Онлайн книга «Расстояние»
|
Иногда я задумываюсь: что бы Стефан сказал, узнав правду обо мне? Разумеется, ему известно о Томасе Дрю, о том, что я работала у него и спала с ним. Он в курсе, что наш бизнес связан с компьютерными технологиями и безопасностью. Стефан знает, что Дрю исчез, оставив кучу проблем, которые мне пришлось решать, а также то, что я получила неплохие деньги и потом нигде не работала… Тогда брат был студентом, поглощенным своей собственной жизнью, а я старшей сестрой, заучившей правила жизни еще до его рождения – говорить только то, что человеку необходимо знать. К тому времени, как он решился задать серьезные вопросы, я уже точно знала, что никогда не отвечу на них честно. Сейчас мы обсуждаем всякую ерунду: концерты, которые посетили, старых знакомых, возникших на горизонте, его последнее путешествие во время отпуска. Он не упомянул, ездил ли он отдыхать один. Стефан гей, и его личная жизнь, как и моя работа, – тема, которую мы стараемся избегать. Но я не могу откладывать вечно, поэтому произношу: – Стефан, у меня к тебе просьба. Он улыбается так, словно ему все по плечу, но я вижу, как напряженно работает его мозг. Я беру сумку и достаю записи о Кэтрин Галлахер. – Хочу услышать твое мнение. – Мое мнение? – Брат вспыхивает, но внимательно смотрит мне в глаза – не дурачу ли я его. – Твое мнение как профессионала. Эти записи, – я держу бумаги на коленях, будто боюсь их ему доверить, – сделаны психоаналитиком. История болезни молодой женщины. Мне бы хотелось знать твое мнение. Слово «психоаналитик» его смутило. Значит, этим делом уже занимался другой врач. Стефан смотрит на папку, потом на меня. – Это важно лично для меня. Никто не знает, что я с тобой советуюсь, и не узнает, если ты промолчишь. У тебя не будет… Резкий взмах рукой, словно это последнее, о чем он мог подумать. – Мне необходимо знать… – продолжаю я. – Прошу тебя, прочитай записи и скажи, что ты думаешь. Сегодня, лучше сейчас. Если ты занят, я могу зайти в другое время. Не хочу их здесь оставлять, это копии, но мне было нелегко их получить. На этом я замолкаю. Можно сказать еще многое, но это уже ничего не изменит. Его взгляд скользит по моему лицу, затем по папке, затем опять по моему лицу. – Это важно, да? – наконец спрашивает он. – По телефону ты показалась мне… потерянной. – Плохо спала, – пожимаю я плечами. – Из-за этого? У меня заготовлен ответ, естественно, я не собиралась говорить правду, но внезапно ощущаю тяжесть и нежелание лгать. Стефан ждет еще несколько секунд, затем берет из моих рук папку и открывает. Первая страница отсутствует, и он поднимает на меня вопросительный взгляд. – Я убрала ее личные данные. Подумала, так будет лучше. – Да, разумеется. – Брат колеблется, но все же не интересуется очевидным: страницы были сфотографированы. – Ты сделаешь сегодня? Ты никуда не идешь на обед? Он смущенно улыбается: – Я думал, мы вместе пообедаем. – Пойдем в ресторан? – Я мог бы и сам приготовить… – Тогда этим займусь я. – И резко поднимаюсь. Стефан вскидывает брови. Он-то прекрасно знает, какой из меня кулинар. Он перемещается в кабинет – маленькую комнату на втором этаже со стеллажами, по всему периметру заполненными книгами. Я тревожу его лишь дважды – захожу спросить, не хочет ли он еще кофе, и приношу сэндвич, которым Стефан решил ограничиться на обед. В первый раз брат отвечает односложно и выглядит так, словно вынырнул с большой глубины. Во второй раз быстро перелистывает страницы вперед-назад, будто что-то ищет, а на меня даже не смотрит. Я ем одна, сидя в кухне и глядя на пожухлый сад. Магнитофонная запись закончилась, и я слушаю тишину, стараясь не обращать внимания на гул в ушах. Дорожка вдоль реки проходит как раз под окнами дома Стефана, по ней гуляют люди, громко разговаривая, а до меня долетают обрывки фраз, которые я не должна была бы слышать. Однако гуляющие видят лишь дома на берегу, но не замечают людей, не подозревают, что их кто-то может услышать. Наконец, на лестнице слышатся шаги, и в коридоре появляется Стефан. – Шарлотта? Я встаю и поспешно наливаю ему кофе, пока он устраивается на кресле напротив. Записи ложатся на стол. Внезапно меня охватывает волнение. Стефан кладет руки на подлокотники и сцепляет пальцы. – Кто она? – спрашивает он. – Просто молодая женщина, я… ее мать – подруга моей подруги. Брат принимает эту ложь. – Ты знакома с ней лично? Слава богу, я на безопасной земле. – Нет. – Но ты знаешь людей, которые с ней знакомы. – Я коротко общалась с двумя из них. – Эта ложь не тяготит, она незначительна. Все разговоры вел Эллис, я всего лишь их прослушала. Однако я близка к истине. Внезапно Стефан подается вперед. – Общалась? – Общалась. Он не спрашивает, не означает ли это, что ее нет в живых. Возможно, это ему и не нужно. – Расскажи, с кем ты встречалась. – Стефан откидывается на спинку. – С коллегами. С начальником. – С друзьями? – С бывшим любовником. Непродолжительный роман. – У нее были друзья, с которыми можно поговорить? – Мне не удалось найти ни одного, кто был с ней по-настоящему близок. Ни мне, ни полиции. Я понимаю его взгляд без слов: «Значит, в этом замешана еще и полиция?» Вместо этого Стефан произносит: – Конечно, никого из членов семьи, помимо матери, на которую мы не можем рассчитывать. – Затем, после недолгой паузы: – А как насчет психоаналитика, который сделал эти записи? – Я с ним говорила, да. И я была в ее доме. – Она жила с кем-то? – Одна. Стефан сутулится и хмурит лоб. – Скажи, как ее описали коллеги? – Настоящий профессионал своего дела. Амбициозна, но не лидер по натуре. – Итак, у нее была депрессия. Как она возникла? Что говорят коллеги? – Они не догадывались, что у нее депрессия. Она не делилась личным. – Совсем не догадывались? – Совсем. Она никому не говорила. Не таким она была человеком. – И на работе избегала близких отношений? – Она работала в маленьком коллективе и общалась с ограниченным количеством людей. Стефан опять хмурится и произносит: |