Книга Если свекровь - ведьма, страница 9 – Лилия Касмасова

И тут крошки рухнули вниз.

Орхидея отплевывалась, отряхивала волосы, платье. То же самое делали две дамы, не успевшие отойти подальше. Одна из них сказала:

— Хорошо, что в этот раз они не с повидлом!

— А с чем? — удивилась Орхидея и облизнула губы, к которым прилипла хлебная крошка: — О, с творогом! — и она снова принялась отряхивать волосы: — А к волосам липнут, будто с повидлом!

— Вот всегда ты так, Орхидея! — сказала блондинка в светло-зеленом платье. (А, это вторая невестка, Акация, кажется. Как же они со Стрелицией похожи — как две спички, выпавшие из коробка!)

Акация подошла к неудачливой метательнице и стала водить рукой над ее волосами, будто красила их невидимой малярной кистью. Крошки поднимались и улетали прочь, словно их уносила струя воздуха.

— Что там, что? — запрыгали девчушки около Орхидеи.

— Пылесос, — сказала Далия.

— Ух ты! — они захлопали в ладоши и засмеялись.

Пылесос? Это магическое заклинание так называется?

— Разве я виновата, — говорила между тем Орхидея, — если в детстве мне запрещали играть в плюшки!

— Потому что играть с едой нехорошо, — наставительно произнесла сидевшая на диване старушка в лиловом платье и лиловой шляпе.

Орхидея отозвалась недовольно:

— Да, мама. — Потом сказала даме, махавшей рукой над ее головой: — Спасибо, Акация.

А старушка в лиловом продолжила:

— Зато я обучила тебя управлять ступой! Сейчас редко кто учит этому детей!

— Потому что редко кто на ступах летает, — заметила Далия.

— А мы вот на ступе к тебе прилетели, — сказала старушка.

— Ну, вам тут рядом совсем, — повела плечом Далия.

— Только крадут их частенько, — сказала старушка.

— Разве? — без всякого интереса проговорила Далия.

— Ну мою-то еще ни разу, — заявила старушка. — На ней замок. С места не сдвинется, пока ей пару слов особых не скажешь.

— Так же как некоторые мужчины, — тихо бросила Далия.

Тут старушка заметила меня и поинтересовалась:

— А это чья деточка?

И все обернулись, чтобы на меня посмотреть. Я подошла ближе и сказала, неловко улыбнувшись:

— Здравствуйте.

— Да она хромая! — восхищенно воскликнула Орхидея.

— И зеленоглазая! — всплеснула руками одна из жен братьев (в светлом, значит — Акация).

— Брюнетка! — сказала другая жена восторженно.

— Кудрявая! — показала пальцем на мою лохматую шевелюру старшая девчушка, у которой и у самой были кудряшки, но светлые.

— Завивка, наверное, — произнес кто-то.

— Свои, — с гордостью сказала я. Похоже, в мире ведьм я была первой красавицей!

— Это подружка Миши, — сказала Далия.

Подружка? Вообще-то невеста. И Далия это знает!

— И она из простых, — будто припечатала меня к стенке Далия.

На секунду все онемели. Потом кто-то охнул, а кто-то воскликнул:

— Не может быть!

Некоторые покосились на мой браслет.

— Ты могла бы сделать внушение Мише, Далия, — заметила мама Орхидеи.

— Я впервые увидела ее сегодня, Сирень Аркадьевна, — ответила ей Далия.

Старушка тоже уставилась на мою левую руку и сказала:

— Так они уже помолвились.

— Как видите, — с пренебрежением глянула на меня Далия.

Нет, они говорят обо мне так, будто меня здесь нет! Или даже еще хуже: будто я — предмет, а не человек.

— Ну, может быть, в ней есть что-нибудь хорошее, — предположила Орхидея.

— Ох, я тебя умоляю, Орхидея, — лениво произнесла темно-зеленая Стрелиция, — что может быть хорошего в простушке!

— Но я не понимаю, Далия, — сказала одна из родственниц, — зачем ты ее пригласила в «Золотые тополя»?

— Я ее не приглашала, — дернула острыми плечами в синем шелке Далия.

— Как это не приглашали? — возмутилась я. — Мы по приглашению приехали. По вашему!

— М-да? — воззрилась на меня Далия, прищурив глаз. — Какая наглая ложь!

— Вовсе не ложь!

— Тогда покажи приглашение, — сказала она.

Черт. Я же…

— Я его дома оставила, — призналась я.

Кто-то засмеялся неприятным смехом гиены. Другие подхватили.

Девочка с кудряшками крикнула:

— Врушка-простушка!

А другая девочка, помладше, со смешными тоненькими белыми косичками, взяла плюшку и бросила в меня. И довольно прицельно — плюшка угодила бы мне в лицо, если бы я не успела прикрыться рукой.

— Эй! — крикнула я. — Ты чего, малявка!

Но тут и кудрявая схватила плюшку и швырнула в меня, а за ней еще одну.

Дамы смеялись. А плюшки стали взлетать сами по себе (видимо, дамы присоединились со своими колдовскими способностями), поэтому, кто именно теперь пуляет в меня сдобой, было непонятно. Я попятилась, прикрываясь руками, а потом побежала.

Хорошо, что это были плюшки не с повидлом. И хорошо, что у Далии отличный повар — они были свежие и мягкие.

Я помчалась по дорожке вдоль озера, обратно к дому Мишиной бабули, и мне в спину стукались плюшки. Было не больно, было обидно. И когда я добежала до белого забора, слезы у меня текли в три ручья. Обстрел к тому моменту уже прекратился — то ли плюшки досюда не долетали, то ли дамам надоело швыряться ими.

Когда я приблизилась к калитке, то увидела, что из нее выходит разряженная в пух и прах Мишина бабушка. Я даже не сразу ее узнала: на ней было ярко-желтое платье, причем какое-то невероятное, все в воланах, стразах и перьях, а еще белая шляпа — с цветками маргариток (живыми, кажется). В руках старушка держала сложенный зонтик поросячье-розового цвета, с кружевами-оборками по краю.

— Что случилось? — воскликнула она, увидев меня.

— Ну… я… они узнали, что я не ведьма.

— И что же? — строго спросила она.

— Стали кидаться плюшками, — опустила я голову.

Наверное, я сама виновата, что они со мной так обошлись. Другая бы смогла постоять за себя. Да и вообще, наверное, не рвалась бы знакомиться с ведьмами и даже не поехала бы в этот сумасшедший дом.

Она посмотрела на меня внимательно, нахмурилась, потом поднесла ладонь в белой кружевной перчатке ко рту, пробормотала что-то и вдруг ка-ак даст мне этой ладонью по левому уху!

Да так, что в ухе зазвенело. Словно серебряные колокольчики пропели веселый короткий мотивчик. Никогда со мной такого не случалось. Потом звон прошел.