Онлайн книга «Перстень Парацельса»
|
— Дальше Герман их убил, — пожал плечами Мустафа. — Обоих. — За что? — Они решили его ограбить. — То есть самооборона? — Как посмотреть… — Иллюминат прищурился. — С одной стороны, да — самооборона. С другой — что он делал в Цыганских дворах? Зачем поехал туда? — Может, он торчок, — предположил Меркель. — Не похож. — Торчки маскируются. — Торчки стараются работать со своими дилерами, — подумав, ответил Джафаров. — А Герман пошёл вслед за первыми же встреченными бандитами. Нет… Он их искал. — Хотел убить? — Я бы сказал — да. — Мустафа помолчал. — И ещё я бы сказал, что ему нравится убивать. — Он садист? — Нет, он убивал быстро и точно, не наслаждался страданиями жертв, он… Мне показалось, что ему нравится сам процесс убийства. — Откуда ты знаешь? — не выдержал Меркель, которому очень, очень, очень и очень не нравилось то, что он слышит. — Я видел его лицо во время убийства, — объяснил Джафаров. — «Птичка» дала крупный план. — И на основании этого… — Я видел его лицо! — Ладно, ладно… — Авдотий вытащил платок и вытер вспотевший лоб. Он знал Мустафу с детства, помнил, как начинали они — мелкими жуликами, обманывающими простаков ради небольшого дохода, и знал, что компаньон — прекрасный физиономист. Джафаров превосходно «считывал» лица и наверняка специально настроил следящий артефакт так, чтобы получать крупные планы Германа. Которому, в свою очередь, нравилось убивать. А значит… — Бранделиус переделывает челов в сверхсолдат? — выдавил из себя шаман. С каждым мгновением он всё больше и больше убеждался, что напрасно ввязался в это дело, и проклинал тот день, когда заезжий москвич решил укрыться в Уфе. — Готовит армию? Они разговаривали в офисе — единственном их месте, полностью защищённом от всех видов подслушивания, — и белорусу вдруг захотелось вытащить из ящика повидавшего виды стола бутылку виски и «вмазать» стакан. И лишь огромным усилием воли он заставил себя не думать о спиртном. — Перед Германом я наблюдал за музыкантом, Маратом, и не обнаружил никаких признаков агрессии или склонности к насилию, — отчитался Мустафа. — Он был рассеян, словно погружён в себя. И… — Джафаров прищурился, вспоминая: — Абсолютно спокойное лицо. Немного отстранённое… В общем — богема. — Хорошо, если так, — вздохнул Меркель. — Нам только батальона спятивших убийц тут не хватало. — Их всего шестеро. — Плевать. — Если выяснится, что они психи, — сразу же звоним в Службу утилизации, — пожал плечами Мустафа. — Собственно, мы уже можем это сделать с чистой совестью. — С чистой совестью, но пустыми карманами, — наставительно напомнил Авдотий. Вспомнив, что они собирались крупно заработать, белорус сумел подавить страх. — И звонить надо не в Службу утилизации, а в конкретный Великий Дом и предлагать… — Заплатить нам, — закончил за друга Джафаров. — Я помню. — Отлично. — Но мне кажется, мы уже можем их сдавать, — продолжил иллюминат. — Они явно прошли какое-то преобразование и заполучили сверхспособности. — Какой обряд? Какие способности? — перешёл в наступление Меркель. — Какому Великому Дому мы будем звонить? Что мы скажем: приезжайте, посмотрите, у нас тут челы со сверхспособностями завелись? Они приедут и разберутся, но где в этой схеме наши деньги? — Нельзя быть таким жадным. — А каким быть можно? — Белорус вопросительно посмотрел на друга. Мустафа вздохнул и подумал, что отучать Авдотия от жадности следовало ещё в детском садике, кулаками. Сейчас — поздно. — Я не знаю, какую магию использовал Герман, — убеждённо произнёс он, — но обычного энергетического всплеска во время схватки не было. — Почему ты решил, что применялась магия? — Потому что он двигался слишком быстро. — Может, Бранделиус пересадил ему гены гепарда? — Может, — помолчав, согласился Мустафа. — Вот видишь, как много мы ещё не знаем! — рассмеялся шаман. — Поэтому давай не торопиться звонить в Тайный Город, а соберём дополнительную информацию. — А если они ещё кого-нибудь убьют? — Отвечать всё равно Бранделиусу, а не нам. — Тоже верно, — согласился Джафаров, поняв, что друга не переубедить. — А нам нужно внести разлад в их дружное общество. — Зачем? — Затем, что они этого не ждут: ни эрлиец, ни Бранделиус, — объяснил Меркель. — Это будет неожиданный ход, который вызовет множество следующих и взорвёт ровное течение событий… — Я не хочу оказаться в эпицентре взрыва, — твёрдо произнёс Мустафа. — Мы будем наблюдать со стороны, — пообещал Авдотий. — Думаешь, я хочу нарваться? Нет, нам нужно их стравить. — Да зачем?! — Затем, что в чрезвычайных обстоятельствах они начнут полнее проявлять свои способности, а также искать союзников, понял? Мы проследим, выясним, что они умеют, поговорим с тем, кто прибежит к нам за помощью, и с чистой совестью и максимальными деталями продадим ситуацию одному из Великих Домов. Меркель выглядел довольным, как только что вымытый «Мерседес», однако у Джафарова был свой взгляд на возможное развитие событий: — А если они уедут? — Кто? — Все. — Куда? — Э-э… — Несколько секунд Мустафа искал правильный ответ, после чего выпалил: — Подальше от Уфы. — Проследим, — пожал плечами шаман. — Или у нас нет возможности? — Есть… — Вот и отлично! — Авдотий окончательно повеселел. — Скажи лучше, кем стоит заняться? Кому открыть «страшную» правду? Несколько секунд Джафаров молчал, припоминая отобранных Бранделиусом челов, после чего ответил: — Думаю, нужно действовать через Виктора Громова. — Почему? — Есть ощущение, что из-за этой истории у него намечается разлад с подругой. — Тебе кажется или действительно намечается? — Я неплохой прорицатель семейных отношений. — Я помню… — Меркель вновь потёр руки. — Хорошо, пусть будет Громов. * * * — Вы позволите? — Зависит от того, что именно я вам должен позволить, дорогой мой, что именно… — Не называйте меня дорогим. — Голос Сатурна стал прохладным. — Я сделал несколько шагов навстречу коллективу, но это не значит, что я сильно изменился или превратился в слабака. И я ещё не уверен, что не разочаруюсь в подобном поведении. |