Онлайн книга «Поверишь этому - поверишь всему»
|
Я был потрясен. У меня просто в голове не укладывались масштабы бизнеса Видаля. – Дайер просил подготовить расписание рейсов… Харкенс поднял руку: – Можешь не продолжать, я сам тебе их назову: Токио, Гонконг, Йоханнесбург, правильно? Я с удивлением посмотрел на него. – Ничего особенного. С этих самых маршрутов он начинал и в нашей конторе. Это его первая наживка. Я сделал все как нужно, но Дайер больше никогда не возвращался к этому вопросу. Когда начнется настоящая работа, он примется таскать тебя по ресторанам. Без подмасливания он и пальцем не пошевелит. – А они хоть платежеспособны? – Об этом можешь не беспокоиться. Видаль всегда рассчитывается в срок и до последнего цента. – А в каком состоянии их текущие счета в банках? – Тут тоже все в порядке. Мы запрашивали сведения об этом и остались довольны. Я даже могу прислать тебе фотокопии счетов, если хочешь. – Спасибо, Джо, сделай это, пожалуйста. Принесли бифштексы. – Давай отвлечемся немного, – сказал Харкенс. – Слюнки текут, когда посмотришь на это мясо. Некоторое время мы молча жевали, а потом он спросил: – Давненько мы с тобой не играли в гольф, а, Клэй? – Что ж, если тебе так хочется быть битым, то давай встретимся в воскресенье. – Отлично. В девять. Идет? Так как Рода по воскресеньям вставала только в полдень, у меня и после игры оставалось достаточно времени, чтобы вернуться домой и приготовить завтрак. После кофе мы расстались. Уже садясь в машину, Харкенс сказал: – Если тебе понадобится еще что-нибудь о Видале, позвони мне. А вообще, Клэй, откровенно говоря, мне тебя жаль. Вернувшись в бюро, я позвонил заместителю нашего генерального директора в Майами Хэмфри Лэсингему и рассказал ему о предложении Видаля. Он, конечно, слышал об этом человеке. – Вот уж никогда бы не подумал, что он может уйти из «Америкэн экспресс». – Харкенс, кстати, не скрывает своей радости по этому поводу. Не нажить бы нам неприятностей с этим типом. – Да, но двести тысяч в год! Отказаться от такой суммы? Немыслимо. Придется потерпеть. Вам, очевидно, придется увеличить штат сотрудников. Вдвоем вы теперь не управитесь, раз у вас появился такой клиент. – Еще неизвестно, какие он поставит условия. Харкенс говорит, что с ним очень трудно работать – бесконечные рекламации, встречные иски и тому подобное. – Поживем – увидим. Возможно, с нами они будут вести себя по-другому. – Надо бы поспрашивать о Видале в кредитном управлении. Банки не всегда бывают в курсе дел своих клиентов. – Если вас волнует вопрос их финансовой надежности, то это я выясню, – ответил Лэсингем и повесил трубку. Вошла Сью и положила на мой стол смету по заявке Дайера. Все было сделано безупречно. Я продиктовал ей письмо для Дайера, в котором сообщал, что его заказ уже оформляется, и в 18.00 мы закрыли офис. Попрощавшись со Сью, я направился в «Тренди Мисс» за Родой. Она была еще занята, и в ожидании ее мне пришлось немного поболтаться на улице. Наконец Рода вышла. – Господи, как у меня болят ноги! – пожаловалась она. Это я слышал каждый день. – Тебе-то хорошо, – плакалась моя супруга. – Ты сидишь себе на стуле, а я целый Божий день бегаю. Эту тираду я тоже пропустил мимо ушей. – Пойдем вечером в кино? – спросил я, усаживаясь в машину. – Я посмотрела программу – ничего интересного. – Ты слышала когда-нибудь о Генри Видале? – Да, его жена вчера была у нас. – Что она собой представляет? Рода подозрительно посмотрела на меня. – Зачем тебе это? – Ее муж открыл у нас счет на двести тысяч долларов в год. Большие деньги всегда производили сильное впечатление на Роду, но она никогда не хвалила других женщин, считая, что они все недостойны ее. – Миссис Видаль была в твоем вкусе – стройная, темноволосая, умеет одеваться. Ладно, Клэй, поторопись, а то мы попадем под дождь. Через час Рода уже развалилась в шезлонге на балконе, потягивая мартини и перелистывая какой-то журнал. Я расположился напротив, но, зная, что кроме тряпок ее больше ничто не интересует, разговор о Видале возобновлять не стал. Как непохожа она была на Валерию! Та вникала во все мои дела. У нее был острый ум, высокий интеллект, и я не раз получал от нее ценные рекомендации относительно моей работы. Валерия! Шесть лет назад, когда я сменил Роя Кентона на посту управляющего отделением фирмы в Бостоне, он, прощаясь со мной в аэропорту, сказал, что больше всего сожалеет о необходимости расстаться со своей секретаршей, которая была для него образцом во всем. Как оказалось, он не преувеличивал. Валерия Дарт заслуживала всяческих похвал. Высокая, с длинными черными волосами, большими голубыми глазами и прекрасно очерченным ртом, она была настоящей красавицей, а в работе не имела себе равных. Я влюбился в нее с первого взгляда. Но, несмотря на наши дружеские отношения, она никогда не поощряла моих ухаживаний, даже наоборот. Мы работали вместе с 9 до 18. У нее была своя машина, и после службы она лишь очаровательно улыбалась мне, взмахивала ручкой, садилась в автомобиль и уезжала. Я не занимал места в ее жизни. Она никогда не рассказывала о своих делах и вне работы держала меня на дистанции. А я просто заболел ею, я чувствовал, что все остальные женщины перестали для меня существовать с тех пор, как я увидел Валерию. Как-то вечером в пятницу, месяца через три после нашей первой встречи, мне удалось пригласить ее на танцы, и там мои чувства прорвались наружу. – Валерия, – сказал я. – Я люблю тебя. Ты не могла этого не заметить. Как ты посмотришь на предложение стать моей женой? Кроме тебя, у меня никого нет. Я уверен, что мы вместе будем счастливы. Скажи, мне есть на что надеяться? Она положила голову на мое плечо, чтобы я не мог видеть ее лица. Так мы продолжали танцевать несколько минут, не произнося ни слова. Наконец она подняла голову и улыбнулась мне: – Да, Клэй, у тебя есть надежда, но сейчас мне не хотелось бы обсуждать этот вопрос. – Значу ли что-нибудь для тебя, Валерия? – Да, и очень много. – Она поцеловала меня в щеку. – Но не торопи меня, давай подождем чуть-чуть. Я был так счастлив, что не спал всю ночь. На следующий день мне позвонили из управления. Вице-президент компании Райнер хотел видеть меня. Он пожал мне руку и сразу же перешел к делу: |