Книга Отсчет, страница 49 – Дженнифер Ли Арментроут

Я позволил своей человеческой форме раствориться, и беловато-красный свет поглотил парня и большую часть комнаты. Сконцентрировавшись на ране, я представил себе, как ее рваные края закрываются, исцеляясь и останавливая кровопотерю. Если честно, я не имел никакого понятия о том, когда это исцеление произойдет. Это происходило само по себе. Я представлял рану, иногда что-то похожее на сгустки энергии возникало перед моим внутренним взором, и при этом я словно и не принимал никакого участия в процессе. Я сфокусировался на свете, который наполнял вены солдата… и на Кэт.

Вздохнув, я поднял глаза. Лицо Нэнси было переполнено восторгом, так радуется мать, когда встречает первый взгляд своего ребенка. Я посмотрел на Кэт. Ее красивое лицо было исполнено благоговения, потом ее глаза встретились с моими, и я увидел в них восхищение и трепет.

Мое сердце подпрыгнуло, и я обратился к парню, которого исцелял.

Я сделаю это ради нее, сказал я ему.

А ты молись, чтобы это сработало.

Голова парня дернулась вверх. Его щеки обретали нормальный цвет.

С опалом я даже не почувствовал никакого упадка сил, как это обычно бывало, когда мне требовалось исцелить такое серьезное повреждение.

Закончив, я поднялся и отошел от него. Все еще оставаясь в своей истинной форме, я снова посмотрел на Кэт. Одна ее рука была прижата к подбородку. Рядом с ней стоял Арчер, который выглядел непривычно взволнованным происходящим. Затем мне кое-что пришло в голову.

Скользнув назад в свою человеческую форму, я обернулся к Нэнси, которая уставилась на Пациента под Номером Ноль с таким трепетом и надеждой, что выглядело это просто отвратительно.

— Почему они не занимаются этим? — спросил я. — Истоки же могут исцелять. Почему же они не производят гибридов?

Едва взглянув на меня, Нэнси сделала жест на камеру.

— Они могут исцелять только некоторые раны, но они не могут лечить болезни или изменять кого-либо. Мы не знаем почему, но это их единственный недостаток.

Провожая парня обратно к стулу, она поддерживала его с удивительной нежностью.

— Как ты себя чувствуешь, Ларджент?

Ларджент сделал несколько глубоких вдохов и откашлялся.

— Немного устал. Но все равно чувствую себя хорошо, даже отлично.

Он улыбнулся, переводя взгляд с меня на Нэнси.

— Это сработало?

— Ну, ты жив, — сухо проговорил я. — Это хорошее начало.

Дверь открылась, и доктор Рот ворвался внутрь. Стетоскоп подпрыгивал на его груди.

— Потрясающе! — воскликнул он, уставившись на меня. — Я все видел в монитор. Просто поразительно.

— Да-да.

Я направился было к Кэт, но тут раздался резкий и даже скрипящий — словно когтями провели по стеклу — возглас Нэнси:

— Оставайся на месте, Дэймон.

Я медленно повернул голову, обнаруживая, что остальные охранники переместились, занимая позицию между мной и Кэт.

— В чем дело? Я сделал то, что вы хотели.

— Пока мы видим только то, что ты его исцелил. — Нэнси обогнула стул, наблюдая за доктором и Ларджентом. — Каковы его жизненные показатели?

— Превосходно, — прокомментировал доктор, пока оборачивал стетоскоп вокруг шеи. Он потянулся во внутренний карман своего лабораторного халата и вытащил маленький черный ящичек. — Можем начинать операцию «Прометей».

— Что это? — спросил я, наблюдая, как доктор вытаскивает шприц, заполненный мерцающей голубой жидкостью. Краем глаза я увидел, что Арчер склонил голову набок, уставившись на иглу.

— Прометей был греком, — подала голос Кэт. — Ну, он был Титаном. Если верить мифам, именно он создал человека.

Вспышка веселья мелькнула в моих глазах.

Она пожала плечами.

— Это было в паранормальной книге, которую я однажды читала.

Я не смог сдержать небольшой ухмылки. Она и ее постоянная привычка читать. Я так захотел поцеловать ее… и не только. Кэт прочитала это в моем взгляде, и ее щеки слегка порозовели. Увы, пока этому не дано произойти.

Доктор Рот закатал рукав Ларджента.

— «Прометей» поможет процессу исцеления пойти быстрее. Он ускорит мутацию.

Черт, а действительно ли с Ларджентом все будет в порядке, если он оказался первым подопытным кроликом? Но это не имело значения.

Солдату ввели голубую сыворотку. И он сразу упал, и это уже было плохо. Доктор Рот бросился проверять жизненные показатели, которые демонстрировали какие-то дикие значения. Все, кто в этот момент находился в комнате, занервничали. На меня уже никто не обращал внимания, и я начал медленно двигаться в сторону Кэт. Мне оставалось пройти совсем немного, когда Ларджент быстро вскочил со стула, чем напугал доктора.

Я встал так, чтобы закрыть от него Кэт. Тот, шатаясь, сделал несколько шагов вперед, а потом согнулся, обхватив колени. Пот лил с него градом, капая на пол. Металлический запах крови сменился болезненно-приторным и вонючим.

— Что происходит? — потребовала объяснений Нэнси.

Доктор принялся разматывать стетоскоп и, подойдя к солдату, положил руку ему на плечо.

— Что ты чувствуешь, Ларджент?

Руки мужчины дрожали.

— Спазмы. — Он ловил ртом воздух. — Все мое тело сжимается. Такое чувство, будто мои внутренности…

Он дернулся, откинув голову назад. Из его горла вырвался крик.

Затем из его рта полилась голубовато-черная субстанция, которая брызнула на белый халат доктора. Ларджент качнулся в сторону, его хриплый крик перешел в невнятное бульканье. Такая же жидкость потекла из его глаз, носа и ушей.

— О боже, — выдавил я, отступая. — Что бы там вы ему ни ввели, кажется, это сработало.

Нэнси резанула по мне мрачным взглядом.

— Ларджент, ты можешь сказать мне, что?..

При этих ее словах солдат вскочил и побежал. Он пронесся, без преувеличения, со скоростью света по направлению к двери. Кэт закричала, а потом зажала руками себе рот. Я передвинулся, чтобы загородить это зрелище, но было слишком поздно. Ларджент врезался в дверь, послышался глухой чавкающий звук, словно человек упал с пятого этажа.

Настала звенящая тишина, а потом Нэнси сказала:

— Что ж, это печально.

Кэти

Сколько бы я еще ни прожила, никогда не смогу забыть солдата, который только что был нормальным человеком и вдруг превратился в подобие зомби на первой фазе заражения.

И пока не прибыл персонал и не убрал практически полностью оставшееся от Ларджента месиво, мы даже не могли выйти из комнаты, чтобы не вступить в эту… массу.

И пока мы ждали, нам с Дэймоном даже не позволили подойти друг к другу, словно случившееся было его виной. Он исцелил парня — он выполнил то, что обещал. Что бы там ни содержалось в «Прометее», именно это было причиной. На руках Дэймона крови не было.