Онлайн книга «Танец с саблями»
|
– Ты, говорят, был прямо героем… – Я должен стыдиться? – Виноградов вдруг неожиданно для себя понял, что ему очень хочется разузнать, что же это за предложение такое сделала мафия собеседнику. Такое предложение, что тот даже смутился… И Френкель, почувствовав это, не стал тянуть: – Они предложили нам купить «евро». – Чего купить? – «Евро». Их ещё называют ЭКЮ… Но это не совсем правильно. Вкратце, как понял Владимир Александрович, суть предложения сводилась к следующему. С первого января тысяча девятьсот девяносто девятого года в Европе вводится единая валюта. Сначала – в течение первых двух лет – параллельно с национальными денежными знаками, а потом и в качестве единственного для Европейского монетарного союза средства платежа. Уже сейчас эта условная единица, ЭКЮ, учитывается при котировках валют. – Вот, смотри, Саныч… – собеседник встал, подошел к стойке, положил на неё какую-то мелочь и вернулся с газетой, похожей больше на справочник по высшей математике: – Это «Финансовая газета», сегодняшняя. Текст был напечатан не по-русски, но Френкель без труда нашел интересующий его раздел: – Ага! Вот. Смотри. В самом низу большой таблицы, после долларов, фунтов, марок и «мягкой» валюты стран СНГ имелась та самая строчка. Курс ЭКЮ был повыше, чем даже у заокеанских салатных банкнот с портретами президентов. – Да, знаю. У нас это тоже печатают. Но я полагал, что это такая же абстракция, как… ну, не знаю – индекс Доу-Джонса, что ли! Или средняя температура больных на терапевтическом отделении. – В общем, до недавнего времени так оно и было. Но теперь эти самые общеевропейские деньги уже печатают. – Где же? – Это, естетсвенно, держится в строгой тайне. Как и сам внешний вид новых банкнот. – Вполне естеcтвенные меры предосторожности. – Нам предложили купить крупную партию этих самых «евроденег». Три миллиона – за два с полтиной миллиона долларов США. Виноградов непроизвольно покосился на газетную таблицу: – Хороший бизнес. Официальный курс чуть ли не в… – То-то и оно! Слишком заманчивое предложение. – пепельница перед собеседником постепенно наполнялась окурками. – И чем обьясняют? – В общем – довольно логично… По их версии, типография по производству банкнот нового образца расположена в Германии, во Франкфурте-на-Майне. Там же, где Европейский монетарный институт, который всю эту кашу координирует. Строгая секретность, охрана, системы безопасности… Но, дескать, некие лица организовали на фабрике небольшой пожарчик. И под шумок часть готовой продукции умыкнули. Главное, скандала особого никто поднимать не стал – списали купюры, как погибшие в пламени. Почему? Чтобы, во-первых, типографию не «светить». Чтобы не подорвать доверие к новой валюте – это второе, а то у этих «евроденег» тоже противников хватает, особенно англичане. И вообще… – Полиции тоже «глухарь» на себя вешать не хочется? – развеселился Виноградов. – Как и у нас – тоже норовят спихнуть или укрыть преступление, если есть возможность? – Все жесткие системы одинаковы, Саныч… Впрочем, на эту тему мы уже говорили. – Подожди, а с правовой точки зрения… – Пока новые деньги официально не введены – за что спрашивать? Их ведь как бы не существует… Контрабанду не пришьешь, незаконные валютные операции – тоже. Фантики! – И почему деятели организованного отечественного криминала обратились именно к вам? – А куда еще? Те, кто типографию пощипал, вышли на русских бандитов – в цивилизованных странах такой товар сбывать рискованно, а подрастающие мафии «третьего мира» пока с Интерполом ссориться не хотят. Это только наши ни хрена не боятся! Как яйца куриные – пять минут в кипятке поварились, и уже крутые до невозможности. – А почему бы нашим деятелям себе эту денежку не оставить? – Ну, с их точки зрения это замораживание капитала. До введения новых банкнот ещё два года предстоит, потом ещё выждать надо будет с годик – а криминальная экономика требует долларов. Причем именно сейчас – и чем больше, тем лучше! – А с вашей точки зрения? – Мы знали бы, как этим распорядиться. – Френкель непререкаемым тоном попытался отсечь даже возможность дальнейшитх вопросов. – Так что мешает? – Саныч… Нам нужно убедиться, что это не блеф. – В каком смысле? – Что бандиты не водят нас за нос, не пытаются сунуть дешевую «куклу». – Ах, вот в чем дело! Что же, ваше право проверить. – Мы сейчас не имеем такой возможности. – А я-то при чем? Если уж вы не… – Передай своему руководству… Нет, конечно – не милицейскому, а другому! Передай им все, что услышал. Пусть помогут. – Я не понимаю, о чем ты говоришь, Вася. – Брось, Саныч. Все ты понял. На крахмальную, с крошками от сьеденной закуски, скатерть легли фотографии: Виноградов с Полковником на открытии того самого злополучного «массажного салона», общий вид тренировочного лагеря в горах, трупы на улицах Иерусалима и сцена ареста агентами ФБР неуловимого Китайца. – А вот это вы – зря! – показал майор на последнюю фотографию. – К заморочкам с русской мафией в Штатах я никакого отношения не имею. – В газетах писали… – На заборе ещё не то пишут! – его тогда здорово подставили, изобразив чуть ли не организатором совместной операции спецслужб. В действительности же подлинная миссия Виноградова в Нью-Йорке просто совпала по времени с этим малоудачным и спорным судебным процессом. – Ну? Хорошо. Обойдемся без последнего эпизода. – Допустим. Допустим, я кому-то что-то расскажу… – И покажешь! Вот это. Обрывки фотографий незаметно догорели в пепельнице и на скатерть непонятно откуда легла очередная, наверное, миллионная в жизни майора Виноградова пластиковая папка. На ощупь она оказалась теплой и тонкой. – Хорошо! Но почему ты думаешь, что те, с кем я буду общаться, отреагируют правильно? – Надеюсь. Если со стороны оппонентов «подставы» нет – сделка состоится. Мы получим свои фантики… А вам сдадим бандитов. Вместе с долларами. Согласись, два с половиной «лимона» – это хорошее изьятие. Можно оформить в доход государства, и оно останется довольно. А можно и не сдавать… Шучу! – Вы даете какие-то гарантии? – Послушай, Саныч… Я прочитал недавно, что собаки, обьединяющиеся против кошки, никогда не требуют друг от друга гарантий. Хорошо сказано! – Слова! Слова, слова… |