Онлайн книга «Глубина»
– Вика… – Я тебя прошу – не вмешивайся в дела Заведения. А то Мадам снимет твой доступ. Она улыбается, и я теряюсь. – Ладно. В Заведении я в ваши дела не вмешиваюсь. – А за его пределами? – Это уже вопрос личной свободы. Вика разводит руками. – Леонид, тебе сколько лет? – Меняемся? – быстро спрашиваю я. – Информация на информацию? В виртуальности никто не афиширует свои биографические данные. Но Вика даже не подозревает, насколько их не привык афишировать я. – Хорошо. Мне двадцать девять, Леонид. Прежде чем ответить, я еще успеваю обрадоваться. – Тридцать четыре. – Никогда бы не подумала. Я тебе давала двадцать с небольшим. Не стоит говорить, что мои опасения были прямо противоположными. – Виртуальность лжива. – Нет. Виртуальность – как лед. Мы вмерзаем в нее раз и навсегда. Нашу первую маску невозможно снять. Потом можно придумать сотни тел, но то, первое, всегда будет заметно. – Твоей первой маской была Мадам? Вика берет со стола сумочку, достает сигареты, закуривает: – Да, Леня. Мы получили грант на исследование сексуального поведения людей в виртуальном пространстве. Западники были немножко на этом повернуты… как-никак треть информации в сети касалась секса. Вот я и придумала такой образ – уверенная, тертая жизнью, все повидавшая хозяйка борделя. – Он получился, – признаю я. Вика выдыхает дым и спрашивает с легкой иронией: – Может быть, я такая и есть? В глубине души? – А мне плевать. Вру я, вру. Но Вика не спорит. – Зуко тебя успокоил? – Почти. – Он хороший специалист. Ты можешь спокойно приводить своего приятеля. Смотрю на часы. Время еще есть. – Это не так просто, Вика. Тут важно угадать и прийти за ним вовремя. – Смешной вы народ, хакеры, – бросает Вика. Мне тоже смешно. Надо же! Меня посчитали крутым программистом. – Ты позволишь у тебя поспать? – Что? – Поспать. Я почти сутки в глубине, а работать лучше со свежей головой. Вика – вот чудо – подходит к вопросу по-деловому. – Тебя разбудить? – Да, через два часа. – Спи. Будь как дома. Я сама тебя разбужу. Она треплет меня по волосам – жест скорее подошел бы Мадам, но мне все равно приятно. Кивает на постель и выходит в ту дверь, что ведет в костюмерную. Через минуту Мадам выйдет из своей комнаты и отправится командовать девочками. А я совершаю не совсем корректный поступок. Достаю из кармана куртки катушку с тонкой нитью. На конце нити – грузик. Ветер за окном не утихает ни на минуту, нитку раскачивает, но я все-таки вытравливаю ее до конца. Когда грузик касается склона, смотрю на нить: каждый метр ее отмечен полоской красной краски. Семь с половиной метров. Простыни тут не помогут. Ну ничего, в борделе наверняка есть веревки, хотя бы в тех комнатах, что предназначены для садомазохистов. Выкидываю катушку за окно. Мне чуть-чуть неловко, но я утешаюсь тем, что Вика наверняка разрешила бы этот маленький эксперимент. Она ведь сказала – «будь как дома»… Я плюхаюсь на узкую кровать, прямо на покрывало. Закрываю глаза. Но перед тем как позволить себе уснуть, все таки выхожу из виртуальности и приказываю «Виндоус-Хоум» разбудить меня через два часа. Сон приходит почти мгновенно. Я почему-то надеюсь, что снова увижу что-то сюжетное и пророческое – как в прошлый раз, когда Алекс расстрелял Неудачника. Но мне снится полный сумбур. Радуга, сияющая над Диптауном. Ослепительные всполохи, похожие на дип-программу. Только эта радуга сложена из уступов, это библейская лестница, уходящая в небо. Я иду по ней, словно Компьютерный Маг в своих крылатых шлепанцах. Цвета, оказывается, имеют разную плотность – я проваливаюсь в фиолетовых и синих слоях, «слегка опираюсь на зеленые и твердо ступаю по желтым. Город подо мной ярок и наряден, я вижу его сквозь цветной туман. Во сне я даже знаю, почему иду в небо. Где-то там, наверху, хрустальный купол глубины, разделивший мир пополам. Я должен разбить его – или оружием Маньяка, или голыми руками, как получится. Хрусталь треснет и прольется на город – ослепительным звездным дождем. Ведь звезды – они из хрусталя, это не подлежит сомнению. Из колкого хрусталя, отражающего свет наших глаз. И что-то случится. Может быть, звезды сожгут нас. Может быть – успеют остыть и упадут в подставленные ладони. Не знаю, чего именно я хочу. Главное – не ошибиться и ударить вовремя. Оно уже определено, то время, когда я смогу превратить барьер в миллионы хрустальных звезд. Оно почти пришло, время… – Время… Леонид, время… Открываю глаза под шепот «Виндоус-Хоум». Проходит пара секунд, прежде чем я осознаю, где нахожусь. А еще через мгновение входит Вика: – Ты проснулся? Киваю, сажусь на смятой постели, тру лоб. Голова тяжелая. Надо было или дольше спать, или вообще не ложиться. – Я сварю кофе, – говорит Вика. Привалившись к деревянной стене, наблюдаю за Викой. Она достает из черного, не от грязи – от старости, буфета, полотняный мешочек с кофе. Мелет зерна на маленькой ручной кофемолке из надраенной до блеска меди. Умело разжигает очаг. Пахнет сухими сосновыми дровами, закипающим кофе. И какой-то абстрактной, немедицинской чистотой… то ли воды в горном ручье, то ли горячего песка под солнцем. Хорошо. Я могу прошептать свою считалочку и выйти в реальность. Сварить настоящий кофе и даже сдобрить его остатками коньяка. Умыться холодной водой. Будь я проклят, если так поступлю. Это здесь все настоящее – чистый воздух, живая вода, кофейная гуща на дне чашки, заботливый взгляд Вики. Снаружи – заброшенная пыльная комната, сырость, гнилая вода из крана. …Что-то часто стало накатывать на меня это самоубийственное желание – стать таким, как все… – Коньяк? – спрашивает Вика. Наливает мне маленькую рюмочку «Ахтамара». – У меня есть еще минут пять, – говорю я. – Потом… пора. – Ты вернешься не один? – Надеюсь. – Возьми своего друга за руку, когда будешь входить. Тогда для него тоже сделают привилегированный статус. Я попрошу Мага. – Спасибо. – Мадам поблагодаришь. От нее все зависит. |