
Онлайн книга «Да будем мы прощены»
![]() Аманда уходит на кухню и возвращается со специями. – Я тебе как следует на чай оставлю, – говорит отец, и я не понимаю, шутит он или нет. – Кофе или чай? – спрашивает Аманда. – Я уже ни кусочка проглотить не в силах, – говорит мать. Помидор наполовину съеден, а с ним два стебля спаржи, половина рыбной палочки и две картошины. – Мне дочь сказала, вы любите социальные науки. Читали доклад комиссии Уоррена? – спрашивает отец. Я киваю. – Никак не могу понять. Я тут читаю уже второй экземпляр – первый упал в ванну. Не очень понимаю, что я ищу – как в загадках Агаты Кристи. Не для протокола: один мой коллега постоянно клялся, что Джека Кеннеди убил его корсет. – Простите? – Ну, посмотрите фильм. Увидите, что после первого выстрела Кеннеди падает, а потом отскакивает, как мяч. Все потому, что он был в корсете, который его и вернул в прежнее положение. Вот ему вторым выстрелом в чан и попало, – говорит он, постукивая себя по виску. – И будто разговаривая сам с собой, спрашивает: – А сколько всего там было пуль? – Три? – Так что – вы считаете, там был заговор? – Я не успеваю ответить, как он продолжает: – Собственная наглость его догнала. Он таскал дам наверх во время официальных обедов, оставляя жену за столом. Мне бы половину его радикулита – если вы меня понимаете. Так вот, он слегка перестарался, и один мафиози из Майами, у которого новорожденный оказался слишком похож на Кеннеди, решил отомстить. – Интересно, никогда раньше такого не слышал, – говорю я. – Тьфу ты! – отвечает он так, будто я полный идиот. – Папа! – говорит ему Аманда. – Гарри не очень интересуется Кеннеди, он больше по Никсону. Она убирает со стола, я встаю и помогаю ей. В кухне я прижимаю ее к себе, пока она полощет тарелки. – Нет, – говорит Аманда. – Это исключено. – Почему? – В доме родителей – ни за что. – Тебе здесь не случалось целоваться с парнем? Играть в бутылочку в подвале? – Наш кусок подвала неоштукатурен, – говорит она, глядя на меня с вызовом. Когда мы возвращаемся, мать читает книгу в гостиной, а отца нигде не видно. Мать отрывается от чтения: – Ты помнишь, что я тебя и твою сестру называла Саламанда? Комбинация Саманты и Аманды. Мне это очень нравилось. «Саламанда, а ну вылезай из воды!» – Мне тоже нравилось, – отвечает Аманда, и лицо у нее смягчается – редкий и короткий миг. – Ты не знаешь, где папа? – Понятия не имею. – Я сейчас вернусь. Аманда уходит искать отца. – Никсон любил в творог кетчуп добавлять, – говорю я матери Аманды в попытке завязать разговор. – На завтрак он обычно ел творог с кетчупом или черным перцем, свежие фрукты, пророщенную пшеницу и чашку кофе. – Ну уж точно не на этой еде мама его взрастила, – отвечает она. – Мать Сайруса всегда готовила яичницу с белыми сухарями. У меня годы ушли, чтобы приучить его к нормальному завтраку. Где папа? – спрашивает она вернувшуюся Аманду. – Лег спать. Решил, что уже пора и все разошлись. – Вот тебе и вечер для игр, – говорит мать Аманды. – Мы собирались в скрабл играть. Твой отец очень хороший стратег. Домой я приезжаю в половине восьмого, небо все еще светлое. Воздух полон обещанием весны, каждый день свет держится чуть дольше, растения становятся плюшевыми от новой зелени. Слышен стрекот кузнечиков, где-то лает собака. На крыльце меня ждет тетка Рикардо. – Что-то не так? – спрашиваю я, и она кивает: – Мой муж ревнует, говорит, я слишком много времени провожу с Рикардо. А не мог бы Рикардо переехать к вам на время и тут пожить? Я буду делать все то, что делала, – готовить, убирать, стирать его одежду, – но пусть он поживет у вас. – Он же должен ходить в школу, – отвечаю я. – Школа его тут недалеко, автобус может подъехать. – А что говорит сам Рикардо? – Мистер, я вас прошу. Из-за вас погибла моя сестра и оставила меня с мальчиком, и это для меня слишком. У вас есть деньги, вы способны ему помочь. Я очень, очень любила сестру, но не готова. Ну почему надо всем ломать жизнь? Прошу вас, вы же такой симпатичный раздолбай. Симпатичный раздолбай? – Вы же не можете просто взять отдать мне Рикардо. – Почему? – Я государством не утвержден для этой роли. – Но он же гражданин США, – говорит она. – Он здесь родился. Надо бы ей объяснить, как работает система социальной помощи, но я отвечаю: – Давайте я подумаю, что тут можно сделать. А тем временем заберу его у вас на уик-энд. Можно с ночевкой. – Он был такой мамочкин ребенок! Она начинает плакать. – Не плачьте, пожалуйста, не надо. Я сам чуть не пускаю слезу вместе с ней. Она шмыгает, чтобы перестать. – Вам-то чего плакать? Вы большой белый мужчина, и у вас большой дом. Как гром с ясного неба приходит открытка от Джорджа. На ней фотография какого-то отеля в Майами, сама открытка сильно потертая, как будто годами моталась вокруг света на дне чемодана. Здесь все так, как я и думал. Ночью у костра парни меня учат работе с отмычкой, а в искусствах и ремеслах я учусь делать цементировочные башмаки из дерьма и травы. Не забывай обрывать засохшие головки на моих цветах. Открытка (без обратного адреса) наводит меня на мысль, что у меня нет никакой контактной информации Джорджа – ни адреса, ни телефона для экстренного звонка. Я звоню в офис директора «Лоджа». – Доброе утро, спасибо, что позвонили в «Лодж», новый конференц-центр руководителей в Адирондакских горах. Я объясняю, что хочу говорить с главврачом. – Одну секунду, прошу вас. Звонок переводят. – Отдел кадров. Вы ищете работу? – Нет, – говорю я нетерпеливо и все повторяю. – Главный врач мне говорил, что останется здесь до августа. И знает ли кто-нибудь, где мой брат Джордж? Трубку берет начальник отдела. – Иногда ситуация меняется быстрее, чем ожидалось – одновременная смена владельца, сезон отпусков и заказ на большую конференцию в конце июля, – но я вам этого не говорил. Посмотрим, не может ли кто-нибудь раздобыть эту информацию, и я вам перезвоню. Я звоню Рутковски, адвокату Джорджа. Как ни странно, он берет трубку после первого звонка. – Вы знаете, где Джордж? – Вот сейчас, когда вы спросили, – отвечает адвокат, – сообразил: понятия не имею. Подождите-ка… – Слышатся звуки, будто он копается в папках. – Видимо, его документы еще не пришли. Где-то потерялся в системе. |