Онлайн книга «Изнанка»
|
– Ты вообще соображаешь, что говоришь? А вдруг я стукло? Вот возьму сейчас и шепну вертухаю... – Я тебя по нарам размажу, пикнуть не успеешь, – предупредил Рысцов, напрягаясь. Старикан засопел и махнул когтистой клешней, дразнясь: – Я да я, да жопа не моя... Коли такой продвинутый, что ж ты не сказал этим псам сразу? С третьей категорией должность в конторе можно очень теплую заполучить. Заливаешь, голубчик. Или сам – пес подсадной. Только ты имей в виду, мне терять нечего – сошлете в изнанку, удавлюсь. Сами же хлопот не оберетесь. Он нахохлился и выпрямил ноги. – Никакой я не подсадной, – обиделся Валера. – Я и правда не понимаю, что тут происходит. В какой конторе должность-то? Бомж недоверчиво скосил на него глаза из-под спутавшихся косм. Подозрительно вопросил: – Да ты что, и впрямь ничего не знаешь о городах на траве? – Ничегошеньки, – честно признался Рысцов. – Ну и ну... в тайге, что ль, жил все это время... – пробубнил бомжик себе под нос, досадливо покачивая головой. Вдруг он встрепенулся: – Курить есть? Валера пожал плечами и развел забинтованные ладони. Старикан поник, но тут же вновь воспрял духом и даже вскочил с нар. Обличительно ткнул когтем в него и прогнусавил: – А если ж ты из-под С-визора, да еще и с третьей категорией, зачем псам сдался? У них шестые, максимум пятые... Да ты б их одной левой раскидал! Ай заливаешь! – Хм... Не знаю. Не подумал как-то... – стараясь придать голосу искренности, ответил Валера. На самом деле он не мог раскрыться по пустяку – таков был уговор с остальными ребятами. Да и профессор предупредил, чтобы он зазря не светился до поры до времени и силы не расходовал. Бомж побродил туда-сюда и снова взгромоздился на нары, как на насест. – Чудной ты какой-то. – Какой есть. – Вроде на подсадного-то не похож. Н-да... Они помолчали. Наконец Рысцов сказал: – Расскажи о городах на траве. Бомж нахохлился пуще прежнего. Важно скуксил заросшую физиономию. – Тут дело какое... – Он осекся и заулыбался: – Ей-богу, прям как с дитятей по букварю... В Центрах-то сейчас, перед тем как под агрегат положить, ликбез проводят. В обязательном порядке... Ну да ладно, слушай, а что не поймешь – вопрошай. Только с одним условием... – Ну? – Если все ж надумаешь сегодня, до того как тебя из сна вышвырнет, слинять отседова, то меня с собой возьмешь. Договорились? Валера снова пожал плечами: – Хорошо. – Трава растет на асфальте, – начал бомжик, снова раскуривая сантиметровый чинарик. – Ну... не только на асфальте, конечно. Вообще – в городах. На улицах, площадях, в переходах... Везде, куда солнечный свет попадает... – А на перилах и крышах – тоже? – уточнил Рысцов. – Нет, только на земле... – Старикан, подбирая слова, повертел окурком перед собой. Словно руны выводил. – Ну... как бы тебе объяснить... Короче, где ногами ходишь, во! – По крыше тоже можно ходить... – Тьфу ты! Не перебивай! – Молчу, молчу. – Так вот, где солнышко есть, там и растет, значит... – Стоп! – Валера подошел к замысловатому световому узору на полу камеры. – А почему в таком случае здесь не растет? – Я ее дней десять назад вытоптал. – И ни одного ростка за неделю с лишком? – усомнился Рысцов. – Так никто ж не посадил! – всплеснул когтями бомжик. Мол, как же можно не понимать таких простых аксиом? – То есть, – выгнул бровь Валера, – чтобы трава росла, ее нужно посадить? Бомж посмотрел на него, как на конченого кретина. – Ну да, правильно, – смутился он. – Давай дальше рассказывай... – В общем, когда человек попадает в Город на траве, не важно какой – их же тысячи в эсе, все те, которые «черной чумой» в реальности заражены – его поселяют в свободную квартиру, благо с этим проблем нет. А опосля – распределяют... – Куда? – Не куда, а как. Согласно его образованию, возрасту и категории. Если ты, допустим, университет окончил, не старше тридцати пяти и сшиз, то пойдешь на контору работать. Патрульным или какой-нибудь штабной крысой – это от категории зависит. А если ты старикан с тремя классами образования или, положим, ребенок от семи до четырнадцати годков – то дорога тебе заказана на мельницу... – Это что? – Да погодь... Объясню все щас. Если молодой, но без образования и категория не сильная или вовсе нет ее, то два варианта: либо в саженцы, либо в ходоки распределят. А дальше все зависит от того, как работаешь. В табели все учитывается – можешь, будучи неучем, дослужиться и до конторщика с привилегиями. Антибачи дадут... – Что дадут? – Антибачи. Ботинки такие навороченные. Ты должен был видеть – конторщики в такие обуты. В них можно ходить по траве, не вытаптывая ее. Рысцов вспомнил «горнолыжные» чудища на ногах мента-гиббона. Поморщился. Ну и кретины, придумать ведь такую ахинею надо! И термин какой-то дурацкий: антибачи. Назвали бы уж как-нибудь попроще: травоспасы хотя бы или незатопы... – А еще какие-нибудь профессии есть? – спросил он, усмехнувшись своим мыслям. Бомж крякнул: – Никаких больше и нет, глупый! Зачем? – Как «зачем»?... – растерялся Валера. – А жратву где брать, жизнь как благоустраивать, да мало ли еще чего! Трубу, допустим, у меня в сортире прорвало... – Не прорывает тут труб, – горько усмехнулся старикан. – И еды навалом в магазинах. И тепло всегда, и воздух чистый, и никогда у тебя здесь не сломается карандаш. А через полмесяца и вовсе забудешь, что когда-то умел рисовать или сочинять стихи. Так-то. – Но ведь полно корыстных, злых и жадных людей! Маньяков, наконец! – воскликнул Рысцов. – С таким укладом преступность же все тут захлестнуть должна. Коррупция, геноцид, да все, что угодно! – То-то и оно, что нет. Довольны в основном люди. А на недовольных и несогласных управа всегда найдется. Либо в кутузку, как меня, либо в изнанку – это кто поопасней. На то и создана контора Справедливости... Все на своем месте. Бомж замолчал, совершив мышцами лба загадочные сокращения. – Что же получается, – озадаченно произнес Валера, – четыре рода деятельности всего? – А куда больше? – мерзко ощерился старикан, сплюнув на пол. – Конторщик, мельник, саженец и ходок. Баста. – Ну с конторщиками понятно – это вроде ментов и вообще... власти. А остальные? – А вот щас по порядочку и растолкую. Траву сажать надо? Надо. |