесть ему исполняется лишь раз в жизни. – Я знаю. И мне это совсем не по душе. Но придется ехать. – Ты знаешь, как на нем скажется то, что тебя здесь не будет? Сколько раз ему спрашивать, почему ты не… |