Онлайн книга «Изнанка»
|
– Жвачку хоть слопайте... алкаши. В коридоре они столкнулись нос к носу с Димой Феченко. Точнее – нос к груди, потому как рост главного по культуре шкалил за два метра. Сам он любил приговаривать иногда: «Во мне умещаются целых два мэтра». – Ну, чего там Игоревна вам науськала? – прогудел Дмитрий, скребя бороду и подозрительно поводя носом. – Да так... пыхтела, – отмахнулся Шуров, стараясь просочиться между Феченко и стеной. Рысцову этот маневр уже удался. – Вы что, уже и поддать успели? – Дим, никто не поддавал. Дай пройти. – Бу-бу-бу... – обиженно заявил гигант культуры им в спины. – Это я, между прочим, первый заметил, что не только мы падаем! Ну и идите себе, предатели коммуны. Ну и чудесно!.. Жалко, что ли, рассказать... Когда недовольное ворчание осталось за поворотом, Артем остановился и, придержав Рысцова за локоть, спросил: – Что думаешь? Кто виноват? Где узелок? Валера высвободил руку и буркнул: – Надо же, небритый я, видите ли, пришел! А что костюм надел – никто не заметил! Будит людей, накачивает коньяком и обзывает алкашами... По-моему, это верх издевательства. Шуров не улыбнулся, продолжая смотреть на Рысцова в упор. – Не знаю я пока, где узелок, – сказал наконец тот, выдавливая на ладонь подушечку «Дирола». – Сутки назад все нормально было. Пойду к политикам загляну – может, и накопаю чего-нибудь. Ты у себя будешь? – Да, надо устроить Хиросиму в отделе. Пущай поработают немножко. – Валяй. Обедать приползай ко мне – поделимся умными мыслями. – Если появятся оные – явлюсь. Шуров развернулся и пошел в обратную сторону, а Рысцов поднялся на 74-й этаж, именно там находились кабинеты сотрудников общественно-политического отдела. Сначала он заглянул в кабинеты журналистов. При появлении координатора молоденькие девчушки тут же принимались изображать активную деятельность: щелкать по клавиатуре, перекладывать бумаги, выводить на плоские мониторы декомпилированные материалы для анализа. Рысцов задержался возле рабочего места перспективной журналистки Олечки Панкратовой, которую он давно хотел рекомендовать на должность замотдела. – Присаживайтесь, Валерий Степанович, что вы... – Оля неопределенно развела руками. – Спасибо. – Он сел на подоконник, отодвинув в сторону жалюзи. – Над чем трудишься? Панкратова поправила очки в тонкой золотой оправе и, нажав несколько раз «Enter», ответила: – Тяжко у нас, вы бы почаще заглядывали... Рысов улыбнулся: – Ты не увиливай. – Заказуху делаю про Песцова. Ну, про того, который в Думу намылился с тремя судимостями. – Ясно. Проплатил, значит? – Через бухгалтерию... – Ясно, – повторил Рысцов, снова улыбнувшись. – А как отдел в целом? – В основном народ сейчас работает над студийными дебатами. Передача «Политический перекресток». Знаете? – Да уж с божьей помощью. Как там, сильно кусаются политиканы наши? – Обыкновенно. Правда, вот в понедельник Салиновский с Бессемяновым чуть не подрались... – Ясно, – в третий раз кивнул Рысцов, вставая. – Работай. – Стильный у вас костюм. – Серьезно? А щетина к нему идет? Ольга хихикнула и застучала пальчиками по клавишам. Рысцов вышел и, прислонившись к стене, провел ладонями по лицу. Что же получается? Ничего пока не получается. Надо к Сурьеву идти. Начальник отдела политики – грузный и вечно потеющий – лишь мельком глянул на Валеру, когда тот вошел в его сумрачный кабинет, и вновь опустил глаза к какому-то документу. – День добрый, – поздоровался Рысцов, быстро пожимая ватную руку Сурьева. – Салиновский Бессемянова не покалечил? – Не успел. – Много исков предъявляют в последние дни? Сурьев наконец оторвался от созерцания документа, перевернул его текстом вниз и посмотрел на Рысцова маленькими бурундучьими глазками. – Валерий Степанович, вы перестаньте меня за идиота держать. Наше направление никаким боком не причастно к продавившим плинтусы рейтингам всего канала. «Ух ты, бодрый какой выискался!» – подумал Рысцов. Вслух сказал: – Константин Сергеевич, вы неправильно меня поняли... – Все я правильно понял, – бесцеремонно перебил Сурьев. – Хватит комедию ломать. У меня дел по горло. А если у Мелкумовой проблемы, так пусть она их сама и решает. Я отвечаю за ситуацию на своем участке. Они секунд пять смотрели друг другу в глаза, после чего Сурьев запыхтел, выбрался из кресла и произнес: – Мне надо идти на студию. Через полчаса съемки «Перекрестка». Еще какие-нибудь конкретные вопросы будут? Рысцов тоже встал. – Только один, Константин Сергеевич. Вас в последнее время случайно по ночам не мучают кошмары? Сурьев замер на миг – лишь на едва уловимый миг, – пригладил остатки русой растительности на голове и четко ввинтил: – Нет. * * * Шуров подошел и сел напротив Рысцова. Вид у Артема был под стать тусклому урбанистическому пейзажу, который размытым полотном оцепенел за стеклянными панелями ресторанчика возле моста «Багратион». Здесь они договорились пообедать: Валере не хотелось торчать в своем кабинете, надоевшем до кишечных коликов, и заказывать еду через службу экспресс-доставки. Косой дождь оставлял на бесцветных витражах замысловатые маслянистые переплетения. – Умные мысли посещали? – спросил Рысцов, размешивая ложкой пятно сметаны в тарелке с брюссельским супом из шампиньонов. – Мне салат «Копенгаген» и рюмку «Столичной». Нет, постойте, давайте лучше две, – сказал Шуров подошедшему официанту. Когда тот удалился, он положил промокшую бейсболку на край стола и, мрачно взглянув на Рысцова, ответил: – Посещали. – Надо же. Как обычно – по трое? – По двадцать трое, – огрызнулся Шуров. – Ты в курсе, что за сегодняшнее утро в отдел по связям с общественностью поступило свыше полутора тысяч звонков от наших клиентов? Старуха Ситамова теперь, наверное, в ванной с валокордином отмокает. Проглотив кусочек гриба, Рысцов поинтересовался: – И чего же жаждет толпа? Неужто на этот раз – хлеба? Зрелищами-то мы ее вроде обеспечиваем по самые гланды... – Толпа, Валерочка, требует убрать из эфира фильмы с участием Родиона Копельникова. Рысцов выпрямился, уронив ложку в тарелку. Брызги супа попали на его стильную жилетку и незамедлительно принялись диффузировать с дорогой тканью. |