Онлайн книга «Последний властитель Крыма»
|
Молодой налил воды и поднес стакан к губам женщины. Стуча зубами о край, хватая его за руки, обливаясь, она выхлебала влагу. – Спасибо, – прошептала она, щурясь и пытаясь разглядеть его глаза, – спасибо, Бог вас наградит… Стажер, сглотнув комок, вышел. – Ты, Клава, Бога оставь в покое, – услышала она голос своего мучителя. – Ты лучше правду нам, Клава, расскажи, куда металл отвозила… И – спать иди. Потом, как расскажешь… А хочешь, молодой этот тебя в баньку сводит, а? Конвойным… – И следователь хмыкнул – гулко, утробно. – Не брала я, Христом-Богом клянусь, – ответила она. – А кто, Клава, кто? Ну знаешь ведь, знаешь, – жарко зашептал следователь, придвинулся ближе и тронул ее колени. – Ну, Клавочка, давай, давай, думаешь, мне приятно тебя мучить? Меня детки дома ждут… – Спала я, спала в ту ночь, отрубилась сама не знаю как, – устало заговорила она. – Сотый раз вам повторяю, спала… – А чой-то ты крепко уснула, Клава? – поинтересовался следователь. – Устала от чего? Или от кого? – Он гоготнул. – Ну да, выпила… Гость у меня был… – Кто, Клава, кто? – Да майор с комендатуры. А что, нельзя? – Зубаткин? Зубаткин у тебя был? Ну, говори! – Ну да… Только вы жене его не сообщайте… Он вам и подтвердит, что всю ночь мы спали… – Во сколько он ушел, Клава? – Да как проснулась, пожрать приготовила… Девятый час уж был. – Ты что, время засекала? – Соседка телик врубила. В девять сериал начинается. – Та-а-ак… – Следователь в волнении заходил по кабинету. – Значит, спали вы всю ночь с майором, да? – Да, – прошептала женщина, – да… – На, попей, – протянул ей следователь воды. – Конвойный! Дверь отворилась. – Подпиши, Клава… Ага, и здесь, и здесь… В камеру ее! Клавдия, шатаясь, вышла. – Та-а-ак, та-а-ак, значит, спали всю ночь, – мерил комнату шагами следователь. – Крепко ты, Клавдия, спала, очень крепко… Анализы, подшитые к делу, свидетельствовали: в организме Клавдии была та же доза клофелина, что и в крови охранников прииска «Лебяжий». Следователь набрал номер. – Алексеич, ты? – услыхал он в трубке знакомый голос. – Здравия желаю, товарищ прапорщик… Гордеев это, с розыска… нет-нет, Алексеич, ничего у тебя на складах не пропало… Что пропало, ты так припрятал, что никакой розыск не сыщет… Трубка что-то загундила в ответ. – Да шучу, шучу, товарищ прапорщик… Ты вот что, не в службу, а в дружбу, глянь, сапоги какого размера у тебя Зубаткин получал? Да не, не, Алексеич, какие могут быть подозрения? Картотеку составляем, базу, блин, данных… Сорок третий? Ага, ага, ага… Ты вот что, Алексеич, не звони никому, что я интересовался, понял? Смотри… Следователь припомнил фасонные, с обточенными каблучками, яловые, отглаженные солдатскими утюгами щегольские сапоги майора. В деле было фото чьего-то, никому не принадлежащего следа – в грязи, чуть в стороне от крыльца. След глубокий, четкий. Кто-то явно тащил что-то очень тяжелое и оступился. Узкая стопа, обточенные каблуки. Сорок третий размер. 22 градуса по Цельсию – Да вы с ума все посходили! – отсмеявшись, Нефедов выпил пива. – Ну, и как мы там будем жить? Ну, рыбу ловить, а потом в карты друг другу проигрывать? – А кто тебе нужен, Нефедов? – в упор спросила его Валька. – Кто еще? Нефедов посерьезнел. – Ну… Родители. Небо. Да вообще, книги, друзья, мало ли! В Сочи съездить… – Съездишь. И самолет себе купишь. – Ну, а зачем бежать-то? Почему нельзя сейчас эти камни забрать, да и жить, как хотим? – Эх, лейтенант, умный ты, а дурак… Никого золото счастливым не сделало. Всех погубило. А вот коли ты привыкнешь к нему, за мусор считать станешь, коли поймешь, что главное – и без него у тебя есть, вот тогда – бери… Лейтенант замолчал. Молчал и Серебряков. – Дело она говорит, Алеша… – тронула его руку Надежда, – дело… По мне, хоть век там живи. Ну, а захотим куда – мир велик… – То есть это как испытательный срок нам будет? – спросил офицер. Серебряков молчал. – Очистительный, – ответила Валька. – Грязь с души в один момент не смоешь… Все замолчали. – Ну, а ты что скажешь, Василий? – спросил Нефедов. – Да в общем, если родичам хоть изредка весточку подавать, что жив, здоров, можно и попробовать… – Не заскучаем? – Телик с собой возьмем… – А там ловит? – В ста верстах оттуда, в пойме, геологи стоят, – ответила Валька. – У них первую-вторую программу берет… – Видак. Книги. Шахматы, – лейтенант оживился. – А что? В детстве всегда мечтал быть Робинзоном Крузо… Спирт возьмем? – Там сеть, Валька говорит, – ефрейтор улыбнулся впервые за вечер, – медикаменты нужны… Ну, сеть, спиннинг для удовольствия… – А ты что захватишь, Надя? – Нефедов, улыбаясь, смотрел на подругу. – Библию, – подняла на него глаза она. Все помолчали. – Сигареты. Блоков сто – двести, – продолжал считать ефрейтор. – А вот этого, Васенька, не надо… Возьмем поменьше, блоков пятьдесят, – тихо сказала Валька. – Что, курить вредно? – Я, Вася, больше не курю. Надька – тоже. Вам хватит и этого. Да и потом, столько будем закупать, сразу поймут что куда-то готовимся. – А пятьдесят не поймут? – А пятьдесят – подумают, с тунгусами торговать идем. Сейчас путина, икру да рыбу заготавливают… – Знаете что? – подал голос лейтенант, – переходы нужно делать по ночам, днем катер сеткой маскировочной накрывать… Кстати, где катер возьмем? – Возьмем, я найду, – ответила Валька. – А почему по ночам? Самолетов у вояк нет, только бомбардировщик твой, не пошлют они его за нами… – Спутники, – ответил лейтенант, – с неба видно, какой ты зажигалкой прикуриваешь… Я в штабе возьму график пролета – и наших, и американских. Идти можно будет часа по два-три, потом – остановка, и опять – два-три часа. – Сетку танковую я в оружейке возьму. – Серебряков закурил. – Только надо просчитать, сколько топлива потребуется, сколько мы весим, и ничего лишнего не брать. А то ведь не доплывем… Надя долго не засыпала в тот вечер. За окном было непривычно тихо, смирно, и звезды заглядывали в комнату. Нефедов тоже не спал. |