Онлайн книга «Два билета в никогда»
|
– Как же ты, при такой героической биографии, очутился здесь? – А вот так и очутился, – ушел от прямого ответа Михалыч. – Человек предполагает, а Бог располагает. От тюрьмы до от сумы не зарекайся. Знал бы прикуп – жил бы в Сочи. У Вересня была надежда подбить Михалыча на тайный визит в особняк – там они могли бы поискать дурацкого парня. Но Михалыч слишком много выпил и, упав головой на стол, захрапел прямо посередине рассказа о товарище Пельше, снабжавшем ЦРУ разведданными. – …Хозяйка-то хорошая была, Михалыч? – Змея. – А про Карину что скажешь? – Змея. – А дети? – От осинки не родятся апельсинки. – Как думаешь, кто мог желать ее смерти? – Хе-хе. Захотели от кошки лепешки, а от собаки блина. Получив столь исчерпывающие ответы, Вересень приуныл. Союзников в этом доме он вряд ли сыщет. А союзник был ему просто необходим. Михалыч на эту роль не годился, потому что оказался болтлив и не слишком умен. Но он был единственным, о ком Вересень мог сказать с высокой степенью уверенности: не убивал. Ведь большую часть ночи он провел у Бори на глазах. – Так, значит, это ты нашел тело? – Мы с Габитовной нашли, да. Она первая заметила, а я первый подошел. – Как это произошло? – Как подошел, что ли? – Как вы ее заметили? С какой точки? – С холма. Здесь холм поблизости. С него и засекли. Габитовна еще сказала: «Взгляните, Степан Михалыч, там, кажется, человек лежит» Ну, я и… взглянул. – Где этот холм? – Вон там. Сосна кривая слева, а холм правее. Михалыч махнул рукой куда-то в сторону. Проследив за движением, Вересень целую минуту пялил глаза в указанное им место. Но – из-за обилия сочащегося с низких облаков снега – не узрел ни сосны, ни холма. – Когда вы обнаружили тело, снег уже шел? – А я помню? Да он все время идет, мать его. Террасу чистить не успеваю. Кто его только придумал? В этом моменте Вересень был полностью солидарен с Михалычем. Нынешний затяжной снегопад делал трасологическую экспертизу [22] почти бесперспективной. Какие к черту следы, если уже сейчас он не в состоянии определить на глаз, где лежало тело Беллы Романовны? – Погодка, ч-черт! – Это да. Съел бы грибок, да снег глубок, – поддакнул Вересню Михалыч. Надо бы застолбить место обнаружения трупа. Вересень повертел головой в поисках предметов, которые сгодились бы в качестве ориентира. И только сейчас заметил неподалеку от себя поникший флажок на тонком древке. Вид маленького стяга вызвал в нем смутные воспоминания. – Это что, поле для гольфа? – осенило следователя. – Оно, – с готовностью подтвердил Михалыч. – Тащи сюда вешку. Видишь ее? – Эхе-хе… Глаза, как плошки, не видят ни крошки… – проворчал добровольный помощник Вересня, но за флажком все же отправился. Пока Михалыч, утопая в снегу, прорывался к искомой вешке, а потом с силой выдирал ее, Вересень успел ответить на звонок. Звонил участковый из Краснофлотского, представившийся лейтенантом Калязиным. – Товарищ Вересень? – бодрым и даже каким-то взвинченным голосом начал беседу лейтенант. – Он самый. – Это Краснофлотское. Опорный пункт охраны правопорядка. Лейтенант Калязин. Тут мне телефонограмма пришла… Последние слова Калязина заглушил грудной и призывный женский смех. Да и сам невидимый собеседник Вересня не сдержался и глупо хихикнул. – Что? – не понял Вересень. – Телефонограмма, говорю. У вас ЧП какое-то? – Не у меня. У вас. В «Приятном знакомстве». Знаете, где это? – Так точно. – Здесь произошло убийство. Последовавший за этой фразой очередной смешок Калязина вывел Вересня из себя: – Что веселого-то? – Виноват! – Выдвигайтесь, лейтенант. Буду ждать вас на месте. – Прямо сейчас выдвигаться? – Нет. Ко Дню защитника Отечества, – мрачно пошутил Вересень. – Немедленно. Сколько вам нужно времени, чтобы сюда добраться? – Кто ж его знает? – Это не ответ. – Машина не на ходу, – скуксился краснофлотский защитник правопорядка. – Да и не пробьешься сейчас на машине. Вересень молчал. – Надо где-то транспорт искать. Посерьезнее который. – Ищите. – Да где же его найдешь? – Калязин засопел. – Первое января. Народ не в кондиции. Отдыхает. Сами понимаете, товарищ Вересень. – Хотите получить представление о неполном служебном соответствии? Вересень хотел всего лишь припугнуть ленивца в погонах, но эффект получился обратным. Калязин засопел еще сильнее и выпалил в трубку: – Во-во. Я – представление, а вы сюда, участковым. Да и похлебайте грязь сапогами. Поякшайтесь с контингентом. Посмотрим, на сколько вас хватит. Нарушение субординации было таким вопиющим, что Боря опешил. – Вы пьяны, лейтенант? – осенило его. – Никак нет. Одну только рюмку и махнул. За здоровье президента и процветание страны. Вересень, который тоже был не против процветания страны, а очень даже за, попытался представить объем рюмки, выпитой не известным ему участковым Калязиным. Получилось что-то вроде емкости размером с кубок УЕФА, да еще какая-то баба за кулисами… С другой стороны – полицейский тоже человек. И ничто человеческое ему не чуждо, особенно в праздники. Особенно в провинциальной унылой дыре, коей несомненно являлось Краснофлотское. Ты сноб, Боря. И может так статься, что Краснофлотское – вовсе не дыра. – Ищите транспорт, товарищ Калязин, – смягчившимся голосом сказал Вересень. – Я понимаю ваши трудности… Местный, так сказать, колорит. Но вдруг получится. – «Вдруг» – не получится. Но я постараюсь. Надежды на скорое прибытие подкрепления нет никакой. Почти нет – следователь понимал это. Хотя его начальник Николай Иванович Балмасов уже стал действовать, и действовать оперативно. Один звонок участкового спустя всего лишь полчаса после его разговора со старшим советником юстиции чего стоит!.. Балмасов всесилен, он без труда приводит в движение колесики и шестеренки любого дела – во всяком случае, на подведомственной ему территории. Но здесь – не подведомственная ему территория. Здесь – юрисдикция экстремальных погодных условий, которая пусть и на время, отменяет весь тот арсенал, на которой Вересень привык опираться: судебно-медицинская и трасологическая экспертизы, тщательный осмотр места происшествия бригадой криминалистов, первоначальный сбор данных о личности потерпевшего и подозреваемых. Поддержка технического отдела и спецлабораторий, да мало ли что еще!.. |